Госпожа Клио. Заходящее солнце

Найплам раздумывал, как ему столкнуть плот в воду, когда на дороге, ведущей из города, увидел Ранчу. В руке девушка несла короткое копье, а на плече небольшой мешок из шкуры капибары. [21] Не говоря ни слова, она подсунула под бревна несколько гладких круглых камней, и после этого плот мягко вошел в воду. Ранча прыгнула на него и подождав, пока Найплам сделает то же самое, уверенно взялась за шест. Отогнав плот к середине реки, она выпрямилась и подняла лицо к солнцу.

21

Самый крупный в мире грызун, весом до 50 кг.

– Моча, помоги мне, даже когда я буду идти по Большой Реке под звездами и не смогу лицезреть тебя, потому что я буду думать только добрые думы…

– Ты забыла куда мы плывем? – перебил Найплам, присаживаясь возле навеса, и доставая листочек коки.

– Мы плывем биться с Крылатым Змеем, разве не так?

– Ты ничего не поняла. Мы не можем с ним биться. Мы плывем, чтоб встретиться с Ланзоном и просить его унять огнедышащее чудовище. Поэтому оставь свои мысли при себе и доверь мыслить мне.

– Хорошо, – Ранча вздохнула, – но все равно я должна была сказать об этом, чтоб Солнце не думало, будто я предала его.

Шест уже перестал доставать дно, и Ранча заработала веслом, хотя никакой необходимости в этом Найплам не видел. Течение само несло плот по самой середине реки, поэтому острые скалы, отмели и упавшие в воду деревья, угадывавшиеся по семействам бакланов, которые сушили там свои крылья, были слишком далеко. Найплам забрался под навес и закрыл глаза. Он не знал, чем заняться в отрыве от своих ежедневных ритуалов и думал только о том, чтоб время неслось быстрее; гораздо быстрее, чем вода, чуть слышно плескавшаяся у бревен…

* * *

Сознание возвращалось постепенно. Сначала Женя почувствовал, что лежит; потом понял, что лежит на траве и веточка колет его щеку; потом услышал сигнал автомобиля, скорее всего, не имевший к нему никакого отношения.

– Пошли, Вер, – произнес мужской голос.

– Ты что не видишь, человеку плохо? – ответил женский.

– Алкашам всегда хорошо. Пошли.

Шаги прошуршали дальше, а через минуту рядом заурчал двигатель. Резкий запах выхлопных газов подействовал, как нашатырь, окончательно приводя Женю в чувство. Хлопнула дверца, и открыв глаза, он увидел лицо в милицейской фуражке.

– Вставай! У нас есть прекрасное место для отдыха.

– Я не пьяный. Это, наверное, сердце, – видимо, Женин голос звучал трезво и убедительно, потому что милиционер спросил:

– «Скорую» вызвать или сам дойдешь?

– Сам дойду. Отпустило, вроде.

– Тогда топай отсюда.

Лицо в фуражке исчезло, стих удаляющийся шум двигателя, и воздух сразу сделался чище. Женя нашел силы, чтоб сесть; огляделся, соображая, где находится. Оказывается, все очень просто – он в сквере; рядом памятник Пушкину, оперный театр; чуть дальше, областная библиотека, а над головой густые кроны деревьев стараются скрыть от него голубое небо. Картинка получилась четкой, не допускавшей никакой двусмысленности. Нельзя сказать, чтоб на душе стало совсем спокойно, но, по крайней мере, исчез страх перед неизвестностью, обычно ориентированный на самые кошмарные варианты. Оставалось выяснить, зачем он попал в центр города, и, главное, как? Этот фрагмент начисто выпал из памяти. …Если это сердечный приступ, то почему я не чувствую боли? Должны же быть какие-то остаточные явления… Может, меня ограбили и вывезли сюда?.. – стряхнув с рубашки налипшие травинки, он нащупал в кармане ключи от квартиры и бумажник, – значит, нет… А что же случилось?..

