Год вне Земли

Проведенная позже проверка герметичности у места пережатия показала отличные результаты; была восстановлена вся топливная система, которая могла функционировать в полном объеме. Таким образом, экипаж для выполнения ремонтно-профилактических работ по объединенной двигательной установке успешно выполнил пять выходов в открытый космос, затратив для этого около 19 часов рабочего времени и проделав по сложности работы, которые ранее в мировой практике космонавтики никогда не проводились.

Следующий этап работы на станции был связан с прибытием грузового корабля «Прогресс-23», который стартовал 14 августа. Как обычно, «грузовик» состыковался со станцией через двое суток. Он привез топливо и все необходимое для нормальной жизнедеятельности экипажа. Но главным было то, что в состав научного оборудования, доставленного на станцию, входил комплекс приборов для астрофизических исследований, который включал в себя два рентгеновских телескопа-спектрометра — PC-17 и ГСПС. Первый из них был создан в результате содружества специалистов Института космических исследований АН СССР и Научно-производственного объединения космических исследований при АН АзССР. Другой (газовый сцинтилляционный пропорциональный спектрометр, или сокращенно ГСПС) — в результате советско-французского сотрудничества и был изготовлен во Франции.

Оба прибора предназначались для эксперимента «Сирень» — спектрометрических исследований ренгеновских источников. Причем два прибора как бы дополняли друг друга, поскольку PC-17 принимал рентгеновское излучение более высоких энергий, а ГСПС обладал более высокой разрешающей способностью.

Астрофизические исследования по программе «Сирень» проводились с конца августа до середины сентября. Для этого экипажу пришлось в промежуточной камере смонтировать привезенные приборы, соединить их кабелями с пультами управления, находящимися в рабочем отсеке. После отстыковки «Прогресса-23» (она была произведена 26 августа) космонавты сбросили давление в промежуточной камере и открыли люк стыковочного узла. Рентгеновские телескопы тем самым оказались вынесенными из станции, и с ними можно было работать. Для проведения измерений экипаж ориентировал продольную ось станции в нужном направлении, на нужное созвездие или участок звездного неба, и после этого включалась регистрирующая аппаратура. Все необходимые данные — созвездие, углы разворотов, время наблюдений и ряд других — экипаж получал с Земли по телеграфу.

Уже сегодня можно говорить о высокой эффективности использования орбитальных рентгеновских телескопов для решения ряда фундаментальных проблем астрофизики. В ходе эксперимента с помощью рентгеновских телескопов было проведено 46 сеансов наблюдений в широком диапазоне электромагнитных волн.

При осуществлении этой программы исследований «Маяки» минули рекордный 211-суточный рубеж пребывания космонавтов в космосе. Длительность полетов на станциях «Салют» регулярно наращивалась: 24, 63, 96, 140, 175, 185 и 211 суток. И вот теперь «Маяки» ступили в неизвестность — дольше еще никто не летал. А летать оставалось почти месяц.

На этом заключительном этапе они не только проводили фундаментальные астрофизические исследования, но и занимались делами земными, приняв участие в комплексном эксперименте «Гюнеш-84». Основной его целью было совершенствование методических и технических средств аэрокосмического исследования Земли, которые способствовали бы дальнейшему развитию космического природоведения.

В этом эксперименте использовалось и оборудование специальных самолетов-лабораторий, и приборы станции «Салют-7», и наземная аппаратура. Синхронные имерения на разных этажах позволяют уточнить технические требования к оборудованию дистанционных исследований, сделать выводы о полноте выработанных методик, надежности и работоспособности применяемой аппаратуры. А надо сказать, что использовавшаяся в эксперименте аппаратура создавалась в ряде стран — участниц программы «Интеркосмос», и поэтому проведенный эксперимент подвел итоги работы ученых этих стран.

Итак, экспедиция завершалась. В ходе ее осуществления «Маяки» провели свыше 500 научных экспериментов. Причем на выполнение научной программы у экипажа третьей основной экспедиции было затрачено 29,7 процента рабочего времени, то есть больше, чем в предыдущих экспедициях (и это несмотря на громадный объем ремонтно-профилактических работ в открытом космосе). За 237 суток полета на борт было выдано около 21 тысячи радиокоманд и числовых посылок, проведено 3570 сеансов связи, около 2500 радиосеансов, 250 телевизионных сеансов, передано 1800 радиограмм. Продолжительность полета по сравнению с предыдущим рекордом была увеличена на 26 суток.

