Граница земли

И все это означало, что на поверхности Земли оставалась еще одна колония людей. Трегарт с нетерпением ждал хотя бы одного слова одобрения и признания с Мыса Канаверал.

Его не было.

По крайней мере, они могли бы пожелать нам удачной посадки, раздраженно подумал он, начиная первый виток перед заходом на посадку. У него было время подумать о чем-нибудь другом, кроме срочной работы. Он не ожидал, что спуск и посадка будут такими тяжелыми - не ожидал всех этих течений и воздушных ям, всего того, что бросало корабль из стороны в сторону, закрут чивало вштопор, - некоторое время ему казалось, что его вывернет наизнанку; он следил за температурой, закусив губу, - стрелки приборов ползли вверх, но так и не достиг-ли критической отметки. А потом они летели над Мексикой и Юкатаном, медленно снижаясь по тщательно рассчитанной траектории, оставили внизу Залив и медленно начали приближаться к Флориде - прошли над морем и совершили мягкую посадку на взлетно-посадочной полосе.

Когда наконец космический корабль остановился, прокатившись по полосе четыре километра прежде, чем Трегарт и Риан рискнули воспользоваться тормозной системой, им еще пришлось ждать, пока подъедут машины техников, чтобы выпустить их из корабля. Разумеется, люк можно было открыть и изнутри, но, опять же разумеется, корпус корабля был слишком горячим, чтобы дотронуться до него. А потому они ждали техников с их жаростойкими перчатками, чтобы те открыли люк с внешней стороны и помогли им осторожно выбраться на вольный воздух, стараясь ничего не касаться, ступить на трап, который выкатили специально для них.

–  Как прошел полет?
– спросил Ньют Блюстоун.

Трегарт, огладывавшийся по сторонам, нахмурился, увидев, что в маленькой группе встречающих не было ни Пепито, ни Дженни. И голос Блюстоуна звучал как-то странно… Риан уже отвечал на вопрос вместо него.

–  Все отлично, Ньют, - воскликнул он, широко улыбаясь.
– Вы должны это когда-нибудь попробовать! Это все, о чем я мечтал… но, как бы то ни было, - продолжил он, когда они уже садились в ожидавший их автомобиль, - это всего лишь первая ступень. Теперь я хочу большего! Я хочу отправиться дальше, Ньют, дальше земной орбиты - и я сделаю это.

–  Насколько быстро поднималась температура корпуса?
– спросил один из техников. Следующие несколько минут, пока они добирались до центра управления, Трегарт и Риан были заняты тем, что отвечали на вопросы наземной команды.

У Трегарта, впрочем, было достаточно времени для: того, чтобы разыскать глазами во встречавшей их толпе свою жену и сына. Конечно, вот же он, Пепито!.. И тут Трегарт нахмурился. Хотя мальчик и помахал ему рукой, на его лице было какое-то странное выражение, встревожившее его отца - и где Дженни?.. Женщина, стоявшая, рядом с Пепито, была жена Блюстоуна, фальшивая Грациэла - Дорис.

Выбравшись из автомобиля, он спросил в первую очередь:

–  Где Дженни?

Ньют Блюстоун закашлялся.

–  Она, э-э… - начал он, - она с Кваггером в башне центра управления. Они выйдут через минуту.

–  С Кваггером?
– Трегарт уставился на своего друга, ничего не понимая.
– Что она делает там с Кваггером? Ньют! С Дженни что-нибудь случилось?

Блюстоун выглядел чрезвычайно несчастным и растеК рянным.

–  Я, э-э… Ну, я думаю… Нет, знаешь, Рон, лучше будет тебе увидеть все самому. Они уже выходят.

Трегарт обернулся и увидел Лорда Кваггера - тот выглядел страшно постаревшим и гораздо более усталым, чем обычно, а рядом с Кваггером шла жена Трегарта, Дженни, и на ее лице не было улыбки.

Дженни была обнажена.

А во лбу у нее сиял прямо ему в глаза огромный ярко-голубой камень.

–  О Рон, дорогой Рон, - прошептала Дорис Блюстоун с искренним состраданием и болью в голосе, - мы должны были тебя предупредить. Но мы не знали, как это сказать!

Трегарт, опустившийся на колени, чтобы взять на руки всхлипывающего сына, поднял на нее взгляд.

–  Что… - он сглотнул вставший в горле комок и начал снова.
– Что теперь делает Дженни?

–  Она слушает рапорт Вернера Риана в башне. Я думаю, для него это не меньшее потрясение, чем для тебя… нет, я не то хотела сказать, - вспыхнув, поправилась она.
– Разумеется, это не так! Но…

Она беспомощно умолкла.

–  Она вышла из моря такой, Рон, - наконец проговорила Дорис.
– Я думаю, она заняла место Анджи. Анджи умерла. А Пепито говорит, что был дельфин, у которого был камень, только не голубой, а черный-

Дорис Блюстоун все говорила и говорила, ее голос был мягким и сострадательным, но Трегарт уже был не в состоянии воспринимать смысл ее слов. Он наклонился и прижался щекой к мягким волосам сына.

–  Все в порядке, Пепито, - пробормотал он, прекрасно понимая, что это ложь. Но какова была правда? За годы, прошедшие с появления Кометы Сикара, как полагал Трегарт, он успел закалиться; он видел слишком много несчастий и бед, чтобы спасовать перед еще одной.

Но это!..

Он не мог подобрать слов, чтобы хоть что-то сказать

Дорис Блюстоун или своему сыну. И тут подошел Ньют Блюстоун, выглядевший чрезвычайно несчастным.

–  Ты в порядке, Рон?
– спросил он.
– Мне правда очень жаль. Я…

Он замолчал. Собственные слова показались ему нелепыми и глупыми.

–  Рон, - снова начал он, - они уже переговорили с Рианом и теперь ждут твоего доклада. Ты… ты сможешь это выдержать?

Трегарт молча посмотрел на него. Он не ответил ничего. По чести говоря, он просто не знал, что можно на это ответить, а потому просто поцеловал своего сына и даже сумел улыбнуться ему, передавая его с рук на руки Дорис Блюстоун.

Потом он пошел к башне.

–  Привет, Рон, - пробормотал старик Кваггер; его голос звучал разбито и смущенно, на Трегарта он не смотрел. Трегарт, впрочем, тоже не смотрел на Кваггера. Все его внимание было сосредоточено на его жене - вернее сказать, на том, что было его женой, на обнаженном существе женского пола, которое стояло молча и серьезно смотрело на него, а камень на ее челе сиял голубым и зеленым, разбрасывая лучи, пронзавшие холодом его душу.

–  Ты - Капитан Рон Трегарт, - проговорила женщина.
– Ты искушен в навигации и пилотаже. Ты отец мальчика, Питера Трегарта, известного как Пепито. Ты также был моим мужем.

–  Дженни!
– крикнул он; из глубин его души и сердца рвался отчаянный вопль.
– Что с тобой? Тебе плохо?

Женщина, которая была Дженни Трегарт, выглядела озадаченной.

–  Мне неплохо, - ее голос был спокоен и мягок. Я элемент Вечного. Сейчас мне не требуется никакой медицинской помощи, как не потребуется и впредь. Мое физическое состояние адекватно условиям. Оно останется таковым до тех пор, пока служение данного элемента будет необходимо для работы Вечного.

Она повернулась, чтобы взглянуть на Кваггера, который как-то сжался и поспешно отвел глаза.