Государство и революции

Радиостанция была маломощной, всего 1 кВт, глушилась советскими службами перехвата, из-за чего вынуждена была то и дело менять длину волны. Правда, вскоре замаячил более солидный проект. Американцы с 1950 г. от стратегии "сдерживания коммунизма" стали пытаться перейти к стратегии «освобождения», и в частности, начали оказывать поддержку антисоветским эмигрантским группировкам. С их подачи и при их финансовых возможностях была создана мощная радиостанция «Освобождение» — позже радио «Свобода» которая по изначальным замыслам должна была стать "голосом объединенной российской эмиграции", в том числе и НТС. Но "кто платит, тот заказывает музыку", так что очередной «голос» очень быстро стал отнюдь не эмигрантским, а чисто американским, озвучивая то, что требуется США и в том ключе, в котором это задано. Поэтому радиостанцией НТС так и осталась "Свободная Россия", разве что мощность ее со временем удалось повысить. А иногда получалось договориться с руководством некоторых государств о трансляции передач "Свободной России" с их станций. Так, с 1956 г. они начали передаваться с Тайваня, с 1959 г. — по 20 минут в сутки из Южной Кореи.

В 1951-57 гг. была проведена большая кампания по заброске литературы в СССР с помощью воздушных шаров. Применялись и большие самодельные аэростаты, изготовленные бригадой энтузиастов и оборудованные специальными сбрасывателями, и стандартные метеорологические зонды. Всего таким способом было отправлено 97 млн. листовок, около 8 млн. газет, более 900 тыс. брошюр и журналов. Наверное, большую их часть довелось читать лишь степным сайгакам и медведям в лесах, но при такой массовой заброске что-то попадало и в руки людей.

Возникали и организации НТС в России, причем разными способами. Были группы, слушавшие радио "Свободная Россия" и записывавшие их на пленку. Создавались ячейки и старыми активистами Союза. Например, И. Хлобыстов, перешедший границу еще в 1939 г., а в период оккупации действовавший в Смоленске, остался там после ухода немцев, был призван в армию, дошел до Берлина и служил в оккупационных частях — здесь он восстановил связь с зарубежной организацией НТС, а после демобилизации создал подпольную группу в Горьком. Ее раскрыли через несколько лет по доносу. Больше сотни членов НТС очутились после войны в сталинских лагерях, арестованные и в России, и в странах Восточной Европы. Многие из них тоже продолжали вести агитационную работу. Е. И. Дивинич в 1953-54 гг. создал группу в Воркуте, а после освобождения он и Б. Оксюз организовали подпольный Всероссийский Народно-Трудовой " Союз, имевший отделения в нескольких городах и действовавший до 1959 г., когда он был раскрыт из-за предательства, и все участники снова оказались за решеткой. Точно так же с 1956 г. свои группы создавали другие члены НТС, выходящие из лагерей на свободу. Некоторые потом выехали на Запад, другие попадались и возвращались в места не столь отдаленные.

В первой половине 50-х было сделано несколько попыток нелегальной заброски новых активистов. Произошло это благодаря упоминавшейся американской стратегии «освобождения», в рамках которой западные спецслужбы предоставили НТС возможности для подготовки и переправки через границу таких эмиссаров. В апреле 1953 г. в Советском Союзе высадились на парашютах С. Горбунов, А. Лахно, А. Маков и Д. Ремига. Они были почти сразу же пойманы и по приговору суда расстреляны. В последующие годы были арестованы еще несколько активистов, засланных в этот период — М. Кудрявцев, В. Якута, А. Новиков, К. Хмельницкий, В. Кравец, В. Славнов, М. Платов. Некоторые из них сумели проработать в подполье до шести лет и попались только в 1960 г. Впрочем, в условиях «молекулярной» деятельности и отсутствия двухсторонней связи сведения сохранились только о тех группах и активистах, которые были раскрыты, и о которых сообщали советские средства массовой информации, либо каким-то другим способом просачивались за рубеж случайные известия. Так что многие события этой борьбы остаются неизвестными до сих пор. НТС принял участие и в венгерской революции 1956 г. В Вене был создан "полевой штаб" Союза, его члены переходили границу, действовали в составе повстанческих отрядов и опять пытались вести посильную агитацию среди советских войск.