Мне кажется, что в длительном полете космонавт превращается в исследователя, который постоянно совершенствует свое мастерство. По личному опыту и по рассказам тех, кто долго летал, знаю, что умение проводить наблюдение земли, океана и земной атмосферы появляется через один-два месяца. Ведь на Земле пока еще нельзя научить человека проводить подобные наблюдения, да и учителей таких нет. Только постоянно участвуя в такого рода наблюдениях, космонавт учится подбирать оптимальные условия для регистрации явлений и добиваться правильного его толкования.

Кроме того, многие эксперименты требуют проведения определенной ориентации орбитального комплекса с нужными точностями и минимальными расходами топлива. Правда, участники длительной экспедиции уже спустя некоторое время после ее начала выполняли эти операции очень качественно.

Надо сказать, что и вероятность успешного выполнения исследований в длительных полетах выше, чем в краткосрочных. Почти всегда есть возможность повторить эксперимент, проделав анализ первичной информации, уточнив начальные данные, исправив методики подстройки аппаратуры. При наличии резерва времени можно и дождаться наиболее благоприятных условий для проведения экспериментов. И естественно, лишь при длительных полетах можно накопить определенную статистику по отдельным экспериментам, требующим проведения многих опытов.

И еще один немаловажный фактор. Стоимость выполнения работ при длительных полетах оказывается ниже, то есть дешевле обходится один рабочий день на орбите.

Последние дни пребывания «Маяков» на станции были посвящены подготовке к возвращению на Землю. Космонавты проводили специальные медицинские тренировки с использованием вакуумного костюма «Чибис», в их рацион были включены водно-солевые добавки для увеличения объема циркулирующей в организме крови. «Маяки» провели консервацию систем станции и подготовили ее к беспилотному участку полета.

И вот наступило 2 октября 1984 года. Экипаж третьей основной экспедиции закончил операции по консервации станции, расконсервировал системы транспортного корабля и, наконец, закрыл переходные люки между кораблем и станцией. После проверки герметичности закрытых люков была выдана команда на расстыковку, и «Маяки» приступили к подготовке спуска. Леонид Кизим выполнил ориентацию космического корабля «Союз Т-11», после чего был отстрелен бытовой отсек и включена программа автоматического спуска.

В заданное время включился тормозной двигатель, затем произошло отделение спускаемого аппарата от приборно-агрегатного отсека. После управляемого полета в атмосфере и снижения на парашюте космонавты в 13 часов 57 минут совершили мягкую посадку в 145 километрах юго-восточнее Джезказгана. Так завершилась самая длительная в мире экспедиция в космос. Отныне мировой рекорд продолжительности космического путешествия стал равен 236 суткам 22 часам 50 минутам.

Со 2 октября 1984 года станция «Салют-7» находилась в беспилотном полете. С ней проводились сеансы радиосвязи, регулярно по каналам телеметрии поступала информация о состоянии систем и параметрах атмосферы внутри отсеков. Центр управления на таких участках работает сокращенными составами смен. Это обычный, устоявшийся режим работы. В феврале 1985 года в очередном сеансе связи была зафиксирована неисправность в системе командной радиолинии. Появился какой-то отказ в автоматике, управляющей радиосредствами, который однозначно распознать в этом сеансе связи не удалось. В следующем сеансе связи на борт перестали проходить команды управления. Это означало, что исчезла возможность контролировать работу бортовых систем станции, таких, как система электропитания, система ориентации солнечных батарей, система терморегулирования и газового состава. Исчезла возможность включать на станции систему автоматического сближения, систему управления и двигательную установку для обеспечения коррекции траектории. Нельзя было включать систему радиоконтроля орбиты для обеспечения баллистиков необходимой исходной информацией, для расчетов параметров траектории перед стыковкой с транспортным кораблем. В такое положение Центр управления еще не попадал. Мы лишились средств измерения, а следовательно, и управления.

Анализ ситуации показал, что положение хотя и очень тяжелое, но не безнадежное, если иметь на борту экипаж, способный найти дефект и устранить неисправность. Но для того, чтобы экипаж попал на станцию, необходимо было разработать новую баллистическую схему сближения с неуправляемым объектом, подготовить и оснастить корабль новым оборудованием, подготовить экипаж к выполнению этой новой задачи, подготовить персонал управления. Был целый ряд и других более мелких проблем, которые нужно было решать.