Фотография с обложки

К слову сказать, девушка потом все же счастливо вышла замуж за того самого секс-символа, покоренного ее настойчивостью. Но до этого ей пришлось снести уйму насмешек и беззлобных подтруниваний.

— Рита, а где твой вампирский прикид?

— А ты научишь нас лазить через забор?

— А почему ты просто не перелетела через секьюрити в костюме летучей мыши?

Подобные вопросы так и сыпались на несчастную девушку. И вот, только-только о том случае перестали судачить, появилась новая жертва — Дана Котик. Разумеется, теперь все вокруг будут просить ее исполнить ее коронный номер со стриптизом и совать ей купюры.

Девушка чертыхнулась. Кофе уже остыл. Ну вот, теперь придется еще несколько минут провести с Линдой, пока Ольга будет его подогревать. Хоть это и не рекомендуется делать, настоящие ценители предпочитают вылить холодный кофе и сварить свежий, но Ольга поставила кофейную чашечку в микроволновку.

— Надеюсь, шеф не заметит, — ехидно пропела Линда, зная любовь босса к свежесваренному кофе.

— Не заметит, если ты не скажешь, — буркнула Светлова. — Кстати, у меня есть шоколадка, — вздохнула она, подлаживаясь к Линде.

Та расцвела.

— Не понимаю, как с таким аппетитом ты еще не растолстела до уровня кубинских матрон, — невольно вырвалось у Ольги.

— У меня хороший обмен веществ, — миролюбиво сообщила модель. — Завидуешь?

Ольга отнесла кофе шефу, Линде всучила шоколадку, которую купила по дороге на работу, а на обратном пути, возвращаясь с кухни, неожиданно столкнулась с Федором нос к носу и замерла. Федорчук случайно толкнул ее, и она теперь надеялась, что он хотя бы в этой ситуации будет вынужден обратить на нее внимание. Однако ее чаяния не оправдались. Фотограф извинился, не глядя на нее, и проскочил мимо. Вернее, он смотрел на нее, но каким-то сквозным взглядом, как смотрят обычно на неодушевленные предметы.

Ольга вздохнула. Конечно, он переживает, что Галина уезжает без него. У нее сжалось сердце. Будь она на месте Ковальчук, ни за что бы не поехала никуда без Федора! Пусть даже ее пригласили бы сняться в голливудском блокбастере в главной роли! Ведь любовь — это дом, а за домом надо ухаживать! В некоторых домах бывает чисто, светло и уютно, вкусно пахнет булочками и свежим хлебом, как в Ольгиной квартире, в которой хозяйничает бабуля. А в некоторых царит запустение, паутина свешивается с потолка, пыль толстым слоем лежит на мебели, окна грязные. Любовь надо лелеять, беречь и поддерживать. Иначе когда-нибудь ее огонек потухнет, и разжечь его снова будет чрезвычайно сложно. Так что все сказки про любовь, которая живет вечно сама по себе, — и правда сказки. Чтобы тебя любили, самому нужно уметь любить. Так что любить, как писал известный поэт, тяжелый труд. Над любовью надо постоянно работать, тогда ваша любовь будет длиться вечно. Надо заново удивлять своего мужчину, меняться самой и менять окружающий мир, надо поступать не так, как того ждут окружающие, а в особенности твой любимый. Надо всегда делать так, чтобы он в очередной раз поражался, каким образом сумел завоевать такой алмаз, и ценил свою избранницу больше. На эту тему можно говорить очень долго, только теория — одно, а практика — другое. Теорию придумывают умные лентяи, а на практике действуют активные, но не разбирающиеся в предмете обсуждения люди…

Ольга и сама запуталась в собственных суждениях. В конце концов, какая разница, как сохранять любовь, если ей самой нечего сохранять и поддерживать? Ее любовь развивается сама по себе, и, хоть она и невзаимная, Ольга Светлова все равно счастливая женщина: она любит по-настоящему! А ведь не к каждому приходит любовь, не каждый способен оценить это чувство, пусть и одностороннее!

