Господин метелей

— Это ужасно, — сказала я шепотом, чтобы не потревожить эхо, и перешла к третьей могиле. — Так вот зачем все эти девицы… Близар хочет наследника.

Сияваршан развел руками.

— Бедные девушки, — сказала я, покачав головой. — Какая страшная расплата за серебро.

— Многие довольны, — ответил Сияваршан со смешком. — Многие еще и возвращаются, надеются получить довесок.

— И получают?

— Получают, — подтвердил призрак. — Ведро смолы на голову! — он расхохотался, но, увидев, что мне совсем не смешно, замолчал.

— А у нынешнего графа есть дети? — спросила я, рассматривая надгробия.

— Нет, с этим пока не везет, — неохотно признал Сияваршан. — И этот болван почему-то тянет. По-моему, он влюбился в тебя, Бнфаночка.

— По-моему, ты говоришь глупости, — ответила я быстро. — А тебе известно что-нибудь о его матери? Кто она?

— А, ничего особенного. Девица Маргарет Виллоу. Дочка мельника из… подожди, вспомню название деревеньки… Смешное такое… А! Паддепифф!

Я тем временем добралась до дальней стены и остановилась возле самого старинного надгробия. Камень на нем местами раскрошился, но надпись еще можно было прочитать. Присев на корточки, я рукавом смахнула сор и плесень, и прочитала:

— Арчибальд, граф Близар, Господин Метелей… Что это? Я думала, Господин Метелей — только прозвище.

— Мы сделали это надгробие по его просьбе, — пояснил Сияваршан. — Он любил так себя называть. И даже родовое имя выбрал под стать — Близар. Так называют снежный ветер, который дует в морозы, при ясном небе. Дурак и мечтатель — вот кем он был. И еще предатель.

— Не надо плохо о мертвых, — осадила я Сияваршана. Потерев камень еще, я обнаружила годы жизни первого графа. — Он не очень-то долго жил, — сказала я задумчиво. — Всего тридцать шесть лет.

— Они все жили не слишком долго, — сказал Сияваршан, пристраиваясь на соседнем надгробии.

Я прогнала призрака, махнув на него рукой, и убедилась, что он был прав. Все Близары жили недолго — самое большое сорок лет, если верить датам, выбитым на камнях.

— Снежное колдовство — оно такое. За него надо дорого заплатить. И, как правило, жизнью, — пояснил Сияваршан, а я вернулась к могиле первого графа.

— Тут еще что-то написано, — заметила я. — В самом изголовье… «Ты при зимнем ясном дне попроси снег об игре». О! Эта забавная песенка! Откуда она здесь?

— Вообще-то, это не забавная песенка, — сказал Сияваршан со значением. — Это строки из снежного пророчества.

— Из пророчества?

— Якобы, его оставил первый граф Близар, как подсказку.

— Подсказку о чем?

— Как можно освободить Хольду.

Я с изумлением посмотрела на строки из песенки:

— Так первый Близар в самом деле заточил Хольду в замке?

— Никто не знает наверняка. Даже мы. Но мы подчинялись Хольде и жили в белом безмолвии, и зимой она выпускала нас на волю — полетать, порезвиться под звездным небом. А когда первый Близар призвал нас — Хольды уже не было, а он стал нашим повелителем. С тех пор мы заперты здесь, в этом замке, и можем покинуть его только с разрешения потомка Близара. Не сказать, чтобы это было слишком сладко, потому что теперь нам не разрешается даже пролетать над городом. У Близаров договор с мэром — чтобы мы не наметали много снега, чтобы работы городским метельщикам было поменьше…

— Неужели он был такой могущественный? Первый граф?

— Э-э… думается мне, что да, — дурашливо почесал затылок Сияваршан. Иначе не представляю, как бы он смог справиться с Хольдой, если он с ней, действительно, справился. Подозреваю, что он был большой искусник в колдовстве. Но я знал его мало, если говорить честно. Он умер через год. Да и этот год сидел, как сыч, в кабинете — дрожал от холода, весь поседел, так и замерз одной прекрасной ночью.

— А нынешний граф? — спросила я, волнуясь. — Николас?

Имя колдуна странным эхом отозвалось под этими сводами, и на секунду мне показалось, что я слышу шепоток и быстрые шаги — словно кто-то спешит куда-то и молится, боясь опоздать. Но уже в следующее мгновение стало тихо — только Сияваршан продолжал рассказ:

— Он тоже заложник этого замка и той силы, что обладал первый Близар. Николас — неплохой парень, и ему не нравится быть наследником колдуна. Но что поделать?

— Он — заложник? — переспросила я.

— Он не может надолго покидать замок, — кивнул Сияваршан. — Чем дольше вдали от замка, тем больше зима заполняет сердце. Однажды оно станет куском льда — и тогда он умрет. Как умерли все его предшественники.

— Сердце станет куском льда?! — ужаснулась я. — Значит, он был такой холодный после того, как строил снежный городок, не потому, что потратил много сил?

— Он слишком долго был вне замка, — Сияваршан взлетел и покружился над могильными плитами. — Я не стал говорить тебе всей правды. Зачем она тебе?

— Боже, — я прижала ладони к щекам. — И ведь это я упросила его…

— Я не думал, что он пойдет на такое, — признал Сияваршан. — Он относится к тебе очень по-особенному.

— По-особенному! Он просто сделал из меня служанку!

— Нет, тут что-то другое, — задумчиво произнес призрак. — То, что он заставляет тебя убирать две комнаты и стелить постель — такая мелочь. Ведь остальную работу по-прежнему делаем мы. Он не поручает тебе убирать библиотеку, и комнаты отца, и Танцевальный зал, и Ледяноой чертог… — он замолчал, но я уже услышала.

— Какой Ледяной чертог? — спросила я.

— Я ничего не говорил, — погрозил Сияваршан пальцем. — Заболтала меня, крошка-малышка! Все, уходим отсюда. Близар рассердится, если узнает, что мы здесь были. Он не любит, чтобы кто-то рылся в тайнах его семьи.

— Но хоть намекнуть-то ты можешь? — я бежала за ним, перепрыгивая через три ступеньки. — Ну, Ша-а-ни, — я даже вспомнила, как он просил его называть, — ну скажи?

— Не скажу, — бросил он через плечо. — Туда он водит своих красоток, тебе там точно делать нечего.

Водит красоток! Я вспомнила, как Близар проходил сквозь зеркало с барышней Витарди. Неужели, Ледяной чертог находится там?.. И для чего посещать ее?.. Не там ли скрывается ответ на все тайны замка Близаров?..

28

К зеркалу я решила отправиться одна, не посвящая призраков в свои планы. Сияваршан, наверняка, начнет отговаривать — чего доброго, расскажет колдуну, и тогда я точно ничего не узнаю.

Выждав момент, когда хозяин замка умчался куда-то в сопровождении снежных слуг, я отправилась наверх. Остановившись перед зеркалом, перегородившим лестницу, я рассмотрела его самым внимательным образом. На первый взгляд — зеркало, как зеркало. В деревянной раме, на которой вырезаны снежинки. Я медлила прикасаться к серебристой поверхности, но потом осмелилась дотронуться указательным пальцем.