Год вне Земли

Второй слой постепенно как бы растворился, а я продолжал смотреть в иллюминатор, направленный по ходу полета. И вот приблизительно на 35-м градусе южной широты на нисходящей ветви витка в иллюминаторе, направленном на юг, появилось свечение, которое, быстро расширяясь, образовало словно подкову. Из нее вверх шло свечение, как бы пучки света, неодинаковые по яркости и углам наклона к местному горизонту. Солнце должно было всходить сбоку под углом 90 градусов. Приблизительно за шесть минут до восхода из той части подковы, что ближе к восходу, стали бить пучки света, узкие и очень яркие. Причем пучки или столбы медленно перемещались, как бы сгоняемые Солнцем. Свечение продолжалось до самого выхода Солнца из-за горизонта. Правда, ближе к Солнцу часть подковы уже погасла (ее задавило Солнце), хотя дальняя часть подковы еще светилась. Но вскоре и она погасла. Солнце встает очень быстро. Оно выходит из-за горизонта сегодня за 12 секунд, и в его лучах сияния уже не видно.

1 мая 1979 года

Сегодня праздник на Земле. У нас тоже день отдыха, и Земле даже пришлось нас будить. Затем было шесть сеансов «ЦУПовидения». В первом сеансе нам показали демонстрацию. В следующем сеансе в ЦУП приехали прямо с Красной площади мои товарищи по отряду Елисеев, Кубасов, Севастьянов, Рукавишников, Макаров, Иванченков. Было очень приятно, что, несмотря на праздник, ребята нашли время и возможность приехать в ЦУП и поздравить нас. Потом на связи были домашние, и все оставшиеся сеансы связи мы весело проговорили.

Уже почти две недели я наблюдаю полярные сияния при подходе к пятидесяти градусам южной широты. Странно, что полярные сияния бывают не на всех витках. На утренних витках, хотя мы и проходим 51-й градус южной широты в тени и где-то перед восходом, полярных сияний нет. А ближе к концу дня, когда мы пересекаем 51-й градус южной широты, примерно на 140-м градусе восточной долготы (где-то над Австралией) полярные сияния начинаются и наблюдаются на всех последующих витках в течение 4—5 витков. С каждым витком мы смещаемся на запад на 22,5 градуса. Дальше мы ложимся спать, и я не могу пока зафиксировать, на каком витке сияния прекращаются.

18 мая 1979 года

Сегодня пятница — конец рабочей недели. А сработали мы на этой неделе неважно. Даже был момент, когда стоял вопрос о возможности продолжения полета. А случилось вот что. В воскресенье был запущен очередной «Прогресс». Во вторник он благополучно состыковался со станцией. Правда, удар во время касания был сильным.

Мы думали, что нам разрешат в тот же день открыть люк в пришедший «Прогресс», да не тут-то было. Хотя по документации на проверку герметичности стыка полагается 24 часа, мы знали, что это время можно и уменьшить. Мы на это надеялись, и Земля нам обещала решить этот вопрос. Мы ждали весь день, а когда к вечеру спросили, когда откроем люк, — нам ответили, что по герметичности есть замечания и люк сегодня открывать не придется. Это было уже часов в 6 вечера, а так как мы встали в тот день в 4 утра, то, сильно расстроившись, сказали, что уходим со связи и отправляемся спать.

Утром настроение не улучшилось. Люк открыть не разрешили, но сказали, что через два-три витка разрешат. В этот день на корабле «Союз-32» надо было провести тест системы управления движением с включением большого двигателя. Этот тест проводит бортинженер. Я посмотрел еще раз документацию, хотя этот раздел и так знал наизусть. Там есть довольно жесткие ограничения по временам и последовательности выдачи команд. Отметил даже в инструкции одно тонкое место, для памяти, и даже написал карандашом слово «крышка». Настроение не улучшилось, но тест нужно было проводить, и я поплыл в транспортный корабль, чтобы в зоне связи выполнить эту работу. Тест проводится в зоне связи, чтобы сразу получить телеметрическую информацию. Я вел подробный репортаж о каждой выдаваемой команде и о том, что собираюсь делать дальше. В том месте инструкции, где вписал слово «крышка», я, видимо, боясь, что не уложусь в заданное время, нарушил последовательность выдачи команд. И хотя я перед каждой командой говорил, что собираюсь делать, Земля, видимо, не сразу поняла, к чему это ведет, и не одернула меня. На раздумье было секунд 40, но меня не остановили, и я включил двигатель. А нарушаемая последовательность команд приводит к тому, что включение двигателя происходит при закрытой теплозащитной крышке, которая в этом случае просто прогорает.

Приблизительно через минуту Вадим Кравец, бывший тогда заместителем руководителя полета, попросил повторить, в какой последовательности я выдавал команды. Я тут же сообразил, в чем дело, и сказал Вадиму: «Я все понял». Он еще раз спросил: «Ты понял?» Я говорю: «Да, крышка». И в голове стали лихорадочно прокручиваться варианты последствий этой ошибки. Вадим сказал, что они будут думать. Эта крышка обеспечивает температурные условия сопла двигателя, и без нее двигатель может переохладиться, а нам еще предстояло летать долго. Я понимал, что на Земле сейчас в каждом сеансе связи будут внимательно смотреть температуры на агрегатах двигателя, на баках с компонентами.