Ольга еще долго смотрела вслед Федору. Какой же он все-таки красивый… Он сам мог бы стать моделью, если бы не выбрал профессию фотографа! Хотя ему предлагали сняться пару раз в рекламе, он отказался. Сказал, что это не мужское дело — кривляться перед объективом. Тогда юноши-модели посмотрели на него с неудовольствием, но Федор, как обычно, скорчил рожицу, чтобы они не обижались. Да они и не обижались — разве можно сердиться на фотографа?

Она вздохнула и направилась на рабочее место.

Из-за отъезда Галины рабочий день закончился гораздо раньше.

Все приглашенные направились в банкетный зал, предназначенный для подобных случаев. Босс, запирая кабинет, позвал Ольгу с собой, но она отказалась. Ей надо было закончить обзвон моделей, приглашенных на показ в следующем месяце, а кроме того, совершенно не хотелось видеть расстроенное лицо Федора рядом с сияющими глазами Ковальчук. Ну конечно, он расстроен, как же иначе, ведь Галка уезжает одна, без него.

Ольга задержалась, хотя могла уйти домой пораньше. Она управилась со всеми делами и, выйдя из офиса, вдруг решила прогуляться. Неподалеку располагался большой парк, а она (вот стыд-то!) ни разу в нем не была, хотя работала в агентстве уже два года. На дворе стояла весна, темнело достаточно поздно, так что у нее имелся часик-полтора, чтобы прогуляться.

Она перешла дорогу, направилась вниз по аллейке, ведущей в парк. По дороге купила мороженое, испачкала плащ и присела у фонтана, намочила платочек в воде и стала оттирать липкую сладость с одежды. Наконец, когда справилась с пятном, обошла фонтан, внимательно его разглядывая. Красивая глиняная рыбка чудовищных, прямо-таки акульих размеров красовалась на длинной подставке, изо рта рыбки тонкой струйкой текла вода. Смотрелось это почему-то довольно вульгарно, даже непристойно. Ольга улыбнулась, направилась к озеру, располагавшемуся в парке.

Она гуляла до тех пор, пока не начало смеркаться. Быстро докрошила оставшуюся булочку уткам, кружащим по небольшому озерку, и заспешила на автобусную остановку мимо многочисленных скамеек, на которых сидели лобызающиеся парочки.

Когда проходила под уже включенным фонарем, ей на секунду показалось, что на лавочке сидит не кто иной, как Федор.

Остановившись, Оля осторожно подошла к скамье и внезапно убедилась в том, что и впрямь видит перед собой фотографа. Справа от него, прямо на лавочке, лежало несколько пустых бутылок пива, в руках он держал баночку с алкогольным коктейлем.

— Разве можно столько пить? — вырвалось у нее. — К тому же в общественных местах запрещено распитие спиртных напитков! Смотрите, вы же на ногах не держитесь!

Это весьма расхожее выражение она употребила абсолютно зря: откуда ей знать, держится он на ногах или нет, если учитывать, что он сидит, вернее, полулежит на лавочке?

— Это мое дело, — пьяно огрызнулся Федорчук, — идите, куда шли! Вы не знаете, почему я пью! А я вам не скажу!

— Знаю, — вздохнула Ольга. — Ваша подруга уехала в другую страну.

— Опа! — Федор вскинул на нее глаза, которые никак не могли сфокусироваться. — Вы что, эктра… энтра… секс…

Ей стало смешно. Ох уж эти мужчины! Думают только о сексе!

— Нет, я не экстрасенс, товарищ Федорчук, — начала она. И тут же мысленно себя обругала: «Вот балда, еще бы гражданином его назвала!»

Федор лениво зевнул во весь рот.

— Мы знакомы, что ли? И потом, сейчас принято говорить не «товарищ», а «господин».

— Ну… — Ольга растерялась. Неужели он вообще ее не помнит, даже ни капельки? — Мы работаем вместе, — наконец ответила она.

— Да? — удивился фотограф, пытаясь разглядеть ее под фонарем. — Извини, не помню.

— Что вы здесь делаете? — продолжала Ольга. — Вы же живете совсем в другой стороне!

Она готова была откусить себе язык, но сказанного не вернешь. Слава богу, пьяный Федор ничего не понял. И не сообразил, что даже вместе работающие люди, как правило, понятия не имеют о районе проживания других сотрудников.

— А я тут гулял, — пояснил он и попытался подняться с лавочки, но не смог — и снова завалился на нее.