Говорящий сверток

– Теперь вы понимаете, – сказал он, – почему нам важно победить?

– Да! Да! – закричали все.

– Отлично. А сейчас слушайте внимательно, я расскажу, как будет проходить взятие замка и что будет делать каждый.

Все устремили любопытные взгляды на модель, стоявшую на видном месте посредине стола.

– Это модель замка. – Саймон показал указкой. – Как вы замечаете, он имеет форму свадебного пирога, полого в середке и с четырьмя башнями. Дыра посредине – это большой внутренний двор. Замок окружен рвом, тут подъемный мост и ворота. Всем ясно?

– Да, да! – хором отозвались все.

– Атаковать мы будем следующим образом. Слева и справа от замка будут стоять два взвода грифонов, и при каждом батарея из пяти катапульт. Золотые ядра перед выстрелом будет раскалять Табита для того, чтобы они поджигали все, на что ни упадут, и производили побольше беспорядка. Как только грифоны дадут первый залп, получивший первоклассную подготовку кузен Этельреда по имени Эгберт, уже находящийся в замке, перережет канаты, удерживающие подъемный мост. К несчастью, он не в состоянии самостоятельно открыть ворота, но едва мост опустится, как ворота будут разнесены в щепки натиском копыт и рогов славной кавалерии единорогов, возглавляемой моим братом Питером. Сразу же, как только эти действия будут осуществлены, произойдут два события. Первое: мисс Уильямсон Смит-Смит-Браун и ее молодые леди в сопровождении нашего доброго друга Освальда войдут в ров и вытащат из него затычку. Уровень воды тут же начнет понижаться. Второе: одновременно моя флотилия воздушных шаров, управляемых огневками и снабженных корзинами, полными горностаев, поднимется в воздух, пролетит над замком и приземлится во дворе и на крепостной стене. Каждый горностай будет снабжен огнеупорным костюмом и пистолетом, заряженным лавандовой водой. Их задача отвлекать на себя василисков, сражаясь с ними сколько хватит сил. Едва вода во рву спадет и обнажатся трубы, Эгберт пометит два-три отверстия красными флажками. Эти трубы ведут прямо в темницы, где хранятся Великие Книги. Сейчас же большой отряд горностаев вместе с Ужаснаводящими жабами Пенелопы проберутся по трубам, обезвредят часовых и возьмут на себя охрану книг до того момента, когда замок будет взят. Как, все ясно?

Все было ясно как божий день.

– Отлично, – заключил Саймон. – Всем быть на местах завтра ровно в шесть утра, а ровно в половине седьмого грифоны дадут первый залп. Все, желаю удачи.

Выходя из банкетного зала, Пенелопа подошла к Этельреду.

– По-моему, ты совершил невероятно мужественный поступок. Проникнуть таким способом в замок и так замечательно все организовать мог только ты.

– Пустое, мисс, – ответил Этельред. – Я же говорил: чем-чем, а искусством маскировки я как-никак владею.

– Все равно ты умница. И у меня есть к тебе личная просьба.

– Все что угодно, мисс, – с жаром произнес Этельред. – Вы только намекните, и все будет сделано.

– Значит, обещаешь?

– А как же, мисс.

– Хорошо, – продолжала Пенелопа, – ты идешь в замок со своим полком по водостоку, так?

– Да, мисс, я, так сказать, веду их.

– Я хочу идти с вами.

– Что?!! Нет, постойте, мисс, – заволновался Этельред. – Это нечестно. Не могу я вас взять с собой, ей-богу. Случись с вами что, я сам себе не прощу и никто мне не простит.

– Ты обещал? Обещал! Я не собираюсь тут сидеть сложа руки, пока все будут действовать. Ну пожалуйста, Этельред, мне просто обязательно надо пойти с тобой. Я надену вашу хорошенькую красную форму, волосы спрячу под шапочку. Я обещаю делать все, что ты прикажешь, а ты меня будешь защищать.

– Ей-богу, мисс, – с несчастным видом пробормотал Этельред. – Если кто об этом прослышит, с меня шкуру снимут, честное слово.

– Значит, договорились?

– Ну, раз обещал, что теперь поделаешь, – проговорил Этельред. – Только уж вы, мисс, поосторожней, ладно? Дело будет жаркое.

– Буду осторожна, – пообещала Пенелопа.

