Гордость расы

— Ну хорошо, — произнес он. — От рождения я — Каан.

Золотые глаза второй фазы оглядели его с ног до головы.

— Да, — пиччули наконец выпрямился. — Каан. Я — Бет-Зана.

Дзен позволил себе расслабиться. Пиччули принял его действительное имя и назвал себя, теперь он не нападет просто от подозрительности или недоверия. Защищающий свою доминанту пиччули второй фазы — это не кочевники с пращами и не вооруженные арбалетами реги. Это нечто, с чем Заан не хотел бы столкнуться в бою.

Ушастый взглянул на того, кто все это время лежал между ними. Халганин, тут же определил он, естественно низший. Это не может быть никто другой, кроме жреца, который поддерживает искусственно созданную религию среди половинок и загружает партии кренча в беспилотный челнок. Кажется, низший из Донца…

Он посмотрел в сторону, мимо вездехода. Рег со свернутой шеей лежал на полу, двух других не видно. Они могли спрятаться либо за одной из металлических тумб, либо в проходе, через который дзен вошел сюда.

— Каан, — произнес пиччули, обнимая прижавшуюся к нему ренту. — Ты разбираешься в управлении… управлении погодой? Я сделал что-то, от чего дождь не прекращается. Его надо остановить. И еще. Я хочу сделать другое. Этот… — Пиччули толкнул ногой халганина, с ненавистью покосившегося на него. — Этот донца не захотел помочь мне. Он знал, что я убью его, но все равно боялся сделать то, что я хочу. Ты поможешь?

Дзен окинул пещеру еще одним взглядом и сосредоточил внимание на перевернутой тумбе.

— Пульт мог и сломаться от удара, — произнес, он. — Хотя… А что ты хочешь сделать, Бет-Зана?

В наклонном проходе атаман Сэл пробормотал:

— Откуда он взялся? Он не такой, как та волосатая тварь. Двигается похоже, по не такой, И дохляки… — Складки, в которых прятался непострадавший глаз Сэла, шевельнулись, когда новая мысль пришла ему в голову: — Дохляки! — зашипел он. — Этот второй пришел сверху, мог освободить… Пойди и проверь, на месте они или нет! Но оставь мне арбалет.

Кивнув, помощник положил оружие и стал отползать. Достигнув конца прохода, он развернулся и выскочил в пещеру.

За колонной дзен покачал головой.

— Ради ее безопасности способен взорвать полгалактики, а? — пробормотал он. — Хорошо, Бет-Зана. Но я не буду делать этого. Я покажу, а сделаешь ты. Это тебя устраивает?

Пиччули кивнул, наклонился к ренте и что-то зашептал ей.

Сначала она нахмурилась, потом воскликнула:

— Дождь закончится?

Он вновь кивнул, усадил реншу под колонной и, схватив жреца за ногу, притянул его к себе, но не позволил встать, а сам опустился на пол.

— Туда… — сказал он дзену.

Они высунулись из-за колонны, огляделись и поползли под прикрытие вездехода. Пиччули толкал перед собой халганина, а Ушастый, которого на самом деле звали Каан, не опускал арбалет.

В проходе Сэл увидел движение и тут же выстрелил, затем схватил второй арбалет. Чуть приподняв голову, он пытался разглядеть что-нибудь в наклонных столбах белого света, падавшего от стен. Движение повторилось, он прицелился, но второй раз стрелять не стал.

Каан, пиччули и подталкиваемый им жрец достигли перевернутого вездехода. Стрела чуть не задела дзена, пролетев над его спиной, так что он даже ощутил кожей движение воздуха. Они оба приподнялись, выглядывая, и одновременно присели.

— Патовая ситуация, — сказал Ушастый, слыша поскрипывание пола под ногами. — Если попробуем добежать до пульта, он точно подстрелит нас. Но он знает, что и я вооружен, и боится высунуться.

Сэл как раз перезарядил второе оружие, когда рядом на землю упал Берами с новым арбалетом в руках.

Ухмылка его была какая-то жалкая, когда он сказал:

— Дома нет.

— Чего нет? — не понял атаман.

— Дом пропал, — повторил помощник. — Наверное, смыло. Дири и Валента плавают в воде, как… — Он вдруг захихикал, щеря кривые зубы. — Как пиявки, большие пиявки! Оба неживые.

— А дохляки? — У Сэла от внезапного ощущения, что теперь все кончено, скрутило желудок. — Дохляки тоже утонули? Как мы выберемся отсюда? Без них нас убьют!

Берами сказал:

— Не, они точно не утонули. Верами плавать умеет, Берами нырял. Там только Дири и Валента с пробитым лбом, а дохляков нет. Тогда Берами посмотрел вниз и вот… — Он показал Сэлу ладонь. На ней лежал обрывок гладкой материи, из которой были сшиты балахоны дохляков. — Он висел на ветке. Здесь, на склоне…

— Они спасаются от воды, — понял Сэл. — Пошли через долину к горам…. — Атаман умолк, задумавшись. Надежда на удачный исход еще оставалась, но только если он сможет прикрываться дохляками.

— Пойди и верни их, — решил Сэл. — Слышишь, Берами? Верни сюда, но… — теперь он подумал о том, что пиратов осталось лишь двое, а вдвоем трудно будет смотреть за тридцатью дохляками. Даже несколько из них были ценны, так что… — Убей половину, — заключил он. — Нет, больше. Пусть останется всего несколько. Приведешь их обратно на этот холм. Ты понял?

— Берами понял, — ухмыльнулся помощник и пополз назад.

Сэл положил заряженные арбалеты перед собой и вновь приподнял голову. Тех, за вездеходом, видно не было, но атаман не сомневался, что они там. А вот некрасивая дохлячка осталась за колонной, и если бы найти способ выманить ее оттуда… Складки вокруг глаза шевельнулись. Нет, пока к ней не подобраться, решил он.

Бет-Зана посмотрел вперед, затем оглянулся на колонну. Глата сидела под ней на корточках и иногда поглядывала в сторону пиччули.

— Ты сможешь перехватить стрелу рукой? — спросил Ушастый. — Такую, запушенную из арбалета?

Бет-Зана обдумал это.

— Может быть, — произнес он. — Не знаю. Не пробовал. А ты, Каан?

— Вообще-то да. Но сейчас… я не помню, когда ел в последний раз. И слишком много пришлось двигаться. Молочная кислота напитала мышцы, я устал. Как ты попал сюда, Бет-Зана?

— Случайно. Я искал новую доминанту.

Пиччули, приняв решение, подхватил с пола донца и поставил его на ноги.

— Донец больше не нужен, мы прикроемся им, — произнес Бет-Зана. — Их там двое, но расстояние небольшое, и они успеют выстрелить только по разу. Я буду держать его, а ты…

Тут до Мастера наконец дошел смысл слов приживалы. Вскрикнув, он дернулся и прыгнул от них, но Бет-Зана, ухватив его за волосы, с такой силой дернул назад, что жрец полетел обратно, приживале под ноги. Сжимая жреца, пиччули вновь поднял его, вывернул за спину руки и сжал запястья. Жрец согнулся, почти коснувшись лбом своих коленей.