Фол последней надежды

Но размышляю об этом как-то отстраненно, я почти уверен, что Зайцева никак не может мне навредить. Так вышло, что мы никогда не говорили по душам, они почти ничего обо мне не знает. Кроме того, что я люблю целоваться и ее бежевую юбку мини. При мысли об этом раздраженно дергаю головой и прижимаю Гелю к себе еще крепче.

Чувствую, как ни странно, стыд. Только почему?

— Вань, — зовет Геля тихо.

— Да?

— Все в порядке?

Я перевожу взгляд на Субботину и только тогда понимаю, что, нахмурившись, слишком пристально изучал Зайцеву.

— Да. Да, извини, Гель.

— Ты как будто сердишься.

— Просто не нравится мне, как она на нас смотрит.

Геля пожимает плечами и смотрит в сторону:

— Это логично, разве нет? Вы только что расстались. Ей кажется, что это из-за меня.

— А это не из-за тебя?

Она смотрит на меня округлившимися глазами, и я смущаюсь. Говорю что-то невнятное, перебирая пальцами Гелины волосы:

— Мы просто с ней разные. Совсем друг другу не подходили. Блин, я вообще не хочу об этом говорить! Мне кажется, это неприятно. Тебе неприятно?

Ангелина чуть дергает уголок губ вверх в какой-то невеселой улыбке. Растерянно смотрит, как Богдан и Арина, так нас и не дождавшись, заходят в школу.

Говорит:

— Я не знаю. Скорее да, чем нет. Но глупо это игнорировать. Вы же встречались.

Я наклоняюсь и прижимаюсь губами к ее виску. Чувствую, как бьется пульс в венке под светлой кожей. Меня в этот момент накрывает непривычным теплом. Обхватываю Гелю обеими руками и утыкаюсь носом ей в волосы. Пахнет, как и всегда, сладкими булочками. Чувствую себя странно. Как будто все органы в теле расшатались и поменяли свое местоположение. Все внутри гудит и вибрирует.

Мне уже нравились девушки, я уже обнимал их, целовал. О том, что мы и дальше заходили, сейчас вспоминать не хочется. Но суть в другом. Я не понимаю, почему чувствую то, что чувствую.

Это волнующе, страшно и даже в чем-то некомфортно. Негативную часть этих эмоций я стараюсь игнорировать. Пытаюсь врубиться в их позитивную сторону, которая внезапно нахлобучивает так, что я теряюсь. Мы с ней всю жизнь знакомы. Разве так бывает, чтобы два человека, которые растут вместе, внезапно поняли, что нравятся друг другу?

Геля, до того окаменевшая в моих объятиях, начинает ворочаться. И я тоже отмираю.

Зачем-то еще раз прошу прощения:

— Извини.

— За что?

— Не знаю. Как-то все не радужно начинается. Должно было быть по-другому.

— Вань, — она задирает голову, чтобы посмотреть мне в глаза, — ты такой дурак иногда, честное слово. У тебя на поле реально голова лучше работает.

Я озадаченно хмурюсь, пытаясь понять ее.

А Геля тем временем молниеносно перестраивается, хватает меня за руку и тянет вверх по ступеням:

— Пойдем! Ребята уже зашли, я даже не заметила!

Рассмеявшись не к месту, я поддаюсь и торопливо поднимаюсь за ней ко входу в школу. Геля оборачивается на меня, взметнув светлыми волосами, и я алчно ловлю эту картинку, стараясь отложить ее в памяти.

С какого класса она этого ждала, с седьмого? Что там говорила Абрикосова? И почему именно с седьмого? Я нравился Геле и раньше?

У дверей задерживаюсь, чтобы поздороваться за руку с дядей Сережей. Он улыбается и говорит:

— Радостные такие. Молодцы.

— Спасибо, дядь Сереж. Стараемся.

Хотя, конечно, ни фига мы не стараемся, само как-то выходит. Оглядываю холл, нахожу глазами ребят. Геля и Арина держатся за руки, трындят о чем-то, перебивая друг друга. Классные у них отношения, как-то интуитивно это чувствуется. Это не просто подружка моей девушки, к которым я уже привык. Они, хоть и дурачатся постоянно, явно являются чем-то большим. Им бы больше подошло слово «друзья», чем «подруги», как будто у первого больше смысла, а у второго — легкомысленности.

Подхожу к ним, и Геля начинает сразу в карьер:

— Вань, а что там насчет вечеринки?

Я резко выпаливаю:

— Геля, нет.

И понимаю, что Богдан вторит мне такими же словами. Мы переглядываемся, и в этот момент я чувствую, что все недопонимания исчезают. Сейчас у нас одна цель, которая моментально нас объединяет. Нам нужно уберечь Гелю, которая почему-то намертво вцепилась в эту идиотскую тусовку.

— Что значит «нет»?

Я беру ее за руку и говорю гораздо мягче:

— Это не вечеринка. Давай будем считать, что это мероприятие, которое нам с Богданом нужно посетить по необходимости.

— По какой, блин, необходимости? — голос Гели становится выше, и я понимаю, что она возмущена. — Из-за Димы?

Богдан озадаченно хмурится:

— Какого Димы?

— Тараса.

— А, да, — Субботин смеется, — никто при мне давно не называл его по имени. Да, из-за Тараса. Из-за Димы.

— В чем проблема, я не понимаю.

Внутри зарождается легкое раздражение из-за этой ситуации. Не понимаю, почему получилось так, что эта тупая пьянка станет проблемой. Даже не так. Я знал изначально, что это будет проблемой. Но то, что это зацепит Гелю по какой-то причине — совершенно неожиданно.

— Ты можешь, пожалуйста, просто нас послушать? — говорю, сдвинув брови. — Твой брат и твой парень просят тебя не приходить.

Субботина почему-то фыркает и испуганно зажимает рот рукой. Смотрит на меня, прижимая ладонь к лицу. Глаза большие, в них — удивление.

— Что такое?

Богдан улыбается и пару раз хлопает меня ладонью по плечу:

— Она просто не была уверена, что ты — ее парень.

— В смысле? — чувствую, как губы растягивает дурацкая улыбка.

Заставляю Гелю повернуться ко мне и вопросительно смотрю ей в глаза, которые она старается спрятать. Когда она наконец поднимает взгляд, я понимаю, насколько это было для нее важно.

— Серьезно?

Она пожимает плечами:

— Ты не спрашивал, мне нужно было догадаться?

Моя улыбка становится еще более шальной. Но сдерживать ее не хочется.

Говорю:

— Это же я безмозглый футболист, ты должна быть умнее, Котенок.

Глава 43

В столовую на завтрак мы заходим втроем. Я первый, Бава и Зуй отстают на полшага. Веду головой чуть в сторону. Немного влево, затем вправо. Отстраненно понимаю, что все на нас смотрят. Как будто мы в подростковом кино, да? Мои губы растягиваются в легкой улыбке. Конечно, это внимание приятно, но не всегда уместно. Сейчас же я постараюсь использовать его в своих интересах. С парнями я договорился заранее, так что стройным шагом мы идем в дальний угол столовой, туда, где уже сидят попугайчики Субботины и их Абрикос. Я усаживаюсь рядом с Гелей и оставляю у нее на губах быстрый поцелуй. Смотреть по сторонам не нужно, я и так знаю, что все это видят. Значит, все в курсе, что мы с Гелей теперь вместе. Может быть, кто-то решит, что это слишком быстро после моего расставания, но, если честно, мне все равно. Оправдываться смысла нет, не вставать же на стульчик, чтобы объясниться. Парни садятся рядом, подгребая себе соседние стулья.