Глубокие воды

Нагнувшись, Джейк принялся орудовать мачете. Она смотрела, как напрягаются мышцы, когда он наносит удары. Терри был на Амаранте двенадцать раз; мрачная история острова определенно не отпугнула Роли. Если бы она и Джейк знали о ней заранее, неужели это помешало бы им приплыть сюда и пережить вот такие моменты? Наверняка есть возможность наслаждаться этим островом, сохраняя уважение к его прошлому. Ей не нужно забывать и не нужно прощать.

К тому времени, как был сбит и вскрыт четвертый кокос, озабоченность улетучилась, растаяла в жизненной силе, исходящей от Джейка, как туман на солнце. Как же она любит его и его способность все исправлять.

Позже тем же вечером, под восходящей луной, они с Джейком поплыли к Стелле и Питу на «Ласточку». Температура упала на благословенные пару градусов ниже дневного максимума, море на якорной стоянке было неподвижно.

Виржини первой выбралась из шлюпки, взяв у Джейка термосумку и кокос, накрытый срезанной верхушкой в качестве крышки.

– Местный эквивалент вина для хозяев, – пояснила она, вручая кокос Стелле.

Кокпит у «Ласточки» был еще меньше, чем у «Путеводной звезды», и пришлось пригнуться, чтобы пройти под низкий навес, который Пит и Стелла соорудили для защиты от солнца в течение дня. На диваны были накинуты узорчатые ткани, а гирлянда светодиодных лампочек создавала расслабляющую атмосферу. Не то чтобы на Амаранте требовались ухищрения, чтобы расслабиться, но получилось красиво.

Виржини села рядом с Джейком и передала ему пиво.

Он потянул за колечко и поднял банку в тосте:

– За хороший день.

Остальные последовали его примеру.

– Здесь каждый день хороший, – сказал Пит.

Джейк откинулся на спинку дивана, обняв Виржини, и она уютно устроилась в сгибе его локтя. За ужином она рассказала ему о каторге. Он уважительно выслушал ее и согласился – да, это ужасно. Затем плавно перевел разговор на что-то другое, и она была рада оставить эту тему.

Джейк отхлебнул пива.

– Сколько раз вы здесь бывали? – спросил он Стеллу и Пита.

Стелла встала и принялась искать что-то в одном из карманов кокпита, доставая то тюбики с солнцезащитным кремом, то эластичные тросы. Дыхание у нее сделалось хриплым.

Виржини подалась к ней:

– Тебе нехорошо?

Стелла вытащила из кармана пластиковый ингалятор и дважды прыснула себе в рот, удерживая лекарство в легких.

– Ничего страшного, просто легкая одышка сегодня. Пройдет. – Подождав пару секунд, села.

Пит забрал у нее тюбики с тросами и сунул их обратно в карман.

– Стелла, который раз мы здесь, четвертый?

Она кивнула.

– От кого вы услышали об Амаранте? – спросила Виржини.

– От Роли, – ответила Стелла. Ее голос уже звучал лучше. – Мы познакомились с ним и Кристиной в Порт-Брауне, разговорились в баре. Сами-то мы собирались в Таиланд.

– Мы тоже. Вот только нашего старого австралийца звали Терри, а наш бар находился в нескольких днях плавания к югу.

Стелла залилась своим звонким смехом.

– Роли и Кристина приезжали сюда из года в год. Они познакомились уже немолодыми людьми, и после того, как Кристина вышла на пенсию, купили лодку и отправились открывать мир. А когда нашли это место, Роли оказался в своей стихии.

Пит сдвинул бейсболку на затылок.

– Этот парень знает об охоте и рыбалке почти все.

– Кристина вроде бы вернулась в город?

Стелла поправила за спиной подушку.

– Подолгу жить на яхте тяжело. Роли – другое дело, он родом из буша, всю жизнь проработал на фермах, привык к природе, к пустоте, тишине. А Кристина городская, работала учительницей в Мельбурне. Думаю, она решила, что ей просто хочется чуть больше нормальности.

– Почему же он не поехал с ней?

Стелла покачала головой:

– Вы скоро поймете, что Роли не любитель делиться эмоциями. И это наверняка не пошло на пользу его отношениям с Кристиной. Но когда мы встретились с ним через год, я видела, что на самом деле он раздавлен. Однако не думаю, что он когда-нибудь захочет вернуться в Мельбурн. Жизнь дикарем всегда была его страстью, его мечтой.

– Что-то определенно тянет вас всех сюда снова и снова, – заметил Джейк.

Пит кивнул:

– Да, нечто почти физическое, вроде притяжения где-то глубоко внутри. Но это больше чем просто красота. Что-то базовое, инстинктивное… первобытное? Черт, не могу подобрать слово.

Виржини хотелось сказать, что уж ей-то объяснять не нужно. Она чувствовала то же самое – это невыразимое притяжение, желание чего-то, потребность заполнить пустоту внутри, о существовании которой она даже не подозревала, пока не увидела ту карту.

– Зов дикой природы, – произнесла она.

Глаза Пита расширились.

– Точно! Вот именно! Верно, Стелла?

Но Стелла рассеянно вертела кольцо на своей банке.

– Что с тобой? – спросил Джейк.

– Не поймите меня неправильно, – заговорила Стелла. – Я люблю Амаранте, но… кое-какие мысли порой мешают мне прочувствовать, как нам повезло, что мы здесь. – Она положила руку на низ живота и быстро глянула на Пита. – Говорят, мы не понимаем, насколько сильно чего-то хотим, пока не упустим возможность получить это. Так вот, это полная херня. Отчаянное желание может причинять одинаково сильную боль и когда еще есть надежда, и когда надежда потеряна. – Она провела рукой по лицу, посмотрела на море.

Виржини привстала, собираясь подойти к ней, но Пит жестом показал, чтобы она оставалась на месте.

– Мы думали, что приезд сюда поможет, – сказал он, обращаясь к своей банке лагера. – Говорят, стресс бывает причиной, а мы очень хотели… Здесь чуть ли не самое расслабляющее место на планете. Но, видимо, просто не судьба. – Он поправил бейсболку. – Пары часто распадаются в такой ситуации. – Он посмотрел на Стеллу, та слабо улыбнулась ему. – Но только не мы.

Виржини и Джейк еще не говорили всерьез о детях, лишь время от времени строили догадки, как будут выглядеть их малыши, в кого пойдут характером и привычками, будут ли больше походить на него или на нее. Она полагала, что Джейк хочет детей, да и она тоже, хотя сильного желания или «тиканья часиков» пока не ощущала. Она словно ждала момента истины, когда убедится, что готова стать матерью, или счастливой случайности. А может, и того и другого одновременно.

Со стороны «Санта-Марии» послышалось громыхание, громкое в вечерней тишине, и все четверо повернулись к катамарану, радуясь предлогу отвлечься. В кокпите горел свет, озаряя Витора и Терезу, двигающихся вокруг стола. Оба оделись к ужину, хотя были только вдвоем.

– Он вам не говорил, чем занимается? – спросил Пит, глядя на «Санта-Марию».

– Нет, – ответил Джейк, – но, кажется, много путешествует. Упоминал Индию, Багамы, Южную Америку. Вроде бы еще Анжуан – дескать, туда держат путь.