Громкий шепот

Дыхание застревает где-то на пути к легким, когда его глаза находят мои. И так каждый раз. Кажется, мне нужна йога, чтобы научиться нормально дышать.

– Привет. – Макс подходит ко мне. – Как…

И вот он замечает лестницу. А точнее то, что происходит под ней. Я слышу, как Грейс выгоняет всех из гостиной, соблазняя их «красным бархатом», который она испекла. Остаемся лишь я, Макс и Брауни – наш верный союзник и, возможно, купидон.

– Что это? – спрашивает он с таким видом, словно увидел Матерь Божью во плоти.

– Пойдем. Сейчас расскажу. – Я тяну его за руку, и он переплетает наши пальцы. Неосознанно, конечно, ведь пребывает в шоке.

Я провожу Макса через маленький дверной проем и прикрываю его макушку, чтобы он не ударился.

– Это комната для Брауни. Ну, знаешь, что-то типа спальни, – начинаю тараторить, сама того не замечая.

Он осматривает помещение, не меняя ошарашенного выражения лица. Это начинает меня пугать. Я высвобождаю ладонь и нарезаю круги по замкнутому помещению, поправляя гуся, светильники и прочую ерунду, лишь бы занять руки.

– Комната. Для Брауни, – медленно произносит Макс. – Что-то типа спальни.

– Да, где обычно отдыхают, спят, расслабляются. Вроде бы это так называется, – отвечаю я, стоя к нему спиной и проводя кончиками пальцев по рисунку на стене.

– Ты сделала спальню для собаки? – хрипло спрашивает он.

– Я подумала, что… Хотя знаешь, неважно. Сюда можно вернуть всю муку Грейс.

Я начинаю разворачиваться, но Макс меня останавливает.

– Ты сделала за один день спальню для моей собаки? – продолжает он задавать очевидные вопросы.

– Да, – тихо отвечаю я, чувствуя его дыхание на затылке.

– Ты невероятна, Валери, – произносит Макс на тон ниже около моего уха.

И я впервые чувствую, что сделала что-то важное. Принесла пользу, а не просто потратила кислород, прожив еще один день.

Глава 18 Макс

Я блуждал, кажется, почти всю жизнь, ища полный штиль, ведь внутри меня всегда гулял ветер. Там было пусто, а когда появлялся кто-то, кто заполнял собой это отвратительное ноющее пространство, он так же быстро уходил, не забывая сорвать все двери с петель. Мама, отец, брат, девушки, знакомые, друзья – за исключением Нейта и Леви уже во взрослом возрасте. Они все давали мне надежду, что из тысячи других людей выберут меня, потому что именно я могу им помочь. А затем, как только их жизнь становилась лучше, выбрасывали меня, как надоевшую игрушку.

Помогая Валери по собственному желанию, я не требовал и не ждал ничего взамен. В целом как и всегда, но почему-то с ней у меня точно не было надежды или умысла расположить ее таким способом к себе. Я просто хотел дать защиту. Но мое удивление достигло предела, когда Валери полностью влилась в мою жизнь, словно всегда в ней была.

Она заставила расцветать цветы там, где почва давно стала бесплодной, разбросала краски и нарисовала жизнь. Мой дом всегда был теплым, уютным, но пустым. Не в том плане, что здесь не было людей. Были, но никто не оживлял его. Не заставлял меня с нервозностью ожидать зеленого света светофора, лишь бы успеть домой до темноты. Не делал мне кофе каждый раз, когда я тупо смотрел на кофемашину. Не мыл со мной Брауни, хотя это только моя ответственность. Не вставал на мою сторону в обороне перед семьей. Не сооружал чертову спальню для моей собаки.

И только она. Валери… Моя Валери, взмахнув рукой, подобно волшебной палочке, заполнила пустоту. Из моей кухни всегда слышен смех друзей, собака готова описаться от счастья. А мне хочется зацеловать ее губы до красноты, стирая цвет помады. Обнять так, чтобы она стала моей кожей. Раствориться в ней, подобно сахару. И да, я буду называть ее своей Валери, потому что хочу, чтобы она стала константой в моей жизни.

– Ты невероятна, Валери. – Я понижаю голос, почти касаясь губами ее уха.

Она проводит кончиками пальцев по разрисованной стене, где теперь красуются голубые ромашки. Теплый мягкий свет от светильников танцует на ее лице, подсвечивая веснушки.

– Тебе нравится? – Она тихо задает вопрос, ответ на который, по моему мнению, и так очевиден.

Я сокращаю оставшееся между нами расстояние и соприкасаюсь с ее спиной. Нет сил выносить дистанцию – мне нужно чувствовать Валери каждой клеткой.

– Да.

Ее плавные изгибы идеально совпадают с моим телом. Словно нас совместили, как две детали лего. Может быть, мы наконец-то нашли инструкцию?

Я утыкаюсь носом в ее шею и делаю глубокий вдох, позволяя аромату заполнить легкие. Дыхание Валери синхронизируется с моим, но никто из нас не выпускает воздух обратно. Наши сердца, как метрономы, отбивают ритм, запускающий волны тепла во все места. Румянец поднимается по ее шее, и обычно холодная кожа становится раскаленной. Все внутри меня зудит от желания, пока мой разум тонет.

Я опираюсь одной рукой на стену около головы Валери, а другой провожу по линии ее талии. Мы с хрипом выдыхаем, и сила выпущенного нами воздуха могла бы создать ураган. Я чувствую, как возбуждение начинает бурлить и подгонять кровь к члену. Мне нужно запретить своему телу поддаваться этому натиску и наконец-то оторваться от нее. Но я хочу еще хотя бы секунду насладиться, запомнить мягкость ее бедер и запечатлеть ощущение узкой талии под кончиками пальцев.

Валери сильнее прижимается спиной к моей груди, которую пробивают удары сердца. Она прерывисто вздыхает, заставляя вибрировать наши тела. Я скольжу рукой от талии к бедру, притягивая ее задницу плотнее к себе. Сквозь стиснутые зубы мне удается сдержать стон, но Валери совершает круговое движение тазом, совершенно не помогая ситуации.

– Макс.

– Да? – Каким-то образом мне удается сохранить непринужденный тон.

– У тебя в штанах что-то вибрирует.

Валери настигает приступ смеха. Мне требуется некоторое время, чтобы понять, что вибрирует мой телефон, а не член.

Несмотря на возбуждение, раскатами грома проносящееся по телу, я тоже не могу сдержать смех.

– Это телефон, – даю понять я.

Валери разворачивается, и при этом движении моя рука скользит от ее тазовой кости к округлой и мягкой ягодице. Меня удивляет, что она до сих пор не отстранилась – даже из-за вибрации у меня в штанах.

– Так и подумала. Было бы необычно, если бы у твоего члена была функция вибрации. – Она заглядывает в мои глаза, соблазнительно играя бровями.

Я провожу кончиком языка по нижней губе.

– Он талантлив.

– Но контроль – не его сильная сторона, полагаю. – Валери переводит взгляд на уровень моей ширинки. – Ответь на звонок. И не носи телефон в кармане. Это плохо на него влияет.

Она проскальзывает под моей рукой, упирающейся в стену, и покидает спальню Брауни с хитрой улыбкой.

Ты плохо на меня влияешь. Или хорошо. Черт его знает.

Мне кажется, даже в подростковом возрасте я не ощущал себя настолько взвинченным рядом с противоположным полом. А стоит отметить, что на тот момент девушке было достаточно просто подышать рядом, чтобы мой мозг отправился в канаву. Сейчас мне почти двадцать пять лет, но ситуация еще хуже.