Фируз

Связи с пропавшим спасательным модулем не было уже приличное время. Все попытки хоть как-то установить связь оказались тщетными и разбивались о плотную стену помех, что уже два дня не давали наладить контакт с планетой.

Зонды связи, выпущенные по его указанию в предполагаемое место нахождения группы, не давали о себе знать. По всем правилам, они должны были впиться в поверхность земли, как иглы, и автоматически раскрыться, установив стабильный канал связи с флагманом.

Он не дурак, ему должно хватить мозгов понять для чего все это проделано.

Сигарета догорала в его зубах. Поправив пальцами пожелтевшие усы, капитан корабля вновь вызвал мостик и потребовал отчета.

– Докладывайте, - громко скомандовал Сергей.

– Ничего нового не произошло. Мы посылаем пробные сигналы к маякам на всех доступных частотах, но ответа на флагман пока не поступало.

– Когда они должны были приземлиться?
– таким же громким голосом спросил капитан.

– Уже как сорок минут. Даже если принять во внимание тяжелые погодные условия на поверхности планеты и возможную неисправность нескольких зондов во время полета, хотя бы один да должен был приземлиться и дать о себе знать, но..., - диспетчер немного помолчал, - но пока ничего не происходит.

Это было плохо. Дурные мысли начали рождаться в голове Сергея, отчего она разболелась еще сильнее. Вены на висках вздулись и он отчетливо стал ощущать пульсацию в этом месте.

– Не прекращайте попыток! Периодичность сигнала не должна превышать двух минут.

– Так точно!
– четко ответил диспетчер.

– Доложите о погодных условиях.

На минуту наступило молчание. Перед лицом капитана. Прямо на голубоватом экране монитора сменилось лицо человека. На этот раз появилась женщина и голос тут же напомнил ему о разговоре с Габриэль. Настолько похожими были интонации.

– Погода постепенно улучшается, но говорить о полной нормализации пока нельзя. Совсем недавно там прошла сильная буря и остаточные вихревые и песчаные потоки все еще властвуют в этом месте.

– Как долго это продлится?

– Около часа.

Нужно ждать - он успокаивал себя и пытался занять свою голову другими мыслями.

Проблем хватало и без этого. Напряжение на нижних этажах росло с каждым днем. Все чаще его солдаты докладывали о многочисленных движениях возле буферной зоны. Паломники рыскали как дикие звери, выискивая слабые места и возможности проникнуть с нижних этажей на верхние, обойдя системы контроля и видеофиксации. Нужно было что-то делать. Офицеры требовали срочно принять меры и чаще всего их разговоры сводились к кровопролитию.

Но он не мог сделать этого, хотя и понимал, что слабость и нерешительность только усугубит положение, показав людям снизу, что ответной реакции не последует.

– Вызовите ко мне дежурного офицера буферной зоны N2.

Сергей включил связь и отдал указания. С той стороны тут же отозвались и принялись выполнять приказ.

Не могу.... Не могу.... Этого просто нельзя допустить. Они не понимают к чем толкают меня.

Напряжение внутри него постепенно росло и превращалось в бурный поток, который он уже не мог контролировать. Руки затряслись - такое всегда случалось, когда напряжение переваливало все допустимые пределы. В попытках успокоиться, капитан вновь закурил сигарету. Слабость пробрала тело и дрожь разлетелась от ног до головы.

Прошло еще минут пять, пока его состояние окончательно пришло в порядок. Капитан встал со своего кресла и подошел к окну. За его пределами был космос. Черный как разлившееся нефтяное пятно, он действовал на него успокаивающе, и помогал сосредоточиться, в ожидании сложного разговора.

В дверь постучали. Он попросил войти и через секунду перед глазами встал высокий и плотно сбитый солдат. Отдав честь и получив разрешение пройти еще ближе, боец присел на кресло напротив капитана и положил ему на стол отчет о всех происшествиях за последние сутки.

– Сколько было "активных" и "пассивных" контактов?
– капитан отошел от окна и присел на свое место.

– Камеры зафиксировали движение двенадцать раз. Эти люди двигались группами. Подходили к двери, били по ней, словно проверяли на прочность, но услышав наши предостережения, тут же отходили. Что же насчет "пассивных" контактов, то звуки и шумы с внешней стороны буферной зоны не прекращаются почти весь день. Я отдал приказ не фиксировать их, потому как их число перевалило бы за несколько сотен.

Сергей внимательно выслушал слова офицера и принялся обдумывать услышанное. Все складывалось не самым приятным образом. Паломники действительно готовят что-то очень страшное и это "что-то" должно произойти в самое ближайшее время.

Но когда?

– Заметили ли вы, офицер, что-нибудь необычное во всем этом?

Солдат опустил руки на подлокотники и прямо посмотрел на капитана.

– Сама ситуация очень странная, капитан?
– настороженно начал офицер.
– Они словно пытаются прорыть тоннель в обход нашей охранной зоны. Отчетливо слышны удары тяжелыми предметами, режущие звуки. Они не прекращаются почти целый день, стихая только под самую ночь.

– Хорошо. Ты можешь быть свободен.

Солдат поднялся с места и направился к выходу, где его снова окликнул Сергей.

– И вот еще что, - он немного помедлил, - Ни в коем случае не открывайте огонь на поражение.

– Даже если будет попытка прорыва?

Этот вопрос несколько озадачил взволнованного капитана, но ответ все же остался прежним.

– Даже если. Все действия только по моей команде. О любых кардинальных изменениях в поведении паломников немедленно докладывать мне.

Оставалось ждать. Опять.

Сергей провел взглядом удалявшегося вдаль офицера и снова подошел к окну.

Неужели все произойдет именно так, как я и предполагаю? Этого нельзя допустить. Только не в мою вахту. Смерти разожгут мятеж еще сильнее, как попытка затушить едва тлеющий уголек бензином. Я не могу позволить случиться этому. Не потому, что мне жалко их, не потому, что выхода с этой железной могилы не существует. А лишь потому, что обязанности, с которыми я связан по рукам и ногам, не позволяют совершить необдуманный поступок, отголоски которого буду т преследовать меня всю мою оставшуюся жизнь.

Вонзив дымящийся окурок в пепельницу, он четким шагом вышел из кабинета. Корабль продолжал жить своей собственной, никому не нужной жизнью. Поразительно! Столько людей живут и трудятся на флагмане, где даже самый последний механик понимают всю бесполезность данного путешествия.

Выйдя на открытую площадку - место, откуда через огромное бронированное стекло открывался поразительный вид на космическое пространство вокруг корабля, капитан задумался над тем, что он вообще должен сделать в такой ситуации. Этот корабль был похож на него самого. Такой же старый и уставший. Потерявший смысл своего существования где-то далеко позади, и сейчас пытающийся найти его, бороздя просторы космоса, все дальше и дальше удаляясь от намеченной цели.