Громов

– "Бабу"?!
– едва не задыхаюсь от злости и гнева я.
– Ты вообще охренел, что ли?!!!

Со всего размаха хреначу ему кулаками по пояснице. Да что ж ты будешь делать-то?! Ему что, совсем плевать?! Ну не может же он этого не чувствовать?!!!

Болтаюсь башкой вниз, и из-за этого не понимаю вообще, где мы идём. Вижу только, как мелькает серый, с какими-то пятнами асфальт и кусочек зелёного газона.

Неподалёку по нарастающей слышится какой-то протяжный звук и, спустя секунду, я к своей радости понимаю, что это полицейская сирена.

– Сейчас тебе полиция устроит...

– стукаюсь лицом по его спине, злорадно приговариваю я.
– Вот теперь-то ты попляшешь...

– Угу.

– Чего ты угукаешь, придурок?! Отпусти меня, я сказала!!!

Звук сирены становится оглушительно громким. Затем слышится визг тормозов и он умолкает. В следующие пару секунд до меня доносится звук нескольких друг за другом захлопывающихся дверей.

– Гражданин!
– слышу я голос какого-то мужчины, походу полицейского.
– Мужчина!

Громов останавливается и снова разворачивается так, что я лечу куда-то вбок и по кругу.

– Да?

– Мужчина, что происходит?

– Жена маффинов переела. Пучит её. Несу домой.

Пауза. Тишина.

– Не верьте ему!
– кричу я.
– Я ему не жена!

– Пьяная немного, - спокойно сообщает Громов.
– Устроила дебош в ресторане, пришлось вот забрать.

– Документы предъявите, пожалуйста.

– Поставь меня на землю, скотина!!!

– Неудобно, сержант. Руки заняты.

– Снимите с плеча девушку и предъявите документы. Я повторять не буду.

Судя по тому, что я чуть приподнялась над землёй, Громов вздохнул. Затем я взлетаю ещё выше, и сразу за тем резко опускаюсь, потому что, перехватив меня двумя руками за талию, Громов ставит меня на асфальт.

Испепеляю его взглядом, а затем пытаюсь врезать пощёчину, но он, отпрянув, с лёгкостью уворачивается, и моя ладонь пролетает мимо.

Блин... Чувствую, как меня ведёт в сторону... И в глазах темнеет. Едва не падаю, но Громов, обняв, удерживает меня в горизонтальном положении.

– Отвали...
– пытаясь прийти в себя, бормочу я.

– Мужчина, - полицейский вздыхает, - документы предъявите.

Голос другой. Ниже. Только сейчас, закрывая и открывая глаза, понимаю, что полицейских тут трое.

Громов подчиняться, тем не менее, не торопится.

– На каком основании, капитан? Я что-то нарушил?

– Поступил сигнал.

– Ребят, - Громов с вызовом смотрит на них.
– Во-первых, я ничего не нарушил. Во-вторых, я несу свою женщину домой. В-третьих, если эта комедия сейчас не закончится, я сейчас сначала вызову своего адвоката, после чего мы подадим заявку о превышении полномочий сотрудников полиции, а затем позвоню заместителю начальника управления местного ГУВД для того, чтобы сообщить о нарушениях.

– Вы мне сейчас угрожаете, что ли?
– сурово глядя на него, полицейский подходит ближе.

– Разумеется, нет. Держите мой паспорт.

Совершенно ошеломлённая, стараясь не смотреть на высыпавших на улицу гостей ресторана. Перевожу удивлённый взгляд с Громова на полицейского, стоящего напротив него, а затем обратно.

Громов протягивает паспорт, а затем достаёт из джинсов смартфон.

– Одну минутку, офицер, - говорит он.

Нажимает клавишу и прикладывает телефон к уху.

Я совершенно ничего не понимаю. Потому что полицейские явно растеряны, несмотря на то, что очень стараются сохранять самообладание и грозный вид.

– Алло. Пётр Степаныч. Эксцесс у меня тут небольшой. Гражданская моя супруга побуянила немного в ресторане друга, и я, чтобы не доводить ситуацию до конфликта, унёс её из заведения. Сотрудники полиции решили, что я похищаю человека. Правильное дело делают, бесспорно, однако в силу того, что возникло недоразумение, прошу вашей помощи. Угу. Да, одну секунду.

Он протягивает телефон стоящему напротив полицейскому, который хмуро листает паспорт.

– Это вас, - говорит он.

Я настолько охреневшая от того, что происходит, что уже просто молчу.

Полицейский, взглянув на одного из коллег, стоящих рядом, так же хмуро берёт трубку и, откашлявшись, прикладывает её к уху.

– Да, сотрудник полиции, капитан Ильин на связи.

Некоторое время он молча слушает.

– Проверяем документы. Понял вас, - исподлобья взглянув на Громова, мрачно кивает.
– Да, понял. Действуем согласно... Да, понял. Сейчас отдам.

Возвращает телефон Громову.

Откашлявшись, несколько растерянно смотрит на меня.

– Вы подтверждаете слова этого гражданина? Или поедем писать заявление?

Вот уж чего-чего, а этого мне точно не надо. Подавив раздражение, говорю:

– Подтверждаю.

– То есть, у вас нет претензий к этому мужчине?

С неприязнью смотрю на Громова. Затем перевожу взгляд на полицейского, задавшего вопрос.

– Нет.

– Вопрос исчерпан, капитан?
– спрашивает Громов.

Тот ничего ему не отвечает. Явно злясь, поджав губы, возвращает ему паспорт и, развернувшись, кивает своим коллегам в сторону машины.

– В ресторан не надо?
– спрашивает тот, что помоложе.

– Нет. Пойдём.

Они уходят, садятся в машину, захлопывают двери и машина, сорвавшись с места, уносится по дороге и скрывается за поворотом.

Угрюмо смотрю на Громова.

– Поехали, - говорит он.

– Никуда я с тобой не поеду.

– Поедешь.

– Радуйся, что я тебя полиции не сдала.

– Ты СЕБЯ полиции не сдала. Очень разные были бы статьи.

Опускаюсь на четвереньки.

– Ты - больной...

– На себя посмотри.

Снизу вверх смотрю на него.

– Ты вообще ненормальный, ты это понимаешь?

Он усмехается.

– А ты мне нравишься, коза.

– Кто?
– прищурясь, переспрашиваю я, и поднимаюсь.

Его глаза смеются.

– Ладно, - говорит он.
– Поехали.

– Куда?

– Потрахаемся всласть. Напряжение снимем.

Едва не задыхаюсь от такой непрошибаемой наглости.