Гиана. Кристальная маска

***

Солнце совсем скрылось за горизонт. Небосвод стремительно темнел, погружая Мертвые земли в мрак.

Убедившись, что с сыном все в порядке, Хантер осмотрел трупы. Снял с них приглянувшиеся вещи, а сами тела присыпал песком.

— Зачем ты их хоронишь, отец? — спросил мальчишка, помогая.

— Не хороню. Просто убираю на время. Они сильно воняют, а нам тут еще ночь ночевать. Да и приманить могут своим запахом кого пострашнее. В этих землях хватает чудищ, поверь мне на слово.

Мальчик испуганно осмотрелся по сторонам и с еще большей старательностью принялся за работу.

— Ай! — схватился он за ладонь, выпустив из руки небольшую походную лопату.

— Что там у тебя? — встревожился Хантер, взяв руку сына и внимательно посмотрел на небольшие ранки.

— Да ерунда, — мальчик попытался высвободить руку из крепкого хвата отца. — Оцарапался обо что-то, когда этот урод меня швырнул.

Хантер, достав флягу, полил на ладонь сына водой, смывая кровь.

В одной из царапин еле заметно что-то блеснуло.

Промыв руку сына еще тщательней, уже в полном мраке Хантер заметил слабое свечение в ранке.

— Нет, — сердце мужчины оборвалось от понимания того, что он сейчас обнаружил. — Нет… нет… нет… — бормотал он себе под нос как заведенный, с силой сжимая ладошку ребенка, выдавливая вместе с кровью застрявший в ранке осколок. Осколок кристалла…

На ночевку они не остались. Обнаружив, что сын поранился о кристаллы, Хантер немедленно собрался и отправился в путь. Ценна была каждая минута, и он знал, что спасения от этой заразы практически нет. Но надежда все же была.

Добравшись обратно до города, Лан оставил мальчика дома с матерью и, вскочив на коня, немедленно отправился к своему другу за помощью.

Следующие часы были для мальчика настоящим адом. Его лихорадило, рвало, а от места пореза расползались черные нити, достигнув уже шеи и грудной клетки. По виду ребенка ему оставалось жить не больше суток. Мать меняла мокрые полотенца, отпаивала его целебными отварами и рыдала. Она все чаще и чаще подходила к окну, всматриваясь, не вернулся ли Хантер.

Мужчина появился неожиданно и совсем не с улицы. Посреди комнаты, где лежал больной ребенок, образовался портал и оттуда вышли двое — Хантер и высокий мужчина в длинном бордовом плаще. Мантия верховного мага говорила о том, что перед женщиной стоит никто иной, как сам Ратмир.

Ахнув от неожиданности, она нечаянно опрокинула таз с водой, что стоял рядом, у кровати.

— Оставь, — отмахнулся от ее попыток поклониться Ратмир. — Как давно он без сознания? — спросил он, осматривая мальчика.

— С обеда, — дрожащим от слез голосом ответила женщина.

— Мне нужна тишина. Выйди за дверь и сделай так, чтобы меня никто не побеспокоил, — грозно сказал верховный маг и так посмотрел на нее, что женщина, покорно кивнув, быстро вышла. Хантер остался стоять рядом с магом.

— Чем я могу быть полезен? — собранным, четким голосом спросил он.

— Доставай все из моего саквояжа. Черти руны. Прямо тут, на полу. Свечи зажги, — отдавал команды маг, вливая силы в ребенка.

— Хантер, — голос мага был сухой и грозный. — Подумай еще раз. Ты уверен в своем решении? Это очень сильная магия, древняя и опасная, и она навсегда останется в твоем сыне.

— Мы с тобой обо всем уже договорились. Да, я уверен. Он справится, не сомневайся.

— Ну хорошо, — с каким-то обреченным вздохом ответил маг. — Я надеюсь, ты прав, и сейчас мы с тобой не совершаем ошибку, о которой впоследствии оба сильно пожалеем. Надень вон тот оберег, — маг указал кивком на кулон с черным камнем, что лежал среди его вещей в саквояже. — И поставь защиту на окна и двери.

То, что происходило дальше, Хантер едва ли понимал. Маг читал древние тексты, взывал к неизвестным Хантеру сущностям, басил и орал на неизвестном ему языке, приводя в действие все четыре стихии. В комнате творилось страшное. Подобного зрелища бывалому мужчине не приходилось видеть никогда. А посреди всего этого действа в воздухе висело тело его сына…

Через некоторое время магия достигла своего пика, и в комнате начал витать густой дым. Появился шар, переливающийся всеми цветами радуги. Он мерцал и гудел. Когда гудение доросло до ультразвука, шар мелко задрожал, меняя свою плотность и, ударившись о грудь мальчика, растворился в нем. Тело ребенка окутало синее свечение, а на руках и ногах проявились древние символы. Самбор плавно опустился в середину круга на расчерченном полу. Дышал он ровно и спокойно.

— Он спит, — обессиленно пробормотал Ратмир, заваливаясь рядом на пол. — Окна открой.

Хантер тут же выполнил сказанное, но что делать дальше, он не знал, поэтому просто сел на край кровати и ждал.

Когда дым рассеялся, маг открыл глаза.

— Помоги мне встать. И переложи его на постель, — произнес Ратмир хриплым, севшим от долгого чтения голосом. — Ну вот и все, друг мой, теперь у нас нет обратного пути.

Хантер уложил спящего сына, заботливо укрыв одеялом, снял с себя амулет, протянул его Ратмиру.

— Нет, — отмахнулся тот устало. — Оставь Самбору. Ему он пригодится.

Мать тогда думала, что он в бреду и ничего не помнил. Отец и маг — что он спит. Но он был словно вне тела, как дух, и все, что происходило, он видел и слышал. Тогда он не понимал, о чем таком важном говорили маг и отец. Не понимал он этого и сейчас. Но странное чувство, что это что-то очень важное, закралось в его душу. Самбор взглянул на Призрака, понуро телепающего рядом.

— Ты где взял этот плащ?

— Нашел в заброшенном доме, — пожал тот плечами. — Модненько, не находишь ли? — иронично усмехнулся Призрак.

Самбор глубоко вздохнул, вспомнив те дни, когда ему приходилось сталкиваться с разными трудностями. Он вспоминал отца с нежностью, несмотря на его гнев и строгость. Ему очень хотелось быть таким же сильным и отважным. Самбор тосковал.

Его размышления прервал призрак, парящий рядом:

— Вспомнил что-то интересное? Может, свои приключения с девушками?

— Нет.

— А сколько тебе было, когда ты стал вампалом?

— Пятнадцать лет.

— А ты стал воином, как все здесь?