Попугай взял на себя должность генерала-наблюдателя. Он должен был кружить над замком, наблюдать сверху военные действия и доставлять донесения волшебнику, чей персональный воздушный шар должны были привязать в выгодном пункте, откуда он мог видеть происходящее.

На следующее утро без десяти шесть воздушный шар на шелковом тросе медленно поднялся в воздух. В нем находился волшебник, на всякий случай вооруженный лавандовым пистолетом, большим пакетом с бутербродами, бутылкой лунноморковного имбирного пива и подзорной трубой Попугая. Сам Попугай примостился на краю корзины, готовый взлететь в любую минуту.

Ровно в шесть грифоны установили свои катапульты, и батальон горностаев положил аккуратными кучками ядра около каждой катапульты. Табита перебегала от одной кучки к другой и разогревала ядра своим дыханием, пока они не накалялись докрасна.

Тем временем горностаи, жабы, русалки и Освальд спрятались в пробочном лесу поблизости от рва. Позади небольшой гряды холмов, как раз напротив подъемного моста, Питер выстроил свою кавалерию, а Саймон привязал воздушные шары. Все было приведено в боевую готовность, и участники терпеливо и мужественно (хотя и трусили немножко) ждали, когда Ха-Ха подаст сигнал.

Точно в половине седьмого волшебник высунулся из корзины и замахал большим зеленым платком с золотыми полосами – флагом Мифландии. Бой за замок василисков начался.

Восемь грифонов заложили золотые ядра в катапульты-поварешки. Восемь других грифонов по сигналу вожака нажали на рычаги, катапульты выстрелили, и золотые ядра, сверкая и визжа, прочертили небо и ударились в зубцы крепостной стены. Они остались лежать там и дымиться, а василиски забегали с ведрами воды, пытаясь их потушить. После трех залпов верхушки стен почти разрушились, замок кое-где пылал, и василиски пришли в такое смятение, что стало ясно: их застали врасплох. Им все-таки удалось перетащить несколько пушек на новые места и сделать пять выстрелов по грифонам, но стрелки они в отличие от грифонов были скверные.

В это время с оглушительным грохотом опустился подъемный мост – это Эгберт перерезал канаты. Немедленно Питер в красивом голубом с золотом мундире, который специально для него сделала Пенелопа, затрубил атаку. Сто пятьдесят белых и голубых единорогов показались плечом к плечу из-за гребня холма. Сперва они бежали рысью. Приближаясь к мосту, они по команде Питера построились в колонну по четыре. Еще команда – и они перешли на галоп. Ноздри их раздувались, рога сверкали в свете восходящего солнца. Первая волна единорогов влетела на мост, копыта загремели по деревянному настилу, и тут же раздался треск ломающегося дерева – это рога с размаху вонзились в ворота.

Волна за волной ряды единорогов грохотали по мосту и втыкались рогами в ворота, и вот ворота медленно, понемногу начали расщепляться. Василиски в панике подтащили самые большие котлы с кипящим маслом к краю стен над воротами и опрокинули их вниз. Но Попугай, круживший над мостом, успел крикнуть, и единороги вовремя отскочили назад. Затем группа горностаев с ведрами промчалась по мосту и посыпала разлившееся масло песком и гравием, чтобы единороги не поскользнулись.

В тот момент, когда первая волна единорогов скакала по мосту, Освальд с Дездемоной и ее русалками, сидящими у него на спине, свесив хвосты на одну сторону, как амазонки, выполз из пробочного леса и направился ко рву. Василиски нацелили на него свои пушки и выстрелили несколько раз. Ядра ударялись в землю вокруг Освальда, свистели, взрывали лиловый дерн, но ни одно ядро не попало в эту гигантскую мишень. Освальд с русалками благополучно достигли рва и скрылись под водой.

В тот же миг начал воздушную атаку Саймон. Прозрачные шары с сидевшими в них огневками, отсвечивая всеми цветами радуги, поднялись в небо.

Под ними в корзинах болтались разъяренные горностаи. Они выпили столько руты, что, если бы не Саймон, они бы передрались между собой в ожидании сигнала. Когда шары очутились над замком, василиски в ярости пытались доплюнуть до них пламенем, но не достали. Горностаи отвечали выстрелами из лавандовых пистолетов, и вскоре василиски на крепостной стене начали задыхаться, кашлять, из глаз у них заструились слезы. Один из василисков так неудержимо чихал, что свалился в котел с кипящим маслом. Наконец воздушные шары с ликующими горностаями перевалили через стену и начали опускаться во двор замка.