Главный свидетель

Послышались короткие гудки, и Юлия облегченно вздохнула. Опять, слава богу, пронесло. Звонки от Носова она воспринимала все с большей опаской. Потому что и сама не могла точно обозначить свое место между Ильей Андреевичем и Филиппом.

Возраставшая подозрительность Ильи Андреевича, о которой в последнее время говорила Юлия, беспокоила и Филю. А так как дел в «Глории» хватало, следить еще и за «порядком» в доме Юлии было особенно некогда. Поэтому частично некоторые свои заботы он старался перекладывать на друга Самохина. Тот в дневные часы, особенно если было по дороге, навещал большой дом на Котельнической набережной, где консьержка считала его уж чуть ли не своим и лишь лениво интересовалась: «Что, опять?» «Ага!» – безнадежно махал рукой Самоха и шел к лифту. Женщина считала, что он новый электрик, обслуживающий дом, и Николай ее не разубеждал, даже по ходу дела розетку ей как-то сменил, чтоб под евростандарт подходила, а то вилка нового электрочайника не лезла.

Проблем с дверью Юлии Марковны больше не было, поскольку Самоха имел свой ключ. Он не задерживался в квартире, пробегал с небольшой «акулой» по стенам, проверяя, не появилось ли здесь за время его отсутствия любопытствующих приборов, и отчаливал по своим делам. Так что в каком-то смысле до сегодняшнего дня Филя мог не беспокоиться.

Но нынче был несколько особый случай. Да и выступление Ильи Андреевича Филе не очень понравилось: этот старый негодяй не мог быть бесконечно беспечным и не проверять да хоть и ту же Юлию. Если уже и без того прослушивал и ее служебный с домашним телефоны, и мобилу.

Филя позвонил Самохину:

– Ты там был? Смотрел?

– Вроде чисто, – ответил Николай. – А что, появились проблемы?

– Мне надо туда Юру подвезти, поспрашивать кое о чем девушку.

– Ты не стены, ты лучше ее проверяй, – засмеялся Самоха. – Смотри, старик, не мы одни самые умные.

– Ладно, не забуду, спасибо.

И забыл. Потому что Юлия явилась домой в восьмом часу вечера, а Филипп с Гордеевым прикатили лишь около одиннадцати.

Филе и в голову бы не пришло, что дебильный Паша, которого Илья Андреевич, по сути, приставил наблюдать за Юлией Марковной, несмотря на свой действительно тупой и примитивный вид, далеко не так прост и в свое время служил в уголовном розыске в группе захвата, как еще по старой памяти называли оперативников, обеспечивающих задержание особо опасных преступников, и где кажущаяся простота является не только залогом успеха операции, но часто и твоим собственным спасением. В общем же, хорошую школу прошел дураковатый Паша, пока не нашел свое окончательное призвание в частной охранной структуре, которой командовал Носов-младший. Ну а ввиду его отсутствия общее руководство осуществлял Илья Андреевич. Он и выделял Пашу особо.

Между прочим, Паша уже докладывал хозяину, что вокруг Юлии вьется какой-то фраер. Но ведет себя осторожно: Паша, во всяком случае, не видел, чтобы тот посещал квартиру указанной дамы. Может, где-то в другом месте встречаются? Кто он, этот фраер, Паша не сильно задумывался, по виду – хилячок, невидный мужик, простоватый. На ухажера тоже не тянет. Этой Юле, за которой незаметно ходил Паша, крепенькой такой, сочной еще кобылке, требовался, по его разумению, хороший жеребчик, да вот хоть и вроде него – в свои почти пятьдесят Паша выглядел еще отлично, и девки, бывало, с ним покоя совсем не знали. И от Юли не отказался бы Паша. А фраерок этот непонятный какой-то. Откуда он? Паша попробовал как-то сесть ему на хвост, да тот либо ловкий, либо наглый оказался: на первом же светофоре ушел прямо на красный, а Паша рисковать так не стал, вот и потерял фраерка.

