Где найдешь, где потеряешь…
Шрифт:
Задребезжал входной звонок. Влас, поморщившись, пошел открывать.
Анфиса почувствовала себя неудобно.
«А вдруг это его жена?»
Из прихожей донеслось:
– Влас, Иришка с дедом, а я к тебе. В магазин забежала. Вот, купила кое-что…
– Спасибо, ма… – ответил Влас.
– Ты не один? – Мать Власа заметила Анфисину шубу, и разговор в прихожей перешел на шепот.
Женщина вошла на кухню. Ей было лет под шестьдесят, полноватая, с добрыми глазами. Она посмотрела на Анфису так, как матери глядят на девушек их сыновей, – оценивая, пара она сыну или не
– Вы ешьте варенье. Я его на всю зиму припасла. У нас дом в деревне, а этот год был земляничным. – И, открыв холодильник, она стала убирать туда принесенные продукты.
Анфиса встала:
– Спасибо, мне пора.
– Ну, как знаете, – снова внимательно ее оглядев, сказала мать Власа.
– Я провожу, – сказал Влас. – И Мегрэ заодно как следует выгуляю.
Когда они вышли на улицу, Анфиса вновь вернулась к прерванному разговору.
– Так как же с медицинским центром? Мне кажется, что исчезновение Антона связано именно с ним.
– Давай договоримся так, – Влас замолчал, что-то обдумывая. – Ты больше туда ни ногой. Если там действительно темные дела творятся, то это слишком опасно. Поняла? Медицинским центром я займусь сам.
– Как займешься? – спросила Анфиса.
– Поглядим, – задумчиво протянул Влас. – Конечно, плохо, что Штырь нас вместе видел… А может, и к лучшему?
Анфиса согласилась. Но ее душу терзал еще один вопрос, и она решилась все же его задать.
– Я опять тебе неприятностей наделала. Твоя мама, она же обо мне может твоей жене сказать. Она неправильно не поймет?
– Не поймет, – сказал как отрезал Влас.
Записав номер ее телефона, он с ней распрощался и поспешил обратно к дому.
Всю дорогу Анфиса думала о Власе. Она даже поймала себя на мысли, что он ей нравится. Вдруг вспомнила его широкие плечи.
«Дура, – оборвала она себя. – Ну, о чем ты думаешь. У него дочь, жена. А ты втравила его в эту историю».
«Мы тебя еще встретим!» – вспомнила она угрозу Штыря, брошенную Власу. А теперь она сама посылала его к нему. Теперь страх за Власа охватил ее душу. Опять она что-то сделала не так. Опять…
«Ну где пропадает эта девчонка? – Тетя Маша беспокойно поглядывала за окно. Уже стемнело, а Анфисы все не было. – Совсем от рук отбилась. Нет, так нельзя. Надо ее снова замуж выдать, раз с этим не сложилось…»
Она нервничала все больше. Ну что поделаешь, когда дите выросло? Не будешь цепями приковывать.
«Наконец-то», – обрадовалась она, увидев Анфису, подходящую к подъезду.
– Ну, и где ты пропадала? – спросила она племянницу, открыв дверь.
– Да так, по делам, – отмахнулась Анфиса.
Рассказывать тетушке о своих похождениях она была не намерена. И потом ей страшно хотелось скорее юркнуть под одеяло, чтобы все обдумать, разобраться в своих противоречивых чувствах – излюбленное ее занятие в последние дни. Теперь только поняла, как плохо, что ее квартира занята и она не может остаться одна, предоставленная сама себе, без постоянного контроля тети Маши.
– Теть Маш, что там с моей квартирой? –
спросила Анфиса.– Ой, не нравишься ты мне, – покачала головой тетя Маша. – Тебя туда отпускать боязно…
– А что, уже освободилась? – обрадованно удивилась Анфиса.
– Да. Теперь квартиру снять не проблема. Некоторые только и живут сдачей… Вот, – и тетушка выложила перед племянницей на стол деньги. – Это за последний месяц. А все остальные, когда скажешь, тогда и сниму с книжки. Что, лишние они тебе?
– Не-ет, – Анфиса обняла тетушку. – Не лишние… Они мне сейчас очень даже кстати…
– Что это вдруг так? – удивилась тетя Маша.
– Андрей себе другую нашел. Так что, думаю, я уже снята с довольствия, – усмехнулась Анфиса. Она была рада отвлечь тетушку от себя, переведя разговор на другую тему.
– Да ты что? – всплеснула руками тетя Маша и вздохнула: – Вот так, денежные мужики нынче не простаивают…
Анфиса вкратце, без подробностей, рассказала тетушке о звонке мужу, дав ей повод для размышлений, и ушла к себе в комнату.
Влас сидел в кресле, гладя мохнатую тяжелую голову Мегрэ. Пес положил голову ему на колени и смотрел искоса на хозяина, понимая, что у того кошки скребут на душе и вообще что-то с ним не то. Всей своей собачьей душой кавказец рвался помочь хозяину, только вот не знал как. Для начала он лизнул руку.
– Ух, псина, – Влас ласково потрепал спутавшуюся шерсть. – Мегрэ…
Кавказец приподнялся, вильнул хвостом, мол, не поиграть ли чуток, не для меня, а тебе самому лучше будет. Но хозяин опять погрузился в размышления, и пес уселся рядом, заскулив.
Часы показывали десять вечера, когда раздался тренькающий телефонный звонок. Влас взял лежащую на столике трубку радиотелефона.
– Слушаю, – произнес он, уверенный почему-то, что услышит сейчас опять голос Анфисы, вляпавшейся в очередную историю.
– Слышь, Влас, – послышался голос Хорька.–Это я.
– Слышу, что не дед Мазай.
– Влас, – голос у Хорька был извиняющийся. – Эта… Ну, то…
– Членораздельно говори, чего надо.
– Я же не знал, что ты с ней… – Хорек замолчал, не зная, что сказать дальше. – Я бы не стал.
– Ладно, проехали, – перебил его Влас.
– Нет, я правда… Зачем она мне, когда у меня своих баб, которые… – в голосе Хорька послышались хвастливые нотки удачливого бабника или того, кто хочет таковым выглядеть. Но Влас прервал его.
– Я сказал – проехали… Ты Штыря знаешь? – Ему меньше всего сейчас хотелось говорить с Хорьком об Анфисе.
– Кого?
– Он в соседней школе учился. Ну, тебя года на два моложе… Да он же в твоем доме живет!
– Чего ты мне рассказываешь. Знаю, конечно, – с досадой в голосе произнес Хорек. – А зачем он тебе?
– Ты его давно видел?
– Да как-то в магазине столкнулись. А чего он тебе? – вновь повторил Хорек.
– Он наркотой балуется?
– Нет. Но то, что у него последнее время деньги появились, – это точно. Тачку себе клевую купил. Девиц длинноногих завел. Я как одну увидел, аж дух перехватило. – Хорек вновь сел на своего любимого конька.