Господин легкого поведения

— Ясно что, — бросил мрачный Кравцов, потирая пальцем висок. — Надо с ними разбираться.

— Аркадий Никифорович, попрошу вас подождать с разборками, пока я не соберу достаточно доказательств, — попросила я. — Как, договорились?

— Ладно, как знаете, — пробормотал он, странно поглядывая на меня. Еще с кухни я заметила этот странный взгляд. Кравцов будто что-то хотел спросить и не решался.

— Евгения Максимовна, знаете, как порой бывает… Я это… в смысле… — начал он путано.

— Хотите узнать, что было вчера вечером в казино, потому что не помните ничего, — догадалась я.

— Просто не знаю, что со мной, — в сильном смущении пробормотал Кравцов, пряча глаза. — Может, Аполлинарич паленый коньяк принес или в казино что-то паразиты в выпивку подмешали. Ну, не знаю, раньше такого не было.

— Нет, тут дело в количестве выпитого, — подметила я, — такая доза и слона бы свалила.

— Я не сильно там уронил свой престиж? — Глаза Кравцова умоляюще смотрели на меня.

— Ну, это как посмотреть. — Я решила быть жесткой. — Для одних, например, проломить за вечер десяток черепов — норма.

— Я что, дрался? — в ужасе спросил он, хватаясь за сердце.

— Нет, напротив, вы были очень милы весь вечер, — улыбнулась я. — Только под конец сцепились зачем-то с толстым мужиком и разбили ему о голову пепельницу, после чего мы поехали домой.

— Что за толстый мужик? — со страшным подозрением вскричал Кравцов. — Как он выглядел?

— Ну, мужик и мужик, Аликом зовут. Вы с ним сели играть в покер, — сказала я будничным тоном.

— Что? Алик! — заорал во всю глотку Кравцов. — Мы с ним играли, а потом я его пепельницей!..

— Да, и попинали еще немного, — подтвердила я с честным видом.

— Попинал? — простонал он, закрывая лицо руками. — Да он меня за это…

— Успокойтесь, все будет нормально, — похлопала я его по плечу. От услышанного Кравцов совсем сник.

— Нормально, не будет нормально, — с печалью проговорил он. — А кто из нас выиграл-то?

— Он выиграл, — ответила я со злорадством. — Сначала тысяч триста наличными, потом вы заняли у него три миллиона и продули.

— Что? Три миллиона? — вскинулся Кравцов. — Да как же я их у него взял? Да не может такого быть!

— Может. Вы написали расписку, а дилер и охранник Алика подписались как свидетели, — сказала я и, запустив руку в карман, вынула сложенный вдвое листок, затем отдала его убитому горем Кравцову.

— Что это? — воззрился он на меня непонимающе.

— Это — та самая ваша расписка, — довольно улыбнулась я, вспоминая, как вытащила ее вместе с бумажником из кармана Белаза, когда, будто бы падая от толчка Кравцова, уцепилась за Алика. Бумажник, конечно, я выбросила под игровой стол, а расписочку припрятала.

Кравцов развернул листок, пробежал глазами написанное и застонал пуще прежнего:

— Какой кошмар! Мне конец! Что же делать?

— Я, честно говоря, не знаю, — сказала я с расстановкой, — но надеюсь на вознаграждение за ваши спасенные денежные средства.

— Какое вознаграждение? Вы убили меня! — стенал Кравцов. — Алик не простит! Он настоящий убийца!

Я не стала развеивать его убеждения относительно Белаза, хотя знала, что тот всеми силами старается влиться в легальный бизнес и скорее отнесет заявление в прокуратуру, чем наймет киллера. Заблуждения Кравцова были мне на руку. Пусть думает, что за ним охотится десяток киллеров. Это прибавит ему осторожности, не будет шляться ночью в казино.

— Если вернуть ему деньги, может, простит? — сказал Кравцов, обращаясь к самому себе. — Не совсем же он отморозок. Скажу, напился, с каждым бывает. Пусть для равновесия даст мне пепельницей по голове.

Его слова меня насторожили.

— Не знаю, захочет ли он с вами вообще разговаривать, — сказала я как бы невзначай. — Эти ваши шалости, он прямо разъярился…

— Какие шалости? — пролепетал Кравцов, бледнея.

— Когда вы играли, рядом крутился ваш знакомый художник Федор. Тут и выпивка, конечно, сыграла свою роль, — говорила я нехотя.

— Да не тяните! При чем тут этот педик? — вскричал Кравцов, потеряв терпение.

— В общем, вы орали на все казино, что любите этого мужика, я имею в виду Федора, обнимали его и целовали взасос, — призналась я с несчастным видом.

— Какой кошмар! — завопил Кравцов с ужасом в глазах. — Что обо мне подумают? Моя деловая репутация! Боже мой! — Его вопли быстро переросли в настоящую истерику.

«Пусть прочувствует как следует всю глубину своего падения», — подумала я и добила его фразой:

— Не хотела говорить, но лучше пусть вы услышите это от меня. Вы вместе с Федором ходили в туалет. Я ждала вас целых полчаса. Не знаю, чем вы там занимались.

Перепуганная Юлия Матвеевна прибежала на вопль мужа, решив, что я его убиваю.

— Что случилось, Аркаша?

Но Кравцову было не до сантиментов. Он вытолкал жену за дверь и подступил ко мне со зверским лицом, требуя, чтобы я никому о случившемся не рассказывала.

— О чем речь, я же работаю на вас, — улыбнулась я широко.

— Премию за то, что спасли мои три миллиона, получите позже, — с серьезным лицом произнес Кравцов. — Я никогда не отказываюсь от своих слов. — Слушая его, я усердно кивала.

— Да, да, конечно. Я нисколько не сомневаюсь.

— На работу я не пойду, — продолжал Кравцов. — А вы, если хотите, поезжайте, посмотрите, что там творится. За предприятием глаз да глаз нужен.

Я была полностью согласна с последним его утверждением, поэтому после обеда уже прогуливалась по территории молочного комбината. У пятого поста ко мне подошел Филюшкин.

— Евгения Максимовна, а вы случайно не знаете, где Аркадий Никифорович? Что-то его сегодня не видно, и сотовый молчит.

— Спросили бы у секретарши, она знает, — посоветовала я, прищурившись на солнце.

— Признайтесь мне, чем я вам не потрафил? — спросил неожиданно он. — Метите на мое место?

Я от души рассмеялась над таким идиотским предположением.

— Мне ваше место даром не нужно, Илья Климович. Я просто выполняю свою работу, стараюсь, чтобы комбинат не пошел ко дну в конкурентной борьбе.