Горькая полынь моей памяти

– Да понятно всё, – кто-то протяжно проныл. – Иванушкина для тела, эта – для дела, так и останется. Здорового ребёнка можно в детском доме взять, главное, деньги к деньгам.

Карима выскочила из магазинчика, не дождавшись хлеба. Сплетни гулким осиным роем преследовали её. Хотелось дать стрекача со всех ног, ворваться к себе в комнату, забраться под одеяло и не высовывать носа до конца одиннадцатого класса, а потом уехать учиться в институт. Пропасть, почти как Дамир. Сообщить родителям, но всё равно пропасть, чтобы не слышать то, что несут односельчанки. Никогда не слышать, даже если это правда! Не нужна Кариме такая правда!

Всё Эля виновата! Правильно говорят в селе: шалава. Почему Дамир влюбился в такую?.. Карима слышала: брат вовсе не влюбился, Эля ходила к местной страшной ведьме по прозвищу Криворучка. Та жила на окраине села в старом, покосившемся доме, ей было больше ста лет, и она присушила Дамира. Год назад Карима посмеялась бы, а сейчас стало не до смеха. Как не поверить или не задуматься? Сначала скорая свадьба, позже несчастный ребёночек умер, а потом и вовсе брат пропал! Сгинул! Как под лёд канул!

В середине лета, когда обстановка дома накалилась до предела, Карима слышала, как мама с папой ругались, чего никогда не случалось раньше, на глазах детей - точно. Отец и повёз детей в Европу, отвлечься.

Карима старалась получать удовольствие от поездки. Когда ещё представится такой случай, тем более – папа расщедрился. Они жили в дорогих отелях, ели в шикарных, по мнению Каримы, ресторанах, ездили на хорошем автомобиле, взятом напрокат. Девушка присматривала за Алсу и Назаром, которые немного притихли в компании отца, но всё равно, время от времени срывались в ожесточённые споры и драки. Много фотографировала, снимала видео, монтировала, с удовольствием делилась изображениями и впечатлениями в социальных сетях, переписывалась вечерами с любопытными подружками. Но все мысли Каримы были с Дамиром. Где же он? Где? Что с ним?

Когда брат жил в Штатах, она не видела его годами и не переживала. В любой момент могла написать ему, а он всегда отвечал, присылал хотя бы смайлик в ответ. Главное – она знала, что с ним всё отлично. Сейчас такой уверенности не было, и никакая Венеция или Венсенский замок не могли отвлечь Кариму. Папу, впрочем, тоже. Она видела – он нервничал, постоянно куда-то звонил, не спал ночами.

– Карима, постой, – кто-то догнал девушку, она обернулась.

Перед ней стояла Дарья – фельдшер местного медицинского пункта и… любовница папы. За руку их Карима не ловила, «свечку не держала», но всем было известно, на какие деньги Дарья купила Пежо и откуда в ушах красуются серьги с изумрудами. Карима уставилась на женщину.

Дарья ниже мамы и полнее, из-под короткой, яркой, летней юбки видны полноватые, стройные ноги, крупную грудь обтягивает белая футболка, сквозь которую просвечивает кружевной лифчик. Бесстыжий вид, вызывающий.

– Не слушай их, – Дарья посмотрела прямо на Кариму. – Заболевание, от которого погиб Тимур, неизлечимое, смертельное, но не наследственное. Понимаешь?

– Да, – Карима отошла на пару шагов, как от мерзкой жабы в бородавках.

– К сожалению, подобное несчастье может случиться с любым - с молодым, старым, здоровым, больным. Дамиру просто не повезло, но это не значит, что другие его дети будут больны, или что твои детишки родятся с такой патологией. Понимаешь?

– Да, – а что ещё могла ответить Карима? Попробуйте стоять лицом к лицу с любовницей отца и вести светскую беседу! – Я пойду. – Карима резко развернулась и рванула в сторону дома.

Как же всё это… Не по-настоящему. Нечестно. Грязно. Папа с Дарьей. Равиль с Иванушкиной. Люди не врут, надежды у Каримы не было. О том, что Юнусов-младший встречается с соседкой Наткой, знали все. Раньше Карима об этом не задумывалась, а сейчас вдруг поняла.

А ведь он в последнее время почти каждый день приходил к Файзулиным, проводил много времени с отцом, тот открывал филиал компании на побережье Чёрного моря. Оставался на ужин, играл с Динаром, подолгу сидел с эби, разговаривал. Он будто заменил им Дамира, если такое вообще возможно.

И за Каримой он ухаживал. Пусть это почти ни в чём не выражалось, любому ясно – Равиль ждёт, когда она закончит школу. Может быть, ближе к её выпускному что-то изменится, пока всё будет платонически.

Гребни с натуральными камнями посторонним девушкам не дарят, в школу не заезжают, чтобы перекинуться парой незначительных слов. И, главное, не смотрят так – душно, горячо, строго и… по-настоящему. Так, что у Каримы сердце останавливалось, дыхание сбивалось, становилось не по себе, едва ли странно, скорее колко.

Карима отлично знала о физиологической стороне отношений между мужчиной и женщиной, не в монастыре жила. Естественно, её эта сторона пока никак не касалась, но глупей она от этого не становилась.

Никаких «Иванушкина для тела, а Карима для дела» терпеть она не собиралась. Ни за что! Равиль или с ней, с Каримой, или с кем угодно, но без Каримы! Не устраивает, не очень-то она держится за такие «отношения». Не нужен ей мужчина, ищущий ласки у других женщин! Она не станет терпеть, никогда в жизни не станет, ни за что!

Толика здравого смысла подсказывала Кариме, что идти без приглашения в дом Юнусовых, устраивать разборки Равилю – не лучшая идея. К тому же, что она может предъявить или предложить? Если он спит с Иванушкиной… Карима не станет делать то же самое только для того, чтобы удержать Равиля. Мужчина всё равно найдёт с кем пересечься в подобных обстоятельствах.

Как найдёт, так пусть и катится куда подальше! Рядом со своим мужчиной она никаких Даш и Наташ терпеть не собиралась!

– Здравствуйте! – калитку открыла мама Равиля, тётя Зухра.

Карима хорошо её знала. Раньше мама могла отправить её к Юнусовым с приглашением в гости всем семейством или передать, чтобы мама Равиля зашла, яблок много поспело. Им не нужно, а тётя Зухра удивительно вкусное варенье варит. Сейчас с такими поручениями отправляют Алсу или Назара, Кариме в новом «статусе» не стоит прибегать между делом в дом молодого человека.

– Карима? – тётя Зухра отошла в сторону, вопросительно глядя на девушку.

– Равиль дома?! – не то спросила, не то утвердила Карима. Тойота, стоявшая в гараже, была видна через распахнутые ворота.

Карима знала, что Равиль снимает квартиру в городе. Она никогда там не была, но про квартиру знала наверняка, даже адрес был известен. Но большую часть времени он проводил в селе, в доме родителей. Особенно в последнее время, приходя к Файзулиным каждый вечер.

– Да, проходи, – тётя Зухра посторонилась, пропуская девушку в дом. – Я позову, – она показала рукой на диван в красиво обставленном зале с низким столиком по центру, с большой вазой и букетом ярко-алых георгинов.

– Я сама, – двинулась Карима к лестнице. – На втором этаже, в торце?