Фрилансер от ксенологии

— Здесь где-то должны быть тропы, — Мика в задумчивости прочесал пятернёй шевелюру и так же как и я до него смерил оценивающим взглядом высоту травы — метров двадцать, не меньше. Даже как-то неловко её «травой» называть. — Мне Оолол на схеме показывал. Не пропустить бы.

Искомая тропа на тропу была похожа меньше всего. Уж скорее на дорогу. Метра три с половиной — четыре шириной, причём эта ширина оставалась постоянной на всём протяжении, на сколько мог глаз проследить.

— Наши, что ли дорогу проложили? Или местные? — Мика решительно шагнул в тень. Запах прелой листвы стал ещё более ощутимым, каждый шаг по пружинящему настилу из уложенных вдоль тропы сухих волокон всё той же травы поднимал из под наших ног тучи летучей мелочи.

— Да ну брось, они с мартышку размером, — усомнилась я в последнем предположении. — Может природное явление какое? Ну, вроде до сих пор регистрируемых кругов на полях?

Жаль, по этой планете ещё не создан справочник в удобном формате, чтобы его в аверком сунуть. Приходится строить предположения, наверняка далёкие от действительности, хотя может быть всё это уже давно установлено точно. И ладно сейчас речь идёт о вещах довольно далёких от решаемой нами проблемы, а если вдруг понадобится что-то более существенное? Мы так привыкли получать всю возможную информацию о любом объекте незамедлительно, что я, например, когда это не удаётся сделать, начинаю чувствовать себя не меньше чем доисторическим человеком.

— Сколько нам там идти до поселения аборигенов? — наст под Микиной ногой чавкнул особо сочно. — Километра полтора?

— Если по карте, то примерно столько.

— Давай тогда на катере подъедем. Нет у нас времени на долгие пешие прогулки.

— А мы не распугаем дедалийцев?

— Да нет, Оолол говорил, что они довольно спокойно реагируют и на пришельцев и на всю нашу технику. До тех пор, пока кто-нибудь не пробует активно вмешиваться в их жизнь. Найре пришлось около двух месяцев искать контакт и завоёвывать доверие, прежде чем они стали допускать её присутствие при решении внутриплеменных дел.

— И когда ты это всё успел выяснить? Мы же почти всё время вместе были.

— Примерно тогда, когда ты лазила в катер, чтобы проверить, как там Аксель, — он ухмыльнулся и одним ловким слитным движением запрыгнул на борт нашего летающего дома.

Дома было тихо и благостно. Усиленно шуршали кондиционеры, изгоняя из внутрикорабельной атмосферы болотный дух, сонно хлопал глазами только что проснувшийся Аксель, раздумывая, то ли вставать, то ли ещё понежиться. Даже как-то не слишком верилось, что за бортом у нас дикая, почти не изученная планета.

— Но если с туземцами всё так глухо, — продолжила я начатый разговор, — на кой ляд мы туда вообще отправляемся?

— Ну не сидеть же на попе ровно, в ожидании пока прорвётся очередной сигнал с передатчика Найры? А потом, вдруг да выгорит дело?

— Чем бы крошку занять? — сползла я с темы, тем более что до посёлка мы уже почти добрались, а серьёзных возражений у меня всё равно не было.

— С собой возьмём.

— А наноботы? Не рано такому маленькому?

— Обойдёмся без них. Полчаса в чуждой атмосфере — сойдёт за очередную тренировку хамелеонской адаптивности. Воспользуемся натуральными условиями вместо того, чтобы воссоздавать их в искусственной среде.

— А если вдруг что?

— А если вдруг что, то, спешу напомнить, на случай ядерной зимы у нас под рукой профессиональный доктор имеется. Это я о себе, если непонятно.

— Ты врач — тебе виднее, — согласилась я и подхватила сынулю на руки. Тяжёлый уже — долго не поносишь, да и выкручиваться начинает, как червяк, стоит ему увидеть что-нибудь занимательное.

А занимательное таки было. Мы и сами, едва спустившись на землю, принялись крутить головами. То, что во всех документах скромно обозначалось как «посёлок», совсем на него похоже не было. Просто в одном месте, где тропа чуть расширялась, на высоте примерно в десяток метров, часть стеблей местной чудо-травы оказалось согнуто и переплетено во что-то вроде шарообразных гнёзд с дыркой-входом посередине.

— Фьють, — присвистнул Мика. — Кажется, мы попали в альтернативную реальность, где люди размером с мышей, а мыши строят свою собственную цивилизацию.

— Не поняла, — я поудобней перехватила Акселя, вцепившегося в мамочку и так же восторженно вертящего головой по сторонам.

— Больше всего это похоже на гнёзда полевых мышей. Увеличенных в… а даже не знаю во сколько раз.

Ну, не мыши, если уж сравнивать дедалийцев с представителями земной фауны, они скорее были похожи на лори — большеглазых четвероруких обезьянок с длинными цепкими пальцами. Правда у этих ещё и хвост имелся, который использовался в качестве пятой, хватательной конечности. Вот, один как раз один завис вниз головой, держась хвостом и одной из лапок за толстый стволик какого-то полускрытого зарослями травы растения, немыслимым образом вывернул голову и бестрепетно нас разглядывает. А заметив первого, я начала различать ещё, ещё и ещё… да сколько же их тут?! А здорово они маскируются — с полсотни душ, а замечаешь их только если как следует присмотришься.

