Футуриф. Токсичная честность

Лессер уже просчитал ситуацию исходя из примитивной психики тетрархов, так что не удивлялся сейчас ни речам, полным самолюбования дутым величием, ни результатам обсуждения. После уродливого нагромождения дурацких словосочетаний, призванных замаскировать собственный позорный страх, тетрархи вынесли решение: согласиться выплатить выкуп полковнику Хафун-Ади, а в делегацию на островную базу включить виновника (Иоганна Вилворта) и свидетеля (Гарри Лессера), вовремя не сообщившего «компетентной службе» о проблеме. «Что ж, — подумал он, — можно рассматривать этот вынужденный визит к сомалийским пиратам как знакомство с необычным бизнесом».

Иоганн Вилворт напротив, совершенно не ожидал такого поворота событий, и впал в состояние невыносимого ужаса. Гарри Лессер показался ему единственной надеждой, палочкой-выручалочкой, и пожилой голландец вцепился в него, будто утопающий из пословицы, хватающийся за соломинку. Молодой янки понял, что Иоганн Вилворт не отвяжется, но ведь из этого можно было извлечь пользу: полет в Сомали был назначен тетрархами на следующее утро. Есть время грамотно обработать цветочного короля.

…В отличие от Лессера и Вилворта, остальные двое участников завтрашней миссии по выкупу принца не удостоились «высокой чести лицезреть Совет Тетрархов».

Хэнк Торнтон, бывший лейтенант фронтовой разведки в спецподразделении США по борьбе с терроризмом в Азии, позже — волонтер секретного военного проекта «Ондатра», еще позже — младший офицер ССБ на гипер-лайнере, а несколько последних дней — офицер личной охраны эмира эль-Обейда был вызван к «боссу», и…

— Ты — сказал эмир, — полетишь с особой миссией в Сомали, на остров Баджун-Чула, и выкупишь моего сына и двух моих пилотов из плена у полковника Хафун-Ади.

— Да, сэр, — привычно ответил Хэнк.

— Ты, — продолжил Феззан Ар-Рашид эль Обейда, — возьмешь с собой Элама Митчелла, младшего офицера, формана 97-го звена. Он бывал в Сомали, знает обычаи пиратов, и пригодится тебе. Ты найдешь его на юго-западном участке строительства Футурифа, а предписание на него тебе даст офицер Даллахат, и проинструктирует тебя. Ты понял?

— Да, сэр.

— Ты возьмешь двух пассажиров: Иоганна Вилворта и Гарри Лессера. Их тебе передаст офицер Даллахат перед вылетом. Там, в Сомали, ты отдашь их полковнику Хафун-Ади. Полковник Хафун-Ади может оставить себе Вилворта, если хочет. Это справедливо.

— Да, сэр.

Возникла пауза. Эмир эль-Обейда что-то сосредоточенно обдумывал, и примерно через минуту принял решение.

— Если полковник Хафун-Ади захочет оставить себе Лессера тоже, то постарайся как-то отговорить полковника. Но очень осторожно, без ссоры. Нельзя подвергать моего сына опасности. Если полковник будет настойчив, то пусть оставит себе Лессера, ты понял?

— Да, сэр.

— Ты возьмешь мой «Twin Otter», тот, что у меня в ангаре под номером восемь, и двух пилотов, Измаила и Кемала. Они верные люди, но приглядывай за ними.

— Да, сэр.

— Выполнишь все, как надо, — добавил эмир, — получишь награду. А теперь иди.

— Да, сэр, — снова ответил Хэнк, и пошел готовиться к особой миссии.

…По дороге через сад виллы, он мельком увидел четверых младших детей эмира. Они играли под присмотром четырех теток, закутанных, несмотря на жару, в балахоны (как полагается по шариату). Тут Хэнк, для контроля своего внутреннего состояния, быстро нарисовал в сознании картину:

В руке — привычный армейский пистолет «SIG-Sauer» с картриджем на 20 патронов.