Но когда докладывал хозяину, заметил, что Илья Андреевич заинтересовался. Что-то, сказал он, Юля в последнее время ведет себя вызывающе, а теперь вокруг нее, оказывается, какие-то фраера появились, которые легко уходят от своего хвоста, ну-ка, парень, надень ей сережку, пусть поносит, а ты послушай, о чем и с кем она треплется, когда не на службе…

Что Паша немедленно и сделал. Заметив, что гендиректор «Московии» почему-то зачастила к соседям, а разок он даже приметил ее беседующей по чужому телефону, носовский топтун быстренько вернулся в офис и прицепил к воротнику дубленки Юлии Марковны крошечный микрофончик-сережку, что вручил ему Илья Андреевич. А затем мог слушать разговоры хитрой бабы на расстоянии почти в полкилометра, не приближаясь к ней и сопровождая ее на Котельническую набережную.

А разговорчики-то оказались очень любопытными!

И Паша решил, что, оно конечно, слушать – хорошо, интересно, но надо было бы озаботиться еще и записью, а так что? Но во всяком случае, поставить в машине магнитофон и подсоединить к прослушке никогда не поздно – и завтра можно обеспечить. Однако с этой минуты он уже не снимал наушников…

Первый разговор, который засек Паша, состоялся, когда Юлия Марковна еще ехала домой. Раздался телефонный звонок, кто звонил, было непонятно, а ответы мало чего говорили. Но все равно Паша с ходу навострил уши.

– Ну ты уже говорил про них, – сказала Юлия. – Я приеду сейчас и посмотрю. Честное слово, не помню, было что-нибудь или нет… Разве что давние… Ну лет пять-шесть назад, когда все еще было… понимаешь? У нее-то? Вряд ли… Я думаю, она их все давно уничтожила! Ну позвоню узнаю. А чего вам в его конторе не поинтересоваться? Есть же личные дела, то, другое… Ну да конечно, никто из нас не желает выглядеть полным идиотом. Ну посмотрю, я сказала, только не хотелось бы слишком поздно, я что-то в самом деле устала.

Еще ничего не понял Паша, но раздавшийся вскоре второй телефонный звонок, который теперь сделала Юлия, ему все почти объяснил.

– Лида, ты уже дома?.. Я ведь звоню на твой мобильник, ты чего, милая? Слушай, дело есть небольшое. Ты фотографии хранишь или давно повыкидывала? Я имею в виду наши, семейные… А Андрюшиной там или Гришиной нет, не помнишь? Погляди!.. Что, есть, да? И какие? О-о, ну это же вы были совсем маленькими. А последних нету? Жаль… Да как тебе сказать… Вспомнилось почему-то… Ладно, погляди внимательнее, может, что отыщется. Я как-нибудь перезвоню… Да, и еще одна новость, может не самая приятная. Адвокат-то заболел. И, говорят, крепко. Но это я так, между прочим. Пока, дорогая.

Вот чего, понял Паша. Кому-то очень понадобились фотографии Андрея и Григория. Зачем?

Паша достаточно твердо знал, где в настоящее время находится его бывший шеф, Григорий Ильич Носов, но никому бы в этом не признался. И прежде всего потому, что этого категорически не хотел Илья Андреевич, лично поддерживавший связь с сыном. А больше никому и не требовалось знать, в каких теплых краях сейчас осуществляет свой «гражданский долг» номинальный руководитель «станичников».

Паша позвонил Илье Андреевичу и сообщил о странном интересе к фотографиям его сына и племянника, который проявил вдруг неизвестный ему, Паше, но, видно, хорошо известный Юлии Марковне абонент.

Илья Андреевич попросил Пашу немедленно повторить ему все услышанное, но обязательно дословно, со всеми паузами в телефонных разговорах. Потом некоторое время молчал и вдруг произнес со злостью:

– Ах, сука!.. Паша, у нее есть кто-нибудь?

– Не знаю, сейчас она домой едет одна. А что дальше, буду смотреть.

– Смотри, Паша, внимательно и немедленно мне докладывай. Вам еще долго ехать?

– Я уже на Покровском бульваре, пять минут.

– Ладно, наблюдай, а я ей сам перезвоню.

Юлия находилась уже в лифте, когда запищал ее мобильник – свой, а не Филин. Она вышла на свою лестничную площадку, достала трубку из сумочки и, открывая дверь в квартиру, спросила, кто звонит.

– Одна приехала? – услышала голос Ильи.

– Слушай, ты мне сегодня надоел! – воскликнула она. – Мы договорились, что тебе еще требуется?

– А ждешь кого? – настойчиво продолжил Носов.

– Н…никого, – быстро ответила Юлия и подумала, что наверняка выдала себя вот этой секундной задержкой. – Я не понимаю, что тебе от меня надо?