Грани реальности

— Древние мифы — это здорово, пап, но я устала, — отметив про себя инфу о давнем знакомстве божественного кошака с моим отцом, проворчала я. — Ты всегда требовал выражаться чётко, кратко и по существу. Не отступай от собственных правил.

— Около пятнадцати тысяч лет назад…

— Пап… — искренне сожалея, что заблаговременно не поинтересовалась этой историей ещё в гимназии, но сейчас её слушать желания не было. — Допустим, началось великое божественное противостояние. Допустим, ты был богом изначальным. Предположим, тебя подло низвергли с подачи этого драного котяры, — перечислила я свои догадки, и судя по удивлению на папином лице, угадала. — Опусти подробности давно минувших дней. Как ты очутился именно здесь? Зачем выкрал маму? Почему держал нас в неведении?

— Меня убить не могли, да многие и не хотели, потому просто изгнали, — сократил историю он. — Скитаясь по мирам, случайно наткнулся на этот. Здесь у меня почти не было сил, — сообщил он и так известное на примере Кхёрна. — Лишённый магии, искал способ убраться прочь, но встретил её, — взгляд на маму. — Понятия не имел: кто она? Откуда? И тем более не воровал, — понимаю, что раньше отец никогда не врал, но как оказалось, очень о многом он просто умалчивал, однако именно сейчас так хотелось ему поверить… — Ощутил в ней что-то родное и не смог уйти, — и столько тепла, столько нежности в обращённом к жене взгляде. — А не говорил потому… просто… так для вас было безопаснее.

— Рада, что теперь у нас нет секретов, — говорю, а сама обнимаю так до конца и не пришедшую в себя в маму.

Её можно понять. Если к моим фантазиям она с детства привыкла, то говорящий столь странные вещи отец — это уже не шутка. Ему вообще юмор не свойственен. Вечно серьёзный, рациональный, практичный, в чём-то даже топорно–прямолинейный, но при этом безмерно обожающий свою супругу мужчина был элементарно неспособен на розыгрыши. А значит, как бы всё нереально ни звучало, как бы ни хотелось отмахнуться, но приходилось признать: всё это правда! Сидящая рядом со мной бесконечно родная женщина постепенно усваивала услышанное, и по мере осознания на её не тронутом возрастом лобике отчётливо проявлялись свидетельствующие о сильнейшем мозговом штурме морщины.

— Так это… что же выходит? Есть ещё какой-то мир, как там его… — наконец-то заговорила она.

— Карпег, — в унисон ответили мы с отцом.

— Ага. И по сколько лет там люди живут?

— Людей там как бы и нет, — заикнулся было папа, но напоровшись на какой-то изучающий мамин взгляд, тут же умолк.

— Эм… но если я оттуда… а я явно человек… значит… его населяют зелёные человечки, и над моими родителями проводили эксперименты? — предположила мать…

М–дя… вот это воистину тяжёлый случай. В дальнейшем потоке своих предположений она превзошла даже Алсею с её талантами из ничего развивать проблему века. Разговор затянулся до утра. Собственно, лично я больше ничего нового не узнала. А вот родители… в особенности мама оказалась по самые уши завалена информацией. Отец в какой-то момент упёрся, категорически отказываясь возвращаться на Карпег. И именно тогда, взглянув на свои руки, я заметила кое-что новенькое, то, что заставило улыбнуться, а в душе вмиг разлилась волна нежности и тепла. И да, я пошла на шантаж. То есть привела последний и самый веский, как мне казалось, аргумент:

— Я вышла замуж, — выставив перед родителями ручку со вновь обретённым обручальным кольцом, известила я и призадумалась: «Хоть убей, не помню, когда оно вновь появилось на мне? Чудеса, да и только!»

Их реакцию надо было видеть! Описать словами это нереально. И пользуясь произведённым эффектом продолжила:

— Папа, мама… Я безумно люблю мужа, и он меня тоже… мы счастливы! Но…

Действительно абсолютно не радовало то, что произошло накануне моего появления здесь, и тем более перспектива и в дальнейшем поддерживать столь тесные отношения ещё с одним богом, и в итоге… я расплакалась. И ведь знала, что в нашей как оказалось, мягко говоря, ненормальной семье это запрещённый приём, но не сдержалась. И если быть честной, то поступила я меркантильно и подло. Стоило осознать то, кем является мой отец, и вдруг пришло решение наиглавнейшей моей проблемы: «Он способен повлиять на Артона!»

— Что «но», девочка? — вопросил отец, вмиг очутившийся возле шмыгающей носом меня.

