Готовься к войне

–  Посоветовал прекратить. А сказал бы: «продолжай, парень, работай, и у тебя все получится» - я б работал… Не спал бы, не ел… Как лошадь бы работал, как зверь… И пусть бы мне хоть каждый день бандиты морду били - мне все равно. Я бы своего добился. Дополз бы. Долез. Зубами прогрыз дорогу. Но профессор не сказал.

Шмель, с грузом сладостей, солидно загудел и снялся.

–  Я очень посредственный музыкант, - подытожил банкир.
– Средненько звучу. Трудолюбия море, а таланта - на донышке… Есть талант - но мало…

–  Больно, - сказала Алиса.

–  Что?

–  Мне больно. Очень.

Знаев обнаружил, что стискивает плечи девушки мертвой хваткой. Ослабил пальцы и испуганно пробормотал:

–  Прости.

–  Ничего. Расскажи еще что-нибудь.

–  Нет. Так нечестно. Теперь ты расскажи.

–  Я не умею.

Банкир рассмеялся и провел пальцами по шее подруги.

–  Вот это мне всегда казалось странным. Женщина может часами болтать с приятельницей, а попросишь ее что-нибудь рассказать, - будет мяться и мямлить…

–  Хорошо, - согласилась рыжая, - расскажу. Но не сейчас. Давай, показывай свой дом.

–  Если честно, показывать особо нечего. Здесь всего три комнаты. Ровно столько, сколько нужно для удобного существования одного человека. Спальню ты видела, подальше - еще два зала. В одном я работаю, в другом - отдыхаю.

–  А тот, где гантели и прочие тяжести?

Знаев опять рассмеялся. И тут же подумал, что слишком часто, наверное, смеется сегодня утром: это хорошо или плохо?

–  Я так и знал, - сказал он.
– Ты меня обманула. Ты уже все изучила.

Рыжая захихикала, совершенно по-девчоночьи. Конечно, изучила, сказал себе банкир. Искала следы предшественниц.

И не нашла.

–  Там, где гантели и штанги, - комната отдыха.

–  Поднимать штангу - отдых?

–  Разумеется.

–  А зал, где совсем пусто?

–  Это кабинет. Там я работаю.

–  Как же, интересно, ты работаешь в абсолютно пустом месте?

–  Думаю. Кстати, там кое-что есть. Экран на стене. Компьютер.

–  А стол?

–  Я не использую столов, стульев и прочих кресел. Я либо стою, либо лежу. Третье положение тела - лишнее.

–  А деловые бумаги? Справочники, литература?

–  Все это есть в городе. В офисе. И потом, для получения справок и разбора бумаг у меня есть специальные люди. Наемные работники.

–  Например, - гордо подсказала Алиса, - я.

–  Да. Например, ты.

Рыжая вздохнула:

–  Все-таки я не так представляла себе богатую жизнь.

–  А как? Золотые унитазы и кокаин?

–  Что-то в таком роде.

–  Извини. Золотые унитазы - это не мое.

–  Ладно, я пошутила. Но все-таки здесь как-то… пусто. Голо. Кругом одни окна. Я чувствую себя как в аквариуме.

–  Такая архитектура. Этот дом называется «фахверк». Жилая территория переходит во внешнюю среду, и наоборот. Можно вернуться в комнаты, нажать кнопку, и стекла исчезнут. Мы очутимся прямо в лесу. В спальню будут заходить ежи и запрыгивать белки.

–  Здорово, - оценила Алиса.
– Но неуютно. Повесил бы какие-нибудь картинки. Коврики бы постелил. На кухне вообще тоска. В посудном шкафу - три блюдечка…

–  Зачем мне больше?

–  А если - гости?

–  У меня редко бывают гости. А если бывают - я вызываю специальный сервис. Привозят все сразу: еду, посуду, столы, скатерти… Потом увозят и все убирают. Очень удобно.

Рыжая подумала и с завистью сказала:

–  Наверное, когда есть деньги - жить вообще удобно.

–  В бытовом смысле - да. Во всяком случае, гладить рубашки мне не нужно.

–  Кстати! А где твой гардероб?

–  Возле входной двери.

–  Там только маленький шкафчик.

–  Это и есть гардероб. Все знают, что я не умею одеваться. По-моему, в банке уже анекдоты на эту тему сочиняют.

–  Будь уверен - сочиняют. Нельзя быть равнодушным к одежде.

–  Можно, - небрежно ответил Знаев, поднял голову и зажмурился: был полдень, солнце оторвалось от верхушек деревьев, обстреливало теперь сидящих на веранде сквозь стеклянную крышу.
– Еще как можно. Люди не должны забивать себе голову тем, как они одеты. Во всяком случае - мужчины. Придал себе минимально приличный вид - и вперед, дело делать. Вот как правильно. Мода - территория женщин.

–  Все равно! Даже в презрении к внешнему виду надо знать меру. Этот твой вечный пиджачок с болтающимися пуговицами… Он ужасен. Ты смотришься нелепо…

–  До тех пор, пока не достаю платиновую кредитку.

–  Прекрати!
– в притворном возмущении Алиса вскочила и ударила Знаева в грудь твердыми кулачками.
– Ты издеваешься. Нельзя доказать то, что доказать нельзя!

–  Хороший удар, - похвалил банкир, давая рукам волю.
– Может, побоксируем?

–  Между прочим, я два года занималась карате!

–  Два года! Предупреждать надо!
– Он потащил ее в спальню.
– Послушай, девушка с золотыми волосами, расскажи мне еще что-нибудь о себе…

Второе соитие всегда лучше первого. Гораздо. Особенно, если первое обоим понравилось. Во второй раз можно попробовать кое-что из того, от чего в первый раз воздержался. Во второй раз уже известны основные реакции. Во второй раз без спешки исследуешь то, что в первый раз только наметил к исследованию. Во второй раз можно действовать жестче, но и нежнее. Можно не спешить и не жадничать. Второй раз хорош уже тем, что предполагает третий раз.