Гневный король

Дрожащий вздох покинул мои легкие, ослабляя напряжение. «Папа, это не твоя вина. Вы вообще не потерпели неудачу. Это вина Анджело Леоне. Он сделал меня мишенью».

Он отпустил мою щеку, и последовало молчание. Его взгляд остановился на мне, в нем безошибочно угадывались навязчивые вопросы, но в глубине души я знала, что у него нет сил на ответы. Ему осталось не так уж много времени на этой земле.

— Я должен был распознать знаки, — пробормотал он, возвращаясь в гостиную возле окна. «Грейс умоляла меня не идти в дом Леоне. Она не хотела переезжать в Италию, и я объяснил это ее нервозностью. Но я не мог вести дела в Штатах, и мне нужно было заключить деловую сделку с Анджело, чтобы получить доступ к его портам».

Мне надоело выслушивать оправдания. У мамы было достаточно денег, чтобы прокормить нас на протяжении нескольких жизней. Ему не нужно было беспокоиться ни о каких деловых сделках, не нужно было ставить их перед семьей.

— Что с ней случилось, папа? Я колебалась, глядя на обручальное кольцо на пальце, на блеск, которого не чувствовала в душе. — У мамы с ним был роман?

Тяжелый вздох покинул его. Возможно, мне не следовало спрашивать, но я не хотел всю жизнь размышлять. Мне нужно было знать правду.

«Бабушка убьет меня, если узнает, что я тебе сказал», — пробормотал он, затем озорная улыбка изогнула его губы. — Хорошо, что я уже почти у цели. Я поднялась с кровати и подошла к нему, обхватив его руками и крепко прижав к себе. — Я скоро встречусь с твоей мамой, так что я уверен, что она тоже скажет свое слово по этому поводу.

— Это болезненная шутка, — пробормотала я, устало вздыхая, моя дрожь усиливалась, а зуд под кожей распространялся. Мое тело умоляло меня вернуться в кровать, к теплым простыням, но я знал, что должен быть сильным.

Он махнул рукой. «Я заслужил это право». Возможно, он прав. Я присела рядом с ним и увидела свои босые ноги. Моя кожа больше не была безупречной. Они несли карты моей боли, того, что я пережил. Я закрыл глаза и ждал, пока он начнет. «Боже, я даже не знаю, с чего начать», — проворчал он.

— Начало, — прошептала я, в ужасе от истины, которую узнаю. Я выглянул в окно, пока он собирался с мыслями, впервые осознав, что я наконец-то оказался в доме Амона на Филиппинах. Я всегда представлял, на что это будет похоже, особенно после того, как узнал, что он провел здесь большую часть времени, пока мы были в разлуке. Теперь я понял почему, просто взглянув в окно на спокойную бирюзовую воду, плещущуюся о сваи, на которых стояла моя спальня. Запах соли смешивался с влажностью и обещал согреть меня. Мне нужно было почувствовать тепло.

«Ну ладно, как ты уже знаешь, я был женат раньше твоей мамы», — начал он. Я напряглась, ногти впились в ладони. Теперь я знал, на ком он был женат и кто стал результатом этого брака. «Но я ей не сказал, а когда она узнала, она очень расстроилась, думая, что виновата в этом она».

"Была ли она?"

Он покачал головой. «Нет, Хана — мать Амона, которую ты встречал — и я не сходились во взглядах, но я пришел к этому откровению слишком поздно. Мы к тому времени уже были женаты. Как дурак, я убеждал себя, что деловые сделки, которые последуют за этим, того стоят. В итоге это было обманом, и теперь я понимаю, что лгать было неправильно, даже умалчивая. Я совершил эту ошибку с твоей матерью, с тобой и твоей сестрой».

Я кивнул, не понимая, что чувствую сейчас. Наши родители хранили от нас слишком много секретов, и не только они платили за это. Амон, я, Феникс… черт, даже Данте, который почти женился на своей сводной сестре. Все это было чертовски неправильно.

— Мне жаль, что ты не услышал всего этого от меня первым, — сказал он, явно не зная, что делать дальше.

— Чего Хана хотела, чего ты не сделал? — спросил я хриплым голосом.