Надо сказать, что чекисты очень быстро оценили опасность, которую представляют операции НТС для коммунистического режима, и пошла жестокая тайная война не на жизнь, а на смерть. Уже с 1947 г. начались попытки похищения активистов НТС в Западном Берлине. С помощью своей шпионки Е. Ключевской МГБ заманило в ловушку и выкрало Ю. А. Трегубова несмотря на его германское гражданство. Развернулась охота на руководителя организации НТС в Германии Г. С. Околовича и других лидеров. Однако НТС оказался куда более умелым и профессиональным противником, чем доморощенные конспираторы-белогвардейцы из РОВС или БРП. Он создал собственную агентурную сеть в советской зоне и получал от нее предупреждения о готовящихся акциях. Например, агент советской госбезопасности Клара Кюн перешла на сторону НТС и два года успешно вела двойную игру. От нее и других друзей поступала своевременная информация, позволявшая Союзу противостоять мощной чекистской машине — так, в 1951 г. были разоблачены три немца, завербованные советскими спецслужбами и пытавшиеся похитить Околовича.

Пробовали чекисты действовать и испытанными методами «Треста» — в Тюрингии их агент Новок создал фиктивную группу НТС для приманки настоящих деятелей и завлечения их в ловушку, Но и об этом трюке Союз был вовремя предупрежден с советской стороны. Наносились и удары через западную прессу. Скажем, в журнале "Дойче Иллюстрирте" была инспирирована «разоблачительная» статья, обвинявшая НТС в связях с гестапо. Однако Союз подал на журнал в суд за клевету и выиграл дело. Осенью 1953 г. МВД издал специальную "Ориентировку на НТС", объявив эту организацию врагом номер один. И вскоре в Германию прибыл капитан госбезопасности Н. Е. Хохлов, которому с санкции Политбюро предписывалось убить Околовича. Да только Хохлов предпочел стать невозвращенцем, явился к Околовичу, раскрыл ему план операции и заявил, что готов перейти в его распоряжение. Затем он выступил на пресс-конференции, продемонстрировав свое шпионское снаряжение, чем вызвал крупный международный скандал.

Однако силовые акции чекистов это не остановило, и последовала целая череда похищений и покушений. В том же 1954 г. с помощью провокатора А. Глезке в Берлине был схвачен и вывезен на Восток председатель комитета помощи русским беженцам А. Р. Трушнович. В Австрии советские агенты Геннадий и Мария Волковы и Р. Гинтер похитили активиста НТО В. Треммеля. Другой активист, Г. Хрулев, был захвачен среди бела дня у памятника погибшим воинам в Западном Берлине. В 1955 г. похитили и убили С. И. Попова, а восточногерманский агент В. Вильдпретт был направлен для уничтожения председателя НТС В. Д. Поремского. Но и он последовал примеру Хохлова и сдался западным властям. За 50-е годы было предпринято 15 попыток внедрить в Союз советских шпионов. И все они сорвались, Основой организации НТС считалась "дружеская спайка в малых группах", где каждый знал каждого, а новые члены принимались лишь после длительного личного знакомства и строгого отбора. Поэтому засылаемая агентура неизменно проваливалась, и потери несли советские спецслужбы. Скажем, засланный ими Мюллер-Хорунжий попал в руки западногерманских властей и получил 14 лет за шпионаж.

