Господин метелей

Но Близар как не услышал моих слов:

— Поживешь у меня, поработаешь…

— Поработаю?!

— И если мне все понравится, вернешься в свой городишко богатой невестой.

— Но я не прислуга!..

Только колдун даже не стал меня слушать.

— Будешь подметать зал, кабинет, — перечислил он очень спокойно, как будто разговаривал со служанкой, — и стелить мне постель. А еще подавать еду и напитки моим гостьям.

Я не поверила тому, что слышу это:

— Вашим?..

— Гостьям, — закончил он. — Большего от тебя не требуется. Видишь ли, мои слуги не могут охватить уборкой весь замок, и это весьма неприятно. И показать их гостьям тоже невозможно — по вполне понятным причинам. Поэтому тут твоя помощь будет очень кстати. Я заплачу.

— Как у вас все просто, — покачала я головой, едва сдерживая злость. — Значит, я должна буду получить свои тридцать серебряников, помогая вам развращать этих несчастных девиц?

— Эти несчастные приезжают ко мне сами, — возразил он. — Никого насильно я сюда не тащу. И не удерживаю.

— Кроме меня!

Он улыбнулся уголками губ и развел руками, словно говоря: что поделать? бывает.

— А госпожа Эрна? — задала я неосторожный вопрос.

— А что она? — колдун нахмурился.

— Я так поняла, вы очень… дружны с ней. Как она смотрит на ваши… забавы?

— Это не твое дело, Антонелли, — сказал он фразу, которая уже действовала на меня, как плетка.

— Хорошо, я подумаю над вашим предложением, — сказала я, чтобы позлить его. Разумеется, моего согласия ему не требовалось, это и ёжику было понятно.

Но он подыграл мне, заявив самым серьезным видом:

— Подумай. Я надеюсь, ты согласишься.

Продолжать этот разговор было глупо, но я не удержалась и все-таки спросила:

— А если откажусь?

Напрасно я надеялась, что здравый смысл в этом замке возобладает.

— Тогда будешь работать бесплатно, — ответил Близар и указал на дверь.

Я вылетела из спальни стрелой, мысленно ругая его, на чем свет стоит.

На этот раз лестница не сыграла со мной злых шуток, и я добралась до своей комнаты быстро и без приключений. Но и здесь мне не удалось вдосталь выплакаться и попереживать. Комната была полна призраками — Аустерия любовалась собой в зеркало, Сияваршан дразнил Нордевилля, который прикорнул в углу и пытался дремать, а Велюто распластался по кровати в виде белоснежного покрывала, и я села на него, не заметив.

Он дернулся в сторону, свалив меня на подушки, и я от неожиданности взвизгнула, а потом расхохоталась. Сияваршан тоже засмеялся, но потом нахмурился и подлетел ко мне, приобняв за плечи:

— Эй, малыш, — позвал он. — Ты что это?

Но я продолжала смеяться и никак не могла остановиться. Призраки уставились на меня, а Велюто, превратившись в кота, забрался ко мне на колени, насторожив уши.

— Так, спокойно, спокойно, — Сияваршан погладил меня по голове и велел Аустерии: — Водички, любезная, да побыстрее. У девочки нервы натянуты до предела…

Аустерия метнулась вон белым облаком и вскоре принесла хрустальный графин и бокал. Сияваршан поднес мне воды и, несмотря на мои возражения, заставил сделать несколько глотков. Дурацкий смех сразу прошел, и я почувствовала себя глупо.

— Не стыдись, — тут же понял Сияваршан, почему я нахохлилась. — Наверное, разговор с Близарчиком был не особо приятен? Что он сказал?

— Как будто вы сами не знаете, — сказала я угрюмо.

Нервы натянуты? Да, скорее всего. Сейчас я и в самом деле ощущала себя, как струна, натянутая до предела — дотронься и что-то оборвется в душе. Я отпила еще воды и поставила бокал на прикроватный столик.

— Мы не подслушивали, если ты об этом, — сказал Сияваршан, ничуть не обидевшись. — Перед тем, как идти к тебе, Близар запретил нам даже приближаться к вашей комнате.

— А вы всегда такие послушные, — проворчала я.

— Не всегда, — Сияваршан ухмыльнулся. — Но приказы Близара мы обязаны выполнять. Поэтому нам ничего не известно. Что произошло? Он так тебя расстроил?

Я помотала головой, глубоко вздохнув, но Сияваршан продолжал меня теребить, и Велюто мурлыкал так умильно, что я волей-неволей рассказал им все, что произошло в спальне.

— Оставил меня за прислугу на месяц, — закончила я, и в глазах противно защипало от готовых пролиться слез. — Убирать, подносить, постельку ему стелить!..

— Убирать замок? — Сияваршан как-то странно переглянулся с Аустерией и хмыкнул.

— Что-то не так? — тут же спросила я.

— Нет, ничего. Просто немного странно, — пожал плечами Сияваршан. — Я еще могу понять, если он оставил тебя для разноса булочек и кофе, хотя мы и раньше с этим неплохо справлялись, но убирать его кабинет и зал… Для нас это пара пустяков, чтобы тебе было известно. Темнит он, Близарчик…

— По-моему, ему просто нравится надо мной издеваться, — вздохнула я, не зная, что ужаснее — быть прислугой колдуна или знать, что все это — только прикрытие для каких-то черных планов. — Зачем я ему?

— Вот и мне интересно, — протянул Сияваршан.

Аустерия кашлянула, и он тут же исправился, отвесив в ее сторону поклон:

— Нам интересно, конечно же — нам.

Мои страхи всколыхнулись с новой силой, но Сияваршан заметил и поспешил успокоить:

— Не бойся, малыш. Если до сих пор ничего страшного с тобой не случилось, то хуже точно не будет.

— Страшного? — пискнула я.

— Страшного, — подтвердил он. — Ведь ты могла бы умереть от разрыва сердца, увидев четырех диких, необузданных и ужасных духов зимы, — и для пущей убедительности он повыл, запрокинув голову.

— Очень смешно, — сказала я, поджимая губы.

Он засмеялся и помахал мне рукой:

— Все, малыш, отдыхай. Если что — не пугайся, Велюто за тобой присмотрит, да и мы будем рядом.

Они улетели, а я начала готовиться ко сну, размышляя о том, как резко и бесповоротно изменилась моя жизнь. Была ли в том моя вина? Наверное. Лучше бы мне сидеть в Любеке, дожидаясь девятнадцатилетия, ухаживать за отцом, надеяться на лучшее. А теперь… только и осталось, что надеяться на лучшее.

Я рухнула в постель, укрывшись одеялом с головой. Хотелось спрятаться ото всех и от всего, но я могла только по детски спрятаться под одеяло. Вряд ли Близар изменит свое решение до конца месяца… Для чего я ему? Опять… научный интерес? Меня передернуло от одной мысли, что я могу попасть в список, о котором говорил Сияваршан. Лучше умереть, чем такое унижение. Я вспомнила Леонору. Она не бросилась поднимать монеты. Наверное, ей было стыдно и горько… Зачем же соглашаться на такое? Близар сказал, что ее отец все знает…