«Она хотела больше власти, больше контроля, чтобы обеспечить положение наших будущих детей. Лучше всего, если вы не знаете подробностей. Важно то, что она хотела власти и контроля. Я никогда не делал. Да, деловые отношения, но не то дерьмо, которое она искала. Управление якудза никогда не было в моих планах». Мои брови нахмурились, но прежде чем я успел усомниться в этом, он продолжил. «Она тяжело переживала нашу разлуку. Грейс узнала, что я бросил Хану ради нее, что я раньше был женат. Это была полуправда, но этого было достаточно, чтобы заставить Грейс искать утешения вне нашего брака. Я никогда не знал, что это было с Анджело Леоне». Черт, это было так чертовски грязно, что у меня закружилась голова. «Только недавно я узнал, что брак вообще не был расторгнут. Господи, я все еще женат на этой сумасшедшей женщине».

«Когда вы узнали об аннулировании? Или, я думаю, из-за его отсутствия? Я спросил.

Его губы сжались. — Пока ты не исчез.

"Как вы узнали?"

"Твой муж."

Я не мог дышать. Я не знал, кто был самым неправым в этом четырехугольнике. Папа за ложь. Мама за измену. Мать Амона за то, что она стерва. Или Анджело Леоне за то, что прикоснулся к чужой жене.

Потом мне что-то пришло в голову. — Анджело знал, что я принадлежу ему?

Он не мог этого сделать. Его последними словами мне было то, что Феникс принадлежит ему.

— Вот это и сбивает с толку, — пробормотал он, запуская морщинистую руку в свои редкие волосы. «Когда мы договорились о свадьбе, это был брак между его старшей дочерью и моей».

«Амон и Феникс?» — прохрипел я, что-то мне в этом не понравилось.

Он кивнул. «Но потом он подошел ко мне и настоял, чтобы мы это изменили. Тебе. Вот только зачем ему это делать, зная, что ты его дочь? Он был ублюдком-садистом, но он ни за что не поддержал бы инцест». Мои глаза округлились от шока. — Если только он не знал, что Амон не его, хотя я тоже не думаю, что это так, потому что зачем вообще заключать взаимовыгодный брак для сына, который не твой.

"Я согласен." Анджело Леоне, похоже, был не из тех, кто будет заботиться о приемном сыне. Чтобы пойти на такое, ему нужно было искренне поверить, что Амон принадлежит ему.

— Рейна, Амон — мой сын. Столько секретов. Столько лжи. Столько предательств.

Было ли что-нибудь священное в подземном мире?

Затем ко мне пришло осознание, и мои глаза расширились. — Ты знал все то время, пока Амон был твоим?

«Нет, я узнал об этом вскоре после смерти Анджело. Я выяснил причину его настойчивости в изменении имени с Феникса на тебя. Я не нашел его причину, но узнал, что Амон был моим. От всей этой запутанности у меня болела голова. «Когда Анджело умер, Данте подошел ко мне, чтобы подписать соглашение. Поэтому я настоял на том, чтобы мы заменили имя Амона на его имя. Никогда за миллион лет я не думал, что ты дочь Анджело.

Мои виски пульсировали. Это стало постоянным чувством, которое редко проходило, а когда оно проходило, его заменял ужас.

«Мы реально облажались, да? Но Амон любит тебя. Он отказался сдаваться, собрал спасательную группу и изо дня в день организовывал миссию». Папа улыбнулся сквозь слезы. «Вы, дети, справитесь лучше, чем мы».

Я не была в этом так уверена, но мне не хотелось беспокоить его еще больше. Я мог бы упрекнуть его в том, что он плохо со всем справляется — он был косвенной причиной романа с мамой, непреднамеренно стал причиной ее смерти, не был рядом, когда мы с Фениксом нуждались в его эмоциональной поддержке, и в том, что он не позволял нам найти любовь на наших собственных условиях. Ему вообще не следовало заключать брачный договор. Это было варварски и чертовски неправильно.

Но ничто из этого не сможет исправить то, что произошло, и теперь не было смысла играть в игру с обвинениями.

«Где Феникс?» — спросил я, не заметив, как поникло его лицо.

«Я заберу твою бабушку, иначе она отберет мои яйца».

— В этом ты прав. Мы оба повернули головы и увидели, что она стоит в дверном проеме во всей своей красе. Ее глаза встретились с моими, и она подарила мне одну из своих сияющих голливудских улыбок. — Ты точно знаешь, как нас беспокоить, Рейна.

— Прости, бабушка, — прошептала я, поднимаясь на неустойчивые ноги.