Гороскоп (не) врёт

– Вы всегда можете пожаловаться, – улыбаюсь. – Или можете мне всё рассказать, и мы разойдёмся как в море корабли, – развожу руками.

– Ага, чтобы вы мне за врачебную тайну впаяли, – кивает на меня.

– Ну мы можем пойти по длинному пути, – выставляю руку ладонью к себе. – Выписать ордер, - начинаю загибать пальцы.
– Прислать повестку, навести в клинике шухер, допросить каждого сотрудника, – пугаю его перечисленным, которое вряд ли случится. Вероятность что мне выпишут ордер, не больше трёх процентов. – Или же вы просто мне расскажите информацию, не касающуюся заболевания, и я тихо и мирно уйду, – киваю на дверь. – И никто не узнает, что я тут была.

С кем поведёшься от того и наберёшься! Тоже начала нарушать закон, благо не так как все, но это уже первая ступень. Но мне надоела это семейка со своими тайнами, которые так сильно мешают продвижению дела.

Я знаю, что все боятся проверки и шумихи, потому что, как я уже говорила, практически всем есть что скрывать.

– Хорошо, – кивает доктор и садится обратно в своё кресло. – Скажу вам только одну фразу, – осматривается по сторонам, как будто мы не в его личном кабинете, а посередине общего зала. – Родители не смогли быть донорами из-за группы крови, – скрещивает руки в замок. – А теперь уходите!

Я привыкла выполнять свои обещания. Поэтому сначала думаю, безоговорочно уйти, но что-то во мне щёлкает, и я решаю немного припугнуть врача.

– Всё парни, берите его, разговор записан, – изображаю что говорю в микрофон, закреплённый под кофтой.

Лицо главного врача становится синюшным, губы белыми, кажется, что он начинает задыхаться.

– Я пошутила, – встаю со стула. – Это наша тайна, – вытягиваю губы и прикладываю к ним указательный палец, показывая жестом, что буду молчать.

Так, было не понятно, а стало еще не понятнее. Но я уже знаю куда копать. Судя по карте, которая у меня в руках, у мальчика четвёртая положительная группа крови, о группе крови родителей нигде не указанно, что в принципе странно.

– Фёдор Алексеевич, – звоню за помощью. – Можете выяснить в клиниках группу крови Билянских старших?

– Легко! – оживлённо. – Перезвоню, – заканчивает разговор.

Пока майор выясняет необходимую информацию, собираюсь нанести визит в новую клинику Билянских. Я стояла на больничном крыльце, когда мне позвонил Алексеевич.

– У отца первая отрицательная, узнал из военкомата, – делится информацией. – У матери третья и тоже отрицательная.

– Спасибо, – в замешательстве. – Очень помогли.

Что мы имеем по факту? У мальчика четвёртая группа крови, так ещё и положительная, а у обоих родителей отрицательная, ещё если я и не ошибаюсь, то при их группах, никак не может получится четвёртая. Похоже Андрей и не папа вовсе. Обязательно после клиники нанесу им визит.

– Здравствуйте, – захожу в кабинет участкового врача, который ведёт семью Билянских. – Что вы можете сказать про Билянских?

– Здравствуйте, – приветствует милая женщина. – Да особо и ничего. Они пришли сами, с документами подтверждающими, что не могут быть донорами сына, от повторных анализов отказались, – пожимает плечами. – Настояли на поиски донора, которого сами и нашли, – усмехается.

– Сами? – удивляюсь. Инженер и домохозяйка занимаются поисками донора? Максимально странно.

– Да, – кивает. – Мы и сами удивились, но женщина подошла отлично, словно близкий родственник. Правда отношения с Билянскими у неё, мягко сказать, натянутые.

– Спасибо, – выхожу из кабинета.

Картинка начинает складываться. А что, если это Людмила не принимала участия в зачатие Тимофея? Нужно ехать к ним и спросить всё напрямую.

«На рака сошло благословение, и он обрёл то, что так давно искал», - снова оживился мой внутренний помощник.

Кстати, раньше это не происходило так часто. Хм, интересно почему сейчас?

– Как дела? – спрашивает Алекс, когда я отвечаю на звонок.

– Отлично, – улыбаюсь, думаю он чувствует. – Я кое-что нарыла, чувствую, что разгадка близка.

– Кайф, – выдыхает. – Этот отдел уже надоел.

А раньше он с большим удовольствием тут работал, всё же обстоятельства меняют людей.

– Как у тебя дела?

– Соскучился, – внутри завязывается приятный тёплый узелок. Внутри бушует столько эмоций, что и не передать словами, но я отчётливо чувствую тех самых бабочек, про которые всегда говорят, все героини сопливых мелодрам.

– Я тоже, – говорю чистую правду.

– Тогда вечером увидимся, – чувствую его улыбку, и от этого становится тепло даже в холодный дождливый ноябрь.

– Конечно, - тоже лыблюсь как глупая девчонка. – Целую, – говорю веденная этими чувствами, обычно мне не свойственны все эти нежности.

– И я, – отвечает Алекс.

Вот она та приторная романтика, над которой я всегда стебалась. Ну теперь и я в этих рядах.

Мы заканчиваем разговор, я завожу машину и еду к Билянским. Очень хочется услышать, что же они мне расскажут. У них точно должен быть интересный рассказ для меня припасён.

Глава 42.

Стефания.

Я подъезжаю к дому Билянских ровно в тот момент, когда Андрей возвращается с работы.

– Здравствуйте, – догоняю его у двери. – Есть разговор.

– Это снова вы?
– злобно. – Пришли снова копаться в чужом грязном белье?

– Такая у меня работа, – пожимаю плечами.

– Ваша работа искать моего сына! – кричит, чем привлекает внимание жены и некоторых соседей.

– И я бы с удовольствием её выполнила, – начинаю закипать. – Если бы вы не утаивали информацию от следствия!

– Проходите, – Людмила приглашает войти, озаряясь по сторонам.

– Вы сами расскажите? – смотрю на Людмилу, затем на Андрея, но пара молчит. – Хорошо тогда я начну! – закатываю глаза. – Поправьте меня если я где-то ошибусь, потому что у меня есть две отличные теории.

– Не надо, – тихо произносит Людмила. – Я же говорила, что они всё узнают! – попрекает мужа.

– Я жду, – напоминаю про своё присутствие.

– Тимоша не родной нам сын, – выдыхает женщина.

– Почему нет документов об усыновлении? – не понимаю. – Вы же не украли его? – озвучиваю мысли вслух.