— Ух ты! — восхищённо выдохнул Аксель и сменил окраску на тёмно-шоколадную, в тон шёрстке дедалийцев, оставив только более светлые участки вокруг глаз, зрительно их увеличивавшие. Не знаю, у кого он подцепил это самое «Ух ты!», но это выражение, одно их немногих имеющихся в его словарном запасе, вставляет сынуля везде и всюду, к месту и не к месту.

Один из дедалийцев, подобравшийся к нам ближе всего проверещал длинную певучую фразу, которую наш лингворетранслятор перевёл вопросом: «Это дом? Это ваш дом?» Я перещёлкнула приборчик в режим, когда он не только переводит чужую речь для нас, но и начинает транслировать нашу инопланетникам, и ответила в том смысле, что да, это наш дом, только мы там живём не всегда, а время от времени. Не знаю почему это привело маленькое племя в восторг, но нас приняли как родных: заговорили все разом на разные голоса, задарили мелкими сувенирами, насовали нам в карманы местных лакомств, на которые я могла смотреть только с нервным содроганием желудка и кажется даже позвали поприсутствовать на каком-то действе, которое должно было начаться очень скоро. Мы с Миком переглянулись и одновременно пожали плечами: приёмник, который должен был перехватывать сигнал с Найриного передатчик, молчал, а других идей, кроме как попытаться в ходе неформального общения выяснить ещё какие-нибудь подробности, у нас не было.

Осталось только передать малыша папаше и можно продолжать общаться, а то и у меня руки уже отваливаются, да и проверить, как местный климат действует на Акселя пора.

Между тем местное светило начало склоняться к горизонту, а наши новые друзья зажигать чуть тлеющие огоньки в каких-то округлых полупрозрачных ёмкостях, очень похожих на стеклянные, но, безусловно, ими не являющиеся. Откуда-то появились крошечные бубно-барабаны, на которых маленькие дедалийцы принялись выстукивать какую-то сложную мелодию, чаши с напитками, которые мы так и не решились попробовать, хотя анализатор показал, что он в принципе годен людям в пищу. В общем, все признаки надвигающейся широкомасштабной гулянки. Попытка выяснить, что празднуем, заставила пожалеть о несовершенстве составленного солеранско-дедалийского словаря, потому как восторженные вопли о «жизнь дающих», «благословенных избранниках» (или выбранных богами?), и «самоходном жилище дары приносящем» мне ни о чём не говорили.

— Как ты тут? — оторвал меня Мика от попыток наладить взаимопонимание.

— Аксель где? — вопросом на вопрос ответила я, не заметив сына на руках у папаши.

— Дрыхнет. Домой отнёс, попросил клон-копию Домового проследить за ним и если проснётся подать нам сигнал. Кстати, один из этих, пушистых, проник на борт и мог бы и в космос отправиться, не заметь я его вовремя. Действительно, совершенно бесстрашная раса. О, глянь-ка, похоже, что-то начинается.

Звуки музыки стихли резко, как будто кто-то рубильник-выключатель повернул, дедалийцы выстроились вдоль тропы в некотором подобии порядка: в две линии, в центре несколько малоподвижных особей — то ли укуренных, то ли по жизни флегматичных, влево и вправо от них — молодёжь, задний ряд занимали в основном женщины с маленькими детьми (подростки повисли на верхнем ярусе, предпочитая не спускаться на землю) и старики. В воздухе повис не то шорох, не то скрежет, пока ещё далёкий, но приближающийся с каждой минутой. Что-то сюда двигалось и это что-то здесь явно ждали. Вначале, на том конце тропы показалось пятно, чуть более тёмное, чем окружающий нас полумрак, потом, постепенно оно приблизилось к слабоосвещенному пятачку, разрослось до громадного ползучего животного, несущего на спине спирально закрученную раковину… размером с наш космокатер. Оно медленно и величаво проползло мимо шеренги дедалийцев, вломилось в сплошную стену травы и проломило в ней новое ответвление тропы (так вот каково её происхождение!). Следующий ползун повторил его маршрут без изменений. Третий на минуту притормозил у главной «площади» деревни, из-под его раковины выметнулись длинные щупальца, ухватили одного из стоявших в переднем ряду и утянули его внутрь. Раздавшиеся в ответ на это действо приветственные крики, а так же полное отсутствие каких-либо признаков паники убедили меня в том, что всё идёт по плану. Ещё шесть гигантов проползли мимо нас, однако «жертв» они себе больше не выбирали.

— Что это было? — спросила я, стоило нам только скрыться в тишине космокатера.

— Нам, похоже, сейчас наглядно продемонстрировали, что именно случилось с Найрой, — Мика, невидящим взглядом уставившись на тускло светящийся в темноте экран, в задумчивости мял нижнюю губу.

— Это-то как раз понятно, — я согласно встряхнула ушами. — Но вот смысл этого действа от меня ускользает. Зачем дедалийцам так радостно жертвовать соплеменниками? Что потом происходит с жертвами? Если у этих гигантских улиток такой способ питания, то почему Найра так долго оставалась в живых и, надеюсь, жива до сих пор?