Приказ на зачистку получен. Маршрут отхода виден.

Порядок работы ясен: сначала — по выстрелу в тех двух детей, что повзрослее. В ином случае, они могут убежать. Стрелять надо в корпус — вот так. Они падают, остальные, ничего не понимая, замирают на месте. Отличные мишени. Теперь выстрелы по двум маленьким детям — очень удачно, что они перестанут вертеться. Теперь четыре тетки. Вероятно, они впадут в ступор, но даже если побегут, то будут путаться ногами в этих балахонах. Легкая мишень. Стреляем в область между лопаток. Задание выполнено.

Бывший лейтенант разведки США Хэнк Торнтон (мысленно) убрал пистолет в кобуру, посмотрел на часы и проверил время. Девять секунд. Неплохо, хотя бывало и лучше. А главное: эффект веритации — блокада агрессивности (наряду с блокадой лжи) — начисто отсутствовал. Возможно, потому, что действия (субъективно-реалистичная имитация действий) были мотивированы не агрессией, а эмоционально-нейтральным желанием ликвидировать всех обитателей этой виллы. Не по злобе убить, а для пользы дела, как убивают грызунов, расплодившихся в подвале.

«Эх, лейтенант, — тоскливо сказал себе Хэнк, — похоже, сильно тебе покалечили мозги. Раньше ты бы не смог стрелять в детей. Рука бы не поднялась. И это правильно. Есть недопустимые вещи. Но теперь — вот. Наверное, надо будет как-то исправить все это в мозгах. Только не сейчас. Потом — если я выкручусь. Если получится…».

19 января, утро. Зона звена-97 на мелководье над Маскаренским плато.

Бывают мгновения перехода, когда то, что раньше выглядело невозможным, внезапно становиться простым и легким. Такой переход случился у Элама и его команды. Шли обычные работы в 15-метровом слое воды, но все парни почувствовали, что находятся в своей стихии. Ведь пребывание в удивительном мире кораллового рифа не требовало от «оливковокожих» заботы о том, сколько воздуха осталось в легких. Сегодня они уже не просто знали это, а чувствовали. Между сотней секунд без дыхания, которые имеются в запасе у обычного здорового человека и тысячей безмятежных секунд без дыхания у «оливковокожих» была пропасть. Та пропасть, которая отделяет обитателя суши (пусть даже неплохо плавающего) от настоящего обитателя моря.

Когда парни ощутили себя морскими существами, и начали работать под водой так, как будто находились на обыкновенной наземной строительной площадке, дело поехало в темпе, невообразимом еще вчера. Заливка точечных фундаментов. Монтаж стальных фермовых конструкций. Раз-раз-раз, ярус за ярусом — мощные косоугольные решетки, площадью, как футбольное поле, выросли от дна до поверхности, а верхний ярус стоял немного выше уровня воды — как и положено. Работа закончилась 18 января вечером. Сегодня утром делать было нечего, и «комсостав» расположился для завтрака на краю одного из понтонов — поговорить в узком кругу о ближайшем будущем. Кроме самого формана Элама, и трех его мичманов, присутствовал офицер звена-97 Людвиг Фауст, симпатичный парень, германец, ровесник Хэнка. Оливковокожий, понятно…

Он-то и сообщил о том, что сегодня Администрация перебросит их на новый объект, в какую-то зону к югу отсюда. При этом, будет создана укрупненная команда: бригада-9, состоящая из трех обычных звеньев и двух сдвоенных звеньев грузчиков.

— Дела… — произнес малаккский китаец, мичман Джек Юйси, — …А почему так?

— Хрен знает, — тут Людвиг пожал плечами, — ходят слухи, что несколько звеньев плохо показали себя на DiG, и попали под Особую Процедуру.

— Бывает… — пробормотал Гопал Хошаб, пережевывая кусочек лепешки с сыром.