И как назло, горло от обиды на всё и вся сдавило, и слова выжать из себя не могу. Оттягиваю ворот, открывая его взору подаренный божественным кошаком амулет.

— Кто!? Кто посмел!? — взревел отец.

— Артон, — жалобно выдавила я и вдруг… не сумела сдержать улыбки.

Сейчас взор отца вновь полыхал фиолетовым, и почему-то я была уверена, что именно этот оттенок фиолетового ассоциируется с гневом. И почему-то представилось то, чего никогда в жизни не было: как будто я школьница, и стою перед взбешённым директором школы, которому только что настучала на дёргавшего меня за косички старшеклассника. Вот и сейчас в реальной ситуации ощущение было такое, что одному из Карпегских божков ну оче–е-ень не поздоровится, и в самом лучшем случае его ждёт отчисление!..

Глава 15 Возвращение в родные края

Проснулась я в своей родной кровати, в моей любимой ночнушке, и в наипрекраснейшем настроении. Кто-то уже давно раздвинул шторы, и на лакированном полу игралась целая толпа солнечных зайчиков. Вспомнился минувший сон. Такой реалистичный! Насыщенный запахами, цветами и вкусами. Это была настоящая сказка: с эльфами, привидениями, богами и магией. Сладко потянувшись, словно окрылённая взлетаю с постели и в полной уверенности, что никого дома нет, топаю на кухню, а там…

Всё наше невеликое семейство оказалось в сборе. Что-то увлечённо обсуждающие приглушённым шёпотом родители даже не сразу обратили на меня внимание. Странно было видеть отца дома, ведь этот заядлый трудоголик пропадал в своей фирме даже в выходные и, пожалуй, я даже не смогла бы припомнить такого случая, чтобы вот так, днём, он оказался здесь. Однозначно что-то случилось. Осталось выяснить — что.

— Проснулась? — как всегда лаконично констатировал отец. — Одевайся. Мы возвращаемся.

— Куда? — непонимающе так смотрю: «Ведь наш дом здесь?» — последнее озвучить не успела.

— На Карпег, — ответила за него мама, а я…

Я как стояла возле стеночки, так и села. Да–да, на пол. Табурета поблизости не оказалось. Смотрю и не понимаю: меня что, разыгрывают? Но нет. Отец на такое явно неспособен. Тогда что? И вот тут на меня с новой силой обрушилось всё то, что ещё пять минут назад казалось сном. Одного взгляда на папу и маму хватило, чтобы понять: моя шизофрения прогрессирует слишком быстро. Ещё и взгляд цепляется за непривычный элемент в интерьере: здоровенный плюшевый мишка! Тот самый, о котором я мечтала во втором классе. Хм… может у меня и паранойя, но убравшей весь хлам из дома домработнице однозначно респект.

И в конце концов, ну и пусть у меня шизофрения… Но чёрт бы её побрал! Она такая увлекательная… Со скоростью ветра отрываю пятую точку от довольно прохладного кафеля и мчу в комнату.

А мысли повернулись совсем в другое русло. Элифан… он был в тяжёлом состоянии, а потом и вовсе потерял сознание. Простит ли меня за Кхёрна? Думаю — да, ведь решение было хоть и нелёгким, но обоюдным. Примет ли меня обратно? Взгляд остановился на мерцающем на пальчике колечке, и на душе вновь стало легко и светло, но вдруг… словно кошки внутри заскребли… вспомнились разгромленная спальня и бог с пылающими синим пламенем глазами. И пришло понимание: я не имею права скрывать от Элифана случившееся. В конце концов, если любит — поймёт. Вот только где найти смелость, чтобы признаться?

— Ты собралась, дочь? — донёсся из-за двери голос явно пребывающего в нетерпении отца. Выхожу из комнаты. Он стоит, придерживая нервно переминающуюся с ноги на ногу маму. — У меня там один должничок остался. Теперь их два, — зловеще полыхнув фиолетовыми глазами в сторону моей шеи, где под высоким воротничком прятался злополучный амулет, известил он. — Открывай портал, дочка. У меня здесь такой возможности нет.

Открываю, и так ясно, что спорить бессмысленно. Вваливаемся в мою гостиную при гимназии. Ну не тащить же их без спроса сразу к мужу в замок. А у самой в голове какая-то мысль на крае сознания бьётся, но никак не удаётся её ухватить. И тут доходит: он сказал ещё один должник? То есть, не Артон виновник его свержения? Недолго думая, хватаю со стола учебник истории, и на ходу крикнув: «Будьте как дома!», — убегаю в ванную, по дороге отмечая, что в спальне уже наведён порядок, и ничто не напоминает о минувших событиях.