Глубокая зона

Он посмотрел ей в глаза, и она молча выдержала взгляд. Время тянулось.

– Ты не такой, – сказала Халли.

Канер глубоко вздохнул.

– Нет. Не такой.

Затем, резко нагнувшись, обхватил ее за бедра, перекинул через плечо, как мешок с зерном, и пошел вперед. Из-за спины Халли не видела, куда он идет. Ей удалось впиться в него зубами так, что он взвыл от боли и ударил ее локтем в лицо.

Она собиралась укусить его еще раз, когда Канер остановился и сбросил ее в бездонную пропасть.

– Я любил тебя, Халли.

Это были последние услышанные ею слова, и она не могла разобрать, смеется он или плачет.

36

Катан и Стайкс сидели в темноте. Катан только что вернулся из укрытия. Настала очередь Стайкса, но сначала ему хотелось кое-что выяснить.

– Эй, я тут подумал… Если из пещеры выйдут все пятеро, что будем делать с трупами?

– Я тоже об этом думал. Привяжем к телам камни и сбросим в озеро? – Катан почесал лицо. Щека его была покрыта жуткой сыпью – наверное, от укуса какого-нибудь зловредного насекомого.

– Рано или поздно трупы распухнут и всплывут, – заметил Стайкс, – если их не изрубить как следует. Представь, сколько грязи разведем.

– Ладно. Но о сжигании не может быть и речи, согласен?

– Да. Медленно, гадко, и останки можно опознать. Да и ни к чему нам привлекать к себе внимание большим барбекю.

– Расчленение тоже не по мне, – задумчиво произнес Катан. – О мясе-то зверье позаботится, а кости останутся.

Он нахмурил брови. С деталями всегда была неразбериха. А таким, как Грей, до деталей и дела нет.

– Опять соглашусь… Как насчет гранат?

– Гранат у нас шесть – с теми двумя, что мы забрали у Демпси… Нет, слишком много шума.

– Может, скинуть их в какую-нибудь пропасть?

Лицо у Стайкса пока не обсыпало, зато в паху копошились насекомые, хоть и невидимые, но от того не менее зловредные.

– Наверное, так будет проще всего, – сказал Катан. – Если только тащить недалеко. Большой, поди, тяжеленный. И еще: знаешь, сколько времени должно пройти, чтобы тело полностью истлело?

– Кости годами разлагаются.

– Веками. А не заставить ли нам их съесть друг друга?

По тону Катана трудно было сказать, шутит он или нет. Однако разговор шел серьезный, и Стайкс серьезно ответил:

– Ждать не замучаемся?

– Я всего лишь перебираю варианты.

– Тебе самому бы поесть чего-нибудь. – Стайкс уже начал беспокоиться.

– Не хочу. – Катан мрачно оскалился.

– Слишком долго ты держишься на этой химии без еды. Смотри, как бы тебя не подкосило.

Катан фыркнул:

– Еще чего.

– Дело твое.

Стайкс знал, что Катан принимает микродозы голубого метамфетамина. Сам же он держался подальше от наркотиков и сейчас доедал второй батончик из шоколада и арахисового масла, запивая водой с добавлением коки. Они сидели бок о бок, опершись спинами о камень.

– Все-таки я склоняюсь к тому, чтобы бросить тела в озеро, – смиренно произнес Катан.

– Это и впрямь лучший вариант. И все же придется как следует их изрубить, не то всплывут.

– Согласен.

– А если они найдут другой выход? – спросил Стайкс.

– Тогда мы в жопе. Но они не найдут.

– Откуда столько уверенности?

– Нам говорили, что вход в пещеру только один. Значит, и выход тоже один. У Грея всегда достоверные сведения.

– Откуда ему знать? И тот случай с координатами GPS…

– Ну да, ты прав. Хотя это ничего не меняет. Разве тут от нас что-то зависит?

– Мы могли бы спуститься за ними.

– Очнись, Стайкс. Ты когда-нибудь был в пещере? Такой, как эта?

– Нет. А ты?

– Всего лишь однажды. Пещера – жуткое место, приятель. Я ни за что туда не пойду.

Если уж это нагнало страху на такого, как Катан… Стайксу было трудно представить, что вообще может напугать Катана. Однако какой-то пещере, судя по всему, это удалось.

– Ладно, понял тебя.

Катан поспешил сменить тему:

– С чего начнем, как думаешь? С той блондинкой, я имею в виду.

Он будто забыл предыдущий разговор о том, какая судьба уготована Халли. И о планах Стайкса выйти из игры. Перед глазами Стайкса возник образ Кианы. Не переживай, девочка. Твой мужчина такими делами не занимается.

– Вообще-то, я об этом не думал, – равнодушно произнес он.

– Зато я думал. Знаешь, что меня беспокоит, приятель? Зубы. В Кабуле одна девчонка… Если б я не успел ее пристрелить, она бы мне его откусила.

Стайкс натужно улыбнулся.

– Вид, наверное, был тот еще.

– Цапнула меня, как каймановая черепаха. Болело месяц.

– Повезло тебе, что не отстрелил хозяйство.

– Ничего сложного. Цель была довольно близко. – По-видимому, это показалось Катану смешным, и он хохотал, пока по щекам не побежали слезы.

Наркотик, подумал Стайкс.

Катан зажал огромными руками рот и сидел, раскачиваясь вперед-назад, сдерживая смех, пока, наконец, припадок не прошел.

– Эта подруга ничего мне не откусит, – ловя ртом воздух и вытирая щеки, сказал он. – Вряд ли я стану еще раз так рисковать. А ты что любишь?

Киана все еще смотрела на Стайкса. Он покачал головой.

– Какая разница, что я люблю? Повторяю, я пас.

Пропустив эти слова мимо ушей, Катан продолжал болтать о Халли. У Стайкса складывалось впечатление, что напарник медленно уплывает от действительности, от окружающей обстановки – леса, лагеря, укрытия, – в другую реальность, видимую ему одному.

– Физия у нее не провинциальная, это точно. Красавица.

– Только нос подкачал.

– Да, вот именно. Поди, кто-то съездил ей хорошо.

– Может, отставной любовник, – предположил Стайкс. – Или любовница. Такое сейчас сплошь и рядом.

– Не знаю, как ты, а по мне, так это чертовски сексуально, – сказал Катан.

– Что? Девочка с девочкой?

– О да. Заводит ужасно. – Катан состроил восторженную гримасу, высунул язык. – И вот что интересно…

– Что?

– Зачем им это, когда можно делать все по-настоящему? Понимаешь, о чем я? Ну какой в этом смысл? – Катан помрачнел.