Готовься к войне

–  Этот, этот!

Банкир коснулся педали тормоза. Испугавшись столкновения, преследователь взвизгнул покрышками и опять загудел.

–  Догоняет.

Банкир прибавил ход; преследователь тоже; банкир развил сто сорок километров - но космический жлоб без труда обошел их справа, поравнялся, стекло со стороны водителя сдвинулось вниз. Круглая, деформированная негодованием физиономия, схожая с огромной картофелиной, появилась в прямоугольнике окна.

–  Ну и рожа!
– весело выкрикнул Жаров.
– Это песня! Самое то! Я ж говорю, клиент!

–  Их там двое, - опасливо заметил новичок

–  Им же хуже. У тебя, Степан, деньги с собой есть?

–  Есть. А что?

–  Спорим на тыщу баксов, что сейчас он нас обгонит и резко затормозит. Чтоб, типа, нас опустить. Напугать и проучить. Спорим, нет?

–  Нет, ребята. Не буду я спорить. Вам виднее…

–  Смотри, смотри! Я был прав!

–  Все пристегнуты?

–  Все.

–  Степан, - позвал банкир, - слушайте. Сейчас мы его остановим. Всех, кто есть внутри, поломаем. А вы сидите в машине. Если что - вы нас не знаете, мы вас - тоже. Вы ловили такси, я согласился вас подвезти…

–  Отличная легенда, - развеселился Жаров.
– Один миллионер ловил такси, другой ехал мимо и решил его подбросить. Очень правдоподобно. Скажи, Марк?

–  Сто процентов.

Мотор в триста двадцать сил запел. Знаева вжало в кресло.

–  Однако… - крякнул новичок.

–  Прибавь, - посоветовал Жаров.

–  Помолчи.

–  Уйдет!

–  Нe уйдет. В нем две тонны. У нас - едва полторы. У него мотор - в два с половиной литра, с турбиной; у нас - атмосферный, в шесть литров… Никуда не денется.

–  Давай подрезай.

–  Рано.

–  Давай. Сейчас.

–  Не учи дедушку кашлять.

–  Бибикает! Недоволен.

–  Сейчас успокоим.

–  Бибикалку в задницу затолкаем.

–  Сто процентов.

–  Держитесь!

Знаев прикусил губу. Он получал удовольствие. Переживал момент ВЕСЕЛЬЯ. Выкрутил руль, притормозил. Противник оглушительно завизжал резиной. Едва не столкнувшись, обе машины замерли у обочины.

–  Жаров, ментов смотришь?

–  Нет ментов… Подождем, - сам подойдет.

Обиженный водитель седана не подошел - подбежал.

Наклонился, заглядывая в салон «копейки».

–  Да, - сказал Знаев, - рожа впечатляет.

–  Я ж говорю, наш.

–  По такой морде не промахнешься.

Банкир щелкнул замком ремня. То же самое сделали Жаров и Марк. Разъяренный мордоворот молотил ладонью по крыше.

–  Он нас не видит?
– спросил Степан.

Дурак уже дергал ручки дверей. Знаев включил передачу и прокатился на несколько метров - неприятель едва не упал. Жаров и Марк утробно захохотали.

–  Второй идет! Жаров, у него бита! Бейсбольная!

–  А у меня, - электроторговец показал кулак, - кружка! Пивная!… Все, я пошел…

Открыв дверь, он вывалился наружу с криком «Не убивайте, дяденьки!».

Дяденьки рванулись было, но Жаров распрямился и отвесил ближайшему чудовищную затрещину.

–  Страшный человек, - нежно сказал банкир, обращаясь к новичку.
– Кулаком никогда не бьет. Только ладошкой. Боится покалечить… Сидите спокойно, Степан… Вот, теперь и мне пора.

Он выпрыгнул. Увернулся от биты и двумя быстрыми боковыми - справа и слева - разбил ее обладателю лицо. Потом сам пропустил, в ухо.

–  Сукачертигондоныпокалечунахуй!
– брызгая слюной, воинственно выкрикнул неприятель. Банкир же молчал, экономил дыхание. Он был неплохо подготовлен, противник же вовсю использовал одно, зато существенное, преимущество: молодость. Его щеки пылали, его дубина со свистом рассекала воздух.

–  Давай, сынок, - подбодрил Знаев.
– Смелее.

«Сынок» бросился в атаку. Финансист хорошо его встретил, но не уберег шею и попал в захват; пытался отбиться коленом - не вышло; решил уже, что плохи дела, однако подоспел Марк Стодвадцатикилограммовый и человеколюбивый, он не стал наносить удары. Зайдя сбоку, оторвал банкирова соперника и от банкира, и от земли, резко встряхнул - так, что зубы несчастного громко лязгнули, - а затем, не обращая внимания на сопротивление, развернул к себе спиной, ухватил сзади за промежность и с протяжным выдохом, в котором слышалась услада, запустил парнишку в пространство; тот пролетел четыре метра и грянул об асфальт.

Переведя дух, банкир обернулся и увидел, что Жаров тоже закончил. Его визави лежал ничком, отплевываясь и хрипя, а когда подбирал под себя руки и ноги и предпринимал попытку встать хотя бы на четвереньки, электроторговец хорошо дозированной оплеухой приводил его в исходное состояние.

Одна из проезжающих мимо машин прогудела. В Москве любят хорошую драку.

–  Уходим, - громко сказал банкир.

–  Мало, - с сожалением бросил Жаров.
– Я даже не вспотел. А этот дурак, по-моему, ничего не понял…

Вдруг подбежал новичок; с неприятно искривленным лицом рванулся к поверженному и с размаху ударил его ногой.

–  Э, стоп!
– сурово произнес Жаров.
– Лежачего не бьют!

–  В машину, Степан!
– приказал банкир.
– Уходим! Уходим, Марк!

Заметно разочарованный, Степан повиновался. Знаев пристегнул ремень и толчком ноги по правой педали заставил мотор зареветь. Долетели на максимальной скорости до первого же поворота, ушли с трассы в переулки, отыскали место потемнее, остановились, погасили огни; Жаров выпрыгнул, выдернул из зажимов номерные знаки, швырнул в кусты, вставил другие. Дворами, боковыми проездами уходили от места стычки все дальше и дальше. Марк шумно глотал пиво, альфа-самец курил и жаловался, что мало и плохо повеселился. Новичок сначала задумчиво молчал, потом признался: