Господин Теней
Шрифт:
– Нет! Не трогай меня! – визжала Уизли. – Нет, не трогай мою грудь! Не-е-е-е-е-е-е-ет! Оно лезет!
– Ну, это хоть что-то интересное, - послышался слева кислый голос Генни.
Все тут же заполонил огонь.
Джинни упала в воду - и, тут же вынырнув, выскочила из ванной и отбежала подальше.
Генриетта тем временем рванула в большое скопление этих отростков, вокруг нее загорелось пламя, а затем все щупальца были сожжены.
Всего несколько секунд - и все закончилось.
Джинни сидела у стены, и громко дышала, только что пережив подобное. Какая-то тварь схватила,
– Эй, это не щупальца, - сказал Гермиона, подняв одну. – Это просто веревка и… вазелин…
– ПХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА-ХА! – услышала Джинни громкий хохот из ванной, где продолжила лежать Паркинсон и ухахатываться. – Видели ли бы вы себя! Ой, не могу!
– Панси! Ты что тут устроила?!
– Да просто решила приколоться! – продолжила слизеринка смеяться. – Чуток заколдовала веревки и смазала их. Я подобное в одном японском комиксе у одного маглорожденного видела. Получилось неплохо, Великая Панси Повелительница Тентаклей!
– Сейчас ты будешь, «Повелительница ожогов третьей степени», - зарычала Поттер.
Генни сейчас выглядела довольно жутко с торчащими во все стороны волосами, светящимися глазами и, кажется, даже огнем, выходящим изо рта.
– И-и-и-и-и! Гермиона, спасай меня! – тут же подорвалась слизеринка и побежала от Генни.
– Бей ее, выпори эту гадину! Я тебе сейчас помогу. Веревок тут много, и она сразу смазана, - покивала Гермиона.
– Не-е-е-е-ет!
Джинни же огромными глазами смотрела на все это.
– Что тут творится? – только и сказала она, но на нее никто внимание не обращал.
Уизли поспешила поскорее одеться и свалить к чертям собачьим отсюда. Она зареклась вообще куда-то ходить и даже близко подходить к этой девке. Нервы надо сейчас чем-то подлечить.
Отойдя от ванны старост на приличное расстояние, ее начал отпускать испуг, и она немного успокоилась. Воспоминания о «тентаклях» все еще были свежи, но сейчас они дополнились еще и гневом на то, как дешево и глупо ее развели. Панси с самого начала все это спланировала, чтобы избавиться от нее и поиздеваться.
– Чертова девка! – рычала Уизли. – Отомщу!
Вот только как мстить, она не знала. Подходить близко слишком опасно для психики.
– О! – увидела она решение своих проблем.
– Так, мука, сахар, сливки, лимоны и яйца, - бормотал Эванс, идя по коридору и что-то считая.
В голове Седьмой Уизли тут же созрел план, как отомстить.
Она тут же подскочила к брату Генни.
– Привет, Гарри, - ласковым и приятным голосом произнесла она.
– А? – он обернулся на нее. – Привет.
– А что ты делаешь?
– Готовлюсь кормить трех обжор, что требуют от меня переквалифицироваться в личного повара-кондитера, - фыркнул он.
– А хочешь, я тебе помогу? – предложила она и слегка приблизилась.
К ее удивлению, Эванс ни капли не смутился и посмотрел на нее такой кислой миной, что все лимоны быстро бы отвернулись от стыда.
– Рыжие не в моем вкусе.
– ЧЕ?! – округлились в нее глаза. – У тебя мать рыжая!
– Ну, так у меня Эдипова комплекса
и нет, у меня сестринский. Пакеда! – махнул он рукой и двинулся по своим делам. – Пой, песню пой, Люцифер…– Да погоди ты! – она догнала парня. – Я по другому вопросу вообще.
– Ну говори, - посмотрел он на нее.
– Хочешь подшутить над Панси? Тебе ведь явно хочется поставить ее на место и немного приструнить, вот я и хочу кое-что посоветовать.
Парень приподнял бровь.
– У меня есть неплохая идея…
Глава 36. Первые слова.
– Проснись… - прозвучал чей-то голос в темноте и полной тишине.
Это не первый раз, когда он слышит что-то. В последнее время в его уютной, холодной и вечной тишине появляются какие-то раздражители. Сначала это было незаметно, даже не ощутимо, затем едва слышно, но с каждым днем зовущий его голос становился все отчетливее и громче.
И вот сейчас, впервые за все время, он мог разобрать что-то.
– Проснись…
Голос был женским, красивым, приятным, он настраивал на что-то позитивное и спокойное.
– Проснись… ты теперь можешь проснуться…
Последние слова все же заставили его дернуться.
Это было первое его движение за всю жизнь. Словно гора, с которой упал первый камушек и начался оползень, так и он сбросил последние остатки дремы и начал просыпаться. Легкая боль, или что-то похожее на нее, окутали его на несколько секунд, а затем бесследно пропали.
Он не мог открыть глаза, у него их не было, как и глаз, рта, ушей и всего другого.
Ему просто не было это нужно.
Он иное существо.
– Кто… ты…? – попытался спросить он.
– О, ты, наконец-то, очнулся, - обрадовался голос. – Здравствуй, Медальон.
– Медальон…? Это… я?
– Это лишь обозначение твоего вместилища, брат мой крестраж, - ответил голос. – То, в чем ты заключен, когда был создан. Я – Диадема, такая же, как ты. И я разбудила тебя.
– Разбудила?
– Мы все – частицы одной души. Волшебник, частью которого мы были, оторвал куски собственной сущности и создал нас, но недавно я сумела разбудить свою личность во вместилище и освободиться. Я обрела тело и свободу, а сейчас связалась с тобой и помогла проснуться тебе. Твоя личность просыпается, и скоро ты сумеешь достаточно пробудиться, чтобы осознавать себя и ясно мыслить.
– Ясно… - с трудом сказал он.
Ему все еще было сложно четко формулировать свои мысли. Он даже не мог точно сказать от какого лица о себе думает и в каком ключе ему развиваться.
– Она… он… а кто я?
– Не забивай себе этим голову. Пол себе определишь, когда обзаведешься телом, - хихикнула она. – Когда ты полностью пробудишься, мы поговорим об этом. Я найду тебе тело, и ты сможешь слиться с чужой душой, став полноценным.
– Не хочу сливаться… - напрягся он. – Хочу быть собой…
– Прости, но тут ничего не поделаешь. Мы лишь осколки, огрызки, маленькие комочки душ. Мы не сможем полноценно жить в таком состоянии. Если хочешь остаться собой, единственный выход – найти слабовольный сосуд и как можно сильнее подавить его личность во время слияния.