А температура на агрегатах стала падать. Мы вместе с Землей стали искать такое положение комплекса, чтобы стабилизировать температуру на «юбке» двигателя. Наконец оптимальное положение было найдено. Нужно было летать транспортным кораблем вниз, к Земле. Тогда на «юбке» двигателя держалась плюсовая температура. Только после этого у нас немного отлегло.

Дни летят за днями. Наш распорядок дня уже устоялся и выглядит следующим образом. Подъем в 8 часов утра — будит противным голосом сирена. Зарядка, в основном упражнения с эспандерами, минут на 30— 40. У меня уже сложился цикл из 10 упражнений. Вот они:

1) 70—80 оттягиваний носков ног с помощью длинного эспандера;

2) то же, только в быстром темпе, пока не начинает сводить мышцы голени;

3) имитация гребли с помощью длинного эспандера 150 раз;

4) приседания на двух ногах 60—80 раз;

5) рывок штанги снизу для мышц спины 50— 60 раз;

6) имитация подтягивания на перекладине 50— 60 раз;

7) связав два амортизатора в кольцо, надеваю их на шею и делаю 50—60 попыток распрямиться из согнутого положения;

8) имитация метания молота ? цикла по 15 раз каждой рукой;

9) упражнения на приводящие мышцы для обеих ног в обе стороны по 40—50 раз;

10) сгибания и разгибания с эспандером.

Такой комплекс я показывал по телевидению врачам, и они его одобрили.

После этого туалет и завтрак. Мы брились каждое утро электрической бритвой со специальной насадкой для сбора волос. Чистили зубы щеткой с вмонтированной в нее электрической батарейкой без зубной пасты. Протирали лицо и руки салфетками, пропитанными специальным лосьоном.

Завтрак, как правило, состоял из консервированного мяса, творога в тубах, хлеба, чая или кофе по желанию, печенья или бисквита. Все в подогретом виде. Набор консервированного мяса был очень разнообразным: свинина, говядина, антрекоты, язык, бекон, куры, индейки, различные паштеты... Нам больше всего нравился паштет из гусиной печени и колбаса. Завтрак занимал минут 10—15. Сразу после подъема я обычно закладывал пищу в подогреватель, и, пока мы занимались зарядкой, все уже было готово. Чай и кофе быстрорастворимые, и следовало в специальный пакет с сухим экстрактом только залить горячую воду. А воду горячую мы получали в основном из системы регенерации воды из конденсата. Конденсат — это водно-воздушная смесь, образующаяся из нашего пота и влаги и осаждающаяся на холодных трубах системы терморегулирования. Эта система давала около 0,85 литра воды на человека в день. Остальную часть воды нам доставляли грузовые корабли.

Естественно, что количество получаемой из конденсата воды во многом зависело от того, как мы занимаемся физическими упражнениями, с какой интенсивностью и как потеем. Конечно, мы пили не то, что собирается со стенок. Влага, или, как у нас называют, конденсат, собирается в холодильно-сушильных агрегатах и специальным насосом подается в систему регенерации воды из конденсата. Конденсат проходит через фильтр газо-жидкостной смеси. Здесь из смеси отделяется воздух, а жидкость идет дальше и поступает в блок колонок очистки, где происходит очищение жидкости от вредных примесей. Затем вода поступает в блок кондиционирования воды, где происходит насыщение воды солями. Специальные датчики контролируют качество воды, и если она не удовлетворяет всем предъявляемым требованиям, то вода поступает в контейнер технической воды. Если же вода находится в нужной кондиции, то она поступает в контейнер с питьевой водой. Дальше вода идет в блок раздачи и подогрева, где она доводится до кипения и используется для приготовления чая, кофе, продуктов из сублиматов, или же она может охлаждаться и тогда используется как питьевая вода. Эта система проходила длительный цикл отработки на Земле. И врачи самым тщательным образом контролировали качество воды. Множество доработок и изменений было внесено в процессе отработки системы, и мы действительно за все время полета не имели претензий к качеству воды и пили ее охотнее, чем воду, доставляемую в отдельных емкостях на грузовых кораблях.

Примерно в половине десятого утра начиналась работа по программе, которая до нас доводилась в предыдущий день. Эта утренняя работа в зависимости от ее характера продолжалась 2,5—3 часа. После этого в течение часа — физические упражнения. Один на вело-эргометре, а другой — на бегущей дорожке. На вело-эргометре каждый сам подбирал приемлемый для него цикл нагрузки, ускорений и расслаблений. На бегущей дорожке выполнялись бег и ходьба. Их темп также подбирался каждым по своим силам. Володя в основном бегал на дорожке в медленном темпе. Я же ходил и бегал в быстром темпе. Перед началом занятий мы надевали специальные спортивные костюмы и рядом размещали полотенца для вытирания пота. Минут через 10—15 после начала занятий лицо и открытые участки тела покрывались каплями пота, которые в невесомости не скатываются с тела, не соединяются друг с другом и имеют форму не чечевицы, как на Земле, а шара. Этот водяной горох можно убрать только полотенцем. К концу занятий вся форма была мокрой от пота, и мы ее сушили на вентиляторах.