Город Змей

— О’кей, — говорит он отрывисто, — я пришлю Уорнтона. Если ты сможешь убедить его, заработаешь перемирие. Если нет…

Я бросаю трубку прежде, чем он передумает, набираю номер Сарда и обнаруживаю, что ему не удалось найти Змей, делавших вылазки. Я велю ему продолжать попытки и предлагаю взять для поисков еще две фаланги. Он против — чем меньше людей мы пошлем, тем менее заметны они будут. Я соглашаюсь с его доводами — вождь должен доверять своим помощникам, — потом откидываюсь на спинку кресла и начинаю грызть ногти, отсчитывая секунды самых нервных часов в моей жизни.

Первым появляется Хайд Уорнтон в своем знаменитом белом меховом пальто, как всегда, с безукоризненно уложенными светлыми волосами. Он бросает беглый взгляд на заброшенный полицейский участок, который я выбрал для нашей встречи, осмотрев обугленные стропила и зияющие дыры в крыше.

— Ты не сильно заботишься о выборе своей штаб-квартиры.

— Это место не хуже других. — Я киваю на один из трех стульев, расположенных треугольником. Не обращая внимания на мой жест, он продолжает подозрительно изучать обнажившиеся стропила.

— Ты уверен, что здесь мы в безопасности? — спрашивает он.

— Здесь у тебя нет врагов. — Эта явная ложь заставляет его усмехнуться.

— Хотел бы я дожить до такого дня, — фыркает Уорнтон, но успокаивается и садится на стул. — Так кого мы ждем? — интересуется он, вынимает нож и начинает подрезать им ногти.

— Франка Вельда.

Он присвистывает:

— Это будет забавно. — Уорнтон смотрит на часы. — Я оставил двух своих людей на Блесстер-стрит. Если они не получат от меня сообщения до пяти часов, то позвонят Эжену и…

— Я жду только Франка. Не очень вежливо начинать без него.

Уорнтон погружается в молчание и концентрирует внимание на своих ногтях. Он меньше нервничает, чем я, что меня раздражает, но я ничего не могу с этим поделать. Я играю в новую игру, в которой на кон поставлены сотни жизней. Уорнтон же думает только о себе, как и я раньше. Я позволил себе начать думать о других, и эту слабость мне нужно скрывать от Уорнтона и Франка. Они бросаются на чужую слабость, как акулы на добычу.

Франк появляется в 3:21, злой и невыспавшийся. Увидев Хайда Уорнтона, он останавливается в дверях.

— А этот какого хрена здесь делает? — мрачно вопрошает он.

— Змеи напали и на людей Даверна, — объясняю я, — поэтому мне надо и с ним устранить недоразумения.

Франк пристально смотрит на Уорнтона, который невинно улыбается ему в ответ, потом переводит взгляд на меня:

— Я думал, у нас будет разговор один на один. Я не желаю обсуждать частные дела в присутствии этого ублюдка.

— Без грубостей, — огрызается Уорнтон. — Мы вешаем не только ниггеров.

Франк мрачно усмехается:

— И с этими подонками ты хочешь иметь дело?

— Поверь, я тоже не испытываю большого восторга. Но лучше я буду с ним говорить, чем воевать. Если хочешь, мы встретимся с тобой отдельно, но я собираюсь сказать вам обоим одно и то же. Будет гораздо быстрее, если я сделаю это сейчас.

Франк нерешительно топчется на месте.

— Да сядь ты, мать твою! — рявкает Уорнтон. — Ниггер прав: если мы не обсудим все сегодня, завтра придется воевать. Я, конечно, могу это сделать, но все же лучше не стоит.

— О’кей. — Франк садится на третий стул, отодвинув его от Уорнтона. — Удиви меня, Эл.

— Прежде всего, я хочу прояснить одну вещь. — Я холодно смотрю на Уорнтона. — Еще раз назовешь меня ниггером, и я выпущу тебе кишки, независимо от последствий.

Уорнтон открывает рот, чтобы съязвить, но что-то видит в моих глазах и затыкается.

— Ах, мы обиделись… — Он надувает губы.

Я смотрю на Франка.

— За нападения ответственны пятьдесят пять Змей. Их послал для этих набегов настоящий Паукар Вами. Я предполагаю, что им руководят…

— Подожди, — прерывает меня Уорнтон, — что значит настоящий Паукар Вами?

— Ты разве не знаешь, что я позаимствовал имя серийного киллера, который действовал здесь раньше?

— Слышал кое-какие рассказы, но не верил в них.

— Стоило верить. Паукар Вами был вполне реальной личностью, кстати, есть и сейчас. Виллаки использовали его в качестве предводителя Змей. Я возглавил Змей, уверенный, что пришел на его место, но он крутится где-то рядом. Именно он виновник всех этих бед. Я ничего не мог с этим поделать.

— Что за бред собачий?! — орет Уорнтон. — Как может этот ублюдок отдавать приказы, когда начальник — ты?

— Это не совсем так, — вздыхаю я, — начальник — Паукар Вами. Змеи сплотились вокруг образа наемного убийцы. Я присвоил его образ, так что в некоторой степени я их контролирую, но поскольку настоящий Вами на вид совершенно неотличим от меня, то, когда меня нет поблизости, он может отдавать приказы, противоречащие моим.

Уорнтон, подняв бровь, смотрит на Франка:

— Ты веришь в этот бред?

Франк медленно кивает.

— Прежде чем послать меня сюда, Форд кое-что объяснил. Не могу сказать, что мне все понятно, но насчет Вами он говорит правду.

— Тогда почему здесь нет этого парня? — спрашивает Уорнтон. — Если он настоящий вождь, почему мы говорим не с ним, а с этим обманщиком?

— Паукар Вами не разговаривает, — холодно говорю я. — Он убивает. А Змей в основном контролирую я. Я единственный, кто может вытащить нас из этого дерьма. Заключите соглашение со мной, и я сделаю все, что в моей власти, чтобы рассчитаться с изменниками. Но если вы откажетесь, я буду беспомощен. Вы дадите виллакам то, что они хотят — войну. И независимо от того, кто победит, мы все пострадаем.

Франк прочищает горло.

— Какие гарантии ты можешь дать? Если мы не станем вмешиваться, разве мы можем быть уверены, что настоящий Паукар Вами по приказу священников не пошлет Змей, чтобы напасть на нас?

— Я не могу дать никаких гарантий, — честно отвечаю я, — но сделаю все возможное, чтобы удержать Змей. Но я могу потерпеть поражение. Если это случится, город погрузится в смуту, и тогда вам мало не покажется. Но если мне не будет предоставлен этот шанс, тогда мы все точно пропадем. Это будет война по правилам виллаков, и выиграют только они.