Во всем теле Женя ощущал слабость, но не болезненную, а, скорее, усталостную, будто прошел пешком много-много километров, и это чувство являлось единственным, связанным с недавним прошлым. Он цеплялся за него, пытаясь вспомнить, – я устал… я долго шел… блин!.. Куда и зачем?..

Женя поднялся и пошатываясь, побрел к остановке, когда услышал за спиной:

– Сядь, Евгений. Нам надо поговорить.

Женя усомнился, к нему ли относились эти слова, но на всякий случай обернулся и увидел «рыжую».

– Снова вы?!.. Откуда?.. – он замер, приоткрыв рот.

– Твоей милостью, – «рыжая» усмехнулась, – садись.

Женя опустился на ту же скамейку. Ощущение текущего момента вернулось полностью. Он похлопал себя по карманам, ища сигареты, но не нашел. «Рыжая» тут же услужливо протянула пачку, и Женя осторожно вытащил длинную тонкую сигарету.

– Они слабенькие, но сейчас тебе и такие сойдут, – она щелкнула зажигалкой.

Затянувшись, Женя почувствовал, что не только рот, но вся черепная коробка наполняется ароматным туманом. Мысли сразу заблудились в нем, растеряв причинно-следственные связи, и осели на дно, оставив лишь клубящуюся пустоту.

– Ты помнишь что-нибудь?

– Нет, – честно признался Женя.

– А как же собираешься писать роман?

…Роман!.. – Женя не знал, выходил ли дым у него из ушей, но сознание стало проясняться, – я ж собирался писать роман об инках! «Перуанка» дала мне порошок, и все – я как провалился. Наверное, это все-таки был наркотик… хотя, говорят, от наркотиков испытываешь кайф… Блин, а какой сегодня день?.. – он взглянул на солнце, – тогда было утро и сейчас утро…

– Ты отсутствовал почти неделю, – пояснила «рыжая».

– А где я был?

– Там, куда так рвался – спасал цивилизацию инков.

– Почему же я ничего не помню?..

– А тебя отправляли не за тем, чтоб ты что-то помнил, а затем, чтоб все изменить. Это был плохой план. Ладно, езжай, поспи, а завтра поговорим. Только без фокусов!..

– В смысле? – не понял Женя.

– В том смысле, чтоб ты ехал именно домой! Бутылку водки и пакет пельменей я тебе в холодильнике оставила, так что выпей и спи. Я б конечно могла подвезти, но тебе полезно покататься в транспорте, на людей поглазеть…

Женя хотел спросить, как она попала в его квартиру, но понял, что это сущая мелочь, по сравнению с инками, а «рыжая» встала и не прощаясь, пошла к знакомому коричневому «Опелю», на который Женя, естественно, не обратил внимания.

…Почти неделя, – подумал он, – нет наркотика, который бы действовал «почти неделю»!.. Да и чувствую я себя слишком хорошо для такого удара по организму. А тогда… но не мог же я действительно попасть к инкам?!.. – он вновь попытался напрячь память, и сразу почувствовал, что хочет еще закурить – сигарета, и вправду, оказалась слишком слабой, хоть и приятной на вкус.

Киоск находился на остановке. Пока он покупал сигареты, подошла нужная маршрутка. В принципе, в этом не было ничего необычного, потому что они всегда ходили достаточно регулярно, но сейчас Женя расценил это, как знамение – надо ехать домой. Влез в салон и устроившись у окна, стал внимательно разглядывать улицу.

…Не может быть, чтоб прошла неделя! Наверное, она пошутила, ведь есть у нее привычка, издеваться, если я не работаю так, как ей хочется… да-да, роман об инках… я собирался его писать, но господин Виталий не стал помогать мне. Я поехал к «перуанке», принял порошок… – Женя увидел, как парни в комбинезонах снимают рекламу концерта, который, по его расчетам, состоится аж через четыре дня, – неужто, «рыжая» не врет, и несколько дней я жил какой-то другой жизнью?..