Флирт с дьяволом

Его руки дрожали, слёзы застилали глаза, и, когда машина врезалась во чтото, Карданю даже не понял, что ему удалось смять в лепёшку любимый "ХарлейДэвидсон" Предсмертного кошмара.

Эжен дал задний ход, вырулил на дорогу и, виляя из стороны в сторону, как пьяный, помчался по направлению к княжеству Монако.

* * *

Графиня МотерсидеБелей яростно отшвырнула от себя фотографии. Плотные цветные прямоугольники веером разлетелись по комнате.

– Какой негодяй! Быть того не может! Какой негодяй! – восклицала Жозефина. – Тискает себе девочек в дорогом стрипклубе, как ни в чём не бывало! Не ожидала такого от этого жирного импотента! И это после того, как он остался на улице без гроша в кармане! А как он похудел! Этот тупой перекормленный боров даже стал напоминать мужчину!

Карданю почувствовал болезненный укол ревности. Хоть и не слишком часто, имя Пьера Большеухова, мужа скандально известной графини всё же мелькало на страницах газет. Насколько ему было известно, муж Жозефины никогда не гулял на стороне, и вездесущим фотографам ни разу не удалось сфотографировать его даже просто разговаривающим с другой женщиной. Так почему же его прелестная Жужу ведёт себя как ревнивая жена, застукавшая супруга в объятиях молодой девицы? И вообще, чего ради ей понадобилось следить за Пьером?

– Дорогая! Зачем ты так расстраиваешься? – сказал Эжен. – Я понимаю, конечно, что этот тип ведёт себя совершенно аморально, но в наше время многие так поступают. И вообще он вдовец, так что может делать что хочет. Если вспомнить, какой потаскухой была его жёнушка, его вполне можно понять.

– "Потаскуха"? – угрожающе повторила Жозефина. – Ты, маленький несчастный поросёнок, осмелился назвать графиню МотерсидеБелей потаскухой?!!

– Все её так называли, – испуганно пожал плечами Карданю. – А как ещё можно назвать женщину, которая на шестом десятке каждую неделю затаскивает себе в постель очередного автомеханика или официанта, к тому же годящегося ей в сыновья, если не во внуки? Ну извини, если я тебя обидел. Ты что, была знакома с графиней и её мужем?

Скрипнув зубами, Жозефина взяла себя в руки и попыталась изобразить на лице нежную улыбку. Улыбка больше напоминала страдальческую гримасу.

– Прости, мой дорогой Нафнаф, – проворковала она. – Я так накинулась на тебя. Просто я ненавижу несправедливость. Я была близкой подругой графини и знаю её, как никто другой. Это была необыкновенная женщина. И, естественно, меня расстроило, что её муж, даже не дождавшись окончания траура, развлекается со стриптизёршами. Интересно, откуда у него взялись деньги? Насколько я знаю, графиня не оставила ему ни гроша. Да и вообще, как ты разыскал его?

– Очень просто, – объяснил Эжен. – Я отправился в поместье графини, и за пятьсот франков дворецкий охотно выложил мне всю историю. Оказывается сразу после смерти жены Пьер познакомился с неким Харитоном Ерофеевым, очень богатым "новым русским", живущим в Болье, и когда выяснилось, что графиня лишила его наследства, Большеухов переехал к нему. Дворецкий знал адрес Ерофеева, поскольку отправлял туда вещи Пьера.

Я стал ждать в засаде около виллы этого русского и увидел, как из ворот выехал чёрный "порше". В нём сидели Пьер, Ерофееев, его я узнал по описанию дворецкого, и ещё один молодой человек, который есть на фотографиях. Я поехал следом, и в конце концов оказался в стрипклубе, а потом меня чуть не убил этот психопат из банды, который, похоже, тоже следил за Большеуховым.

– Что? – насторожилась графиня. – Какой ещё психопат? Из какой банды?

Эжен смутился. Он уже жалел, что неосторожно сболтнул о Предсмертном Кошмаре. Не дай бог, Жужу станет теперь выяснять, откуда он его знает. Карданю ни за что не хотел рассказывать ей, при каких обстоятельствах они познакомились.

– Один раз я видел его по телевизору в документальной передаче про рокеров и запомнил, потому что такую рожу трудно было не запомнить, – соврал Эжен. – Этот парень, который напал на меня, возглавляет банду "Ангелов Ада", а зовут его, кажется, Предсмертный Кошмар.

– Ну и имечко! – скривилась графиня. – Странно, оно мне чтото напоминает. Чтото очень знакомое. Рокер, главарь банды… Интересно, где я могла о нём слышать?

– Может быть тоже по телевизору? – предположил Карданю.

– Вряд ли. Не помню, – сказала графиня. – Меня гораздо больше интересует, какие дела могут быть у Пьера с этим рокером. А ты не пытался подслушать, о чём говорили эти трое в стрипклубе?

– Пытался, конечно, – ответил Эжен. – Я даже постоял немного около их столика, притворяясь, что хочу быть поближе к сцене, только они говорили порусски. Единственное, что я понял, это что в разговоре они часто упоминали о сексе и принцессе Стефании де Монако.

– А при чём тут Стефания? – недоумённо спросила Жозефина.

– Не знаю, – пожал плечами Карданю. – Может они какуюнибудь статью о ней прочитали.

– Ладно. Придёт время, и мы это выясним, – задумчиво произнесла графиня.

* * *

Предсмертный кошмар неподвижно застыл над свежим могильным холмиком. За его спиной, почтительно склонив головы, стояли рокеры в чёрных кожаных куртках, сверкающих молниями и заклёпками.

Предсмертный кошмар шмыгнул носом и тыльной стороной ладони незаметно смахнул скатившиеся из глаз слёзы. Он не хотел, чтобы "Ангелы Ада" стали свидетеллями его слабости.

– Прощай, мой любимый "Харлей", – дрогнувшим голосом произнёс рокер. – Я любил тебя даже больше, чем эту сумасшедшую Марию Анжелу. Теперь я потерял вас обоих. Но сколько бы мотоциклов у меня не было, клянусь, я никогда не забуду тебя.

Предсмертный кошмар наклонился и аккуратно положил на могилу букет белых лилий.

– А с тобой, поросёнокубийца, я ещё посчитаюсь, – угрожающе пробормотал он.

* * *

– Мы должны выработать стратегию атаки на Стефанию, – сказал Харитон Ерофеев.

– А что там особо вырабатывать, – лениво откликнулся Влад. – Всё очень просто: пришёл, увидел, победил.

– Не нужно было тебе тогда тормозить, – со вздохом сказал Пьер, обращаясь к Харитону.

– Да прекратите, наконец, цапаться! – рассердился Ерофев. – В конце концов то, что мы делаем, мы делаем для России.

Драчинский фыркнул.

– Плевать мне на Россию, – сказал он. – Лично я делаю это для всего человечества. Мои стихи станут весомым вкладом в мировую культуру. Может быть, я даже Нобелевскую премию получу.

– О господи, – простонал Харитон. – С какими кадрами приходится работать!

– Я тебя предупреждал, – пожал плечами Большеухов. – С ним мы уж точно нарвёмся на неприятности.

– Значит так, – решительно заявил Ерофеев. – Или мы прямо сейчас детально разрабатываем план действий, или вы оба уволены, а пари автоматически аннулируется.