Затем КГБ сменил тактику, и пошла серия взрывов. В 1958 г. был взорван дом в г. Шпрендлингене, где проживали несколько членов НТС с семьями, и размещалась радиостанция. Лишь по случайности обошлось без человеческих жертв. В 1961 г. последовал взрыв во Франкфурте, во дворе издательства «Посев». Потом взрывное устройство обнаружили на стройплощадке, где в это время возводилось новое здание для «Посева». В 1963 г. шесть взрывов прогремели вблизи радиостанции "Свободная Россия". Правда, во всех этих акциях, кроме первой, применялись бомбы небольшой мощности, и взрывы предназначались, собственно, не для уничтожения зданий, а для того, чтобы напугать местных обывателей. Чтобы их протесты против опасного соседства заставили НТС выселяться и переезжать с места на место, не давая нормально работать. Оказывалось и давление вполне легальными средствами — через подконтрольные коммунистам средства массовой информации, а также дипломатическими мерами, вплоть до протестов в ООН. Хотя надо отметить, что сама советская сторона понимала нормы международного права весьма специфически — так, иностранным гражданам, похищенным на территории иностранных государств, лепили советские сроки по советским законам и отправляли в советские лагеря. И что особенно характерно, после отсидки позволяли вернуться на Запад, как вернулись Б. Трегубов и Г. Хрулев. А как же, все-таки иностранцы — значит, имеют право…

30. "Оттепель"

"Хрущевская оттепель", смелая реформаторская деятельность Никиты Сергеевича, положившая начало демократизации России и чуть ли не наметившего пути будущей «перестройки» — это еще один исторический штамп, сформировавшийся в массовом сознании путем многократного повторения, но на самом деле не имеющий под собой никакой реальной почвы. Не был Хрущев ни проводником радикальных реформ, ни, тем более, "отцом русской демократии".

Преобразования в стране после смерти Сталина были неизбежны, они давно назрели, и необходимость их сознавали все представители правящей верхушки. Потому что Советский Союз зашел в грандиозный экономический тупик. После героического рывка ло преодолению послевоенной разрухи, когда было провозглашено затягивание поясов и допущен огромный перекос в сторону тяжелой индустрии — на нее приходилось 70 % финансирования и производственных мощностей — народное хозяйство оказалось в глубоком кризисе. Положение населения значительно ухудшилось, даже по сравнению с предвоенным периодом. Росло недовольство. А дальнейшее закручивание гаек, предпринятое в последние годы жизни Сталина, уже не срабатывало и вызывало обратный эффект. Все больше людей приходили к выводу — "кто не сидел, тот сядет", так что лояльность и благонамеренность не играют никакой роли. Создание особых, каторжных лагерей, собирало воедино взрывоопасный контингент «политических», а введение 25-летних сроков лишало заключенных надежды выйти на волю, им становилось нечего терять.

И особую опасность представляли эти факторы в условиях холодной войны, которая, казалось, вот-вот должна была перейти в «горячую», а она в 50-х мыслилась еще общевойсковой, наподобие Великой Отечественной. В 20-х и начале 30-х коммунисты могли говорить все, что угодно, о готовящейся агрессии «империализма», но в действительности ничего этого не было, и они сами вытворяли на международной арене, что хотели. А вот теперь-то началось настоящее давление Запада, и не ощущать его советские лидеры никак не могли. В случае гипотетического конфликта сопоставление гигантского промышленного потенциала США и собственного упадка экономики приводило к прогнозам отнюдь не утешительным. Да и народные настроения тоже заставляли задуматься. Массовая поддержка противника и переход на его сторону в начале Великой Отечественной были секретом для широкой общественности, но конечно же, не для руководства страны. А при столкновении с англичанами и американцами данное явление грозило еще большим размахом, чем с нацистами.

Так что смягчение режима было вынужденным и обязано было осуществиться при любом раскладе в верхах. Однако сами реформы могли пойти двумя путями. Первый — номинально сохранить культ Сталина, оставить на словах верность "сталинскому курсу", но при этом предпринять кардинальные меры по улучшению жизни народа и фактически изменить этот самый курс на противоположный. По такому пути впоследствии пошел Китай в результате преобразований Дэн Сяопина — при нерушимости культа Мао Цзэдуна, его катастрофические эксперименты прекратились и было взято направление на нормализацию жизненных условий и повышение народного благосостояния. Второй вариант низвергнуть персону Сталина, свалить на него все прежние грехи и ошибки, но на деле продолжать его политическую линию.