Гротески и Арабески

— Кто я такой? Изволь. Я — Вельзевул [145] , повелитель мух. Я только что вынул тебя из гроба розового дерева, отделанного слоновой костью. Ты был как-то странно надушен, а поименован согласно накладной. Тебя прислал Белиал [146] , мой смотритель кладбищ. Вместо панталон, сшитых Бурдоном, на тебе пара отличных полотняных кальсон, а твой robe-de-chambre просто саван изрядных размеров.

— Сэр! — ответил герцог, — меня нельзя оскорблять безнаказанно. Сэр! Я не премину рассчитаться с вами за эту обиду. О своих намерениях я вас извещу, а пока, au геvoir [147] — и герцог собирался уже откланяться его сатанинскому величеству, но один из придворных вернул его назад. Тут его светлость протер глаза, зевнул, пожал плечами и задумался. Убедившись, что все это происходит именно с ним, он бросил взгляд вокруг.

145

Вельзевул — библейское название божества филистимлян, защищавшего от укусов ядовитых мух. Позднее одно из имен властителя ада.

146

Белиал — в Библии название злого духа. В «Потерянном рае» (I, 490) Дж. Мильтона так назван один из падших ангелов.

147

До свидания (фр.).

Апартаменты были великолепны. Даже де л'Омлет признал их bien comme il faur. [148] Они поражали не столько длиною и шириною, сколько высотою. Потолка не было — нет — вместо него клубилась плотная масса огненных облаков. При взгляде вверх у его светлости закружилась голова. Оттуда спускалась цепь из неведомого кроваво-красного металла; верхний конец ее, подобно городу Бостону, терялся parmi les nues. [149] К нижнему был подвешен большой светильник. Герцог узнал в нем рубин; но он изливал такой яркий и страшный свет, какому никогда не поклонялась Персия, какого не воображал себе гебр [150] , и ни один мусульманин, когда, опьяненный опиумом, склонялся на ложе из маков, оборотясь спиною к цветам, а лицом к Аполлону. Герцог пробормотал проклятие, выражавшее явное одобрение.

148

Очень приличными (фр.).

149

В облаках (фр.).

150

Гебры — последователи древнеперсидской религии. Почитание ими огня дало основание называть их огнепоклонниками.

Углы зала закруглялись, образуя ниши. В трех из них помещались гигантские изваяния. Их красота была греческой, уродливость — египетской, их tout ensemble [151] — чисто французским. Статуя, занимавшая четвертую нишу, была закрыта покрывалом; ее размеры были значительно меньше. Но видна была тонкая лодыжка и ступня, обутая в сандалию. Де л'Омлет прижал руку к сердцу, закрыл глаза, открыл их и увидел, что его сатанинское величество покраснел.

151

Общий вид (фр.).

— А картины! Киприда! Астарта [152] ! Ашторет! Их тысяча и все это — одно. И Рафаэль видел их! Да, Рафаэль побывал здесь; разве не он написал… и разве не тем погубил свою душу? Картины! Картины! О роскошь, о любовь! Кто, увидев эту запретную красоту, заметил бы изящные золотые рамы, сверкавшие, точно звезды, на стенах из гиацинта и порфира?

Но у герцога замирает сердце. Не подумайте, что он ошеломлен роскошью или одурманен сладострастным дыханием бесчисленных курильниц. C'est vrai que de toutes ces choses il a pense beaucoup — mais. [153] Герцог де л'Омлет поражен ужасом; ибо сквозь единственное незавешенное окно он видит пламя самого страшного из всех огней!

152

Астарта, или Ашторет — греческое название древнефиникийской богини плодородия и любви.

153

Правда, обо всех этих вещах он много думал — но! (фр.).

Le pauvre Duc! [154] Ему кажется, что звуки, которые непрерывно проникают в зал через эти волшебные окна, превращающие их в сладостную музыку, — не что иное, как стоны и завывания казнимых грешников. А там? — Вон там, на той оттоманке? — Кто он? Этот petit-maitre [155] — нет, Божество — недвижный, словно мраморная статуя, — и такой бледный — et qui sourit, si amerement. [156]

154

Бедный герцог! (фр.).

155

Щеголь (фр.).

156

Который улыбается так горько (фр.).

Mais il faut agir [157] — то есть, француз никогда не падает сразу в обморок. К тому же его светлость ненавидит сцены; и де л'Омлет овладевает собой. На столе лежит несколько рапир, в том числе обнаженных. Герцог учился фехтованию у Б. — Il avait tue ses six hommes. [158] Значит, il peut s'echapper. [159] Он выбирает два обнаженных клинка равной длины и с неподражаемой грацией предлагает их его величеству на выбор. Horreur! [160] Его величество не умеет фехтовать. Mais il joue! [161] — Какая счастливая мысль! — Впрочем, его светлость всегда отличался превосходной памятью. Он заглядывал в «Diable», [162] сочинение аббата Гуалтье [163] . А там сказано, «que le Diable n'ose pas refuser un jeu d'ecarte». [164]

157

Но надо действовать (фр.).

158

Он убил шестерых противников (фр.).

159

Он может спастись (фр.).

160

Ужас (фр.).

161

Но он играет (фр.).

162

«Дьявола» (фр.).

163

Аббат Гуалтье (1745—1818) — французский писатель.

164

Дьявол не смеет отказаться от партии экарте (фр.).

Но есть ли шансы выиграть? Да, положение отчаянное, но решимость герцога — тоже. К тому же, разве он не принадлежит к числу посвященных? Разве он не листал отца Лебрена [165] ? Не состоял членом Клуба Vingt-Un. [166] «Si je perds, — говорит он, — je serai deux fois perdu, [167] погибну дважды — voila tout! [168] (Тут его светлость пожимает плечами). Si je gagne, je reviendrai a mes ortolans — que les cartes soient preparees!» [169]

165

Лебрен Шарль Франсуа (1739—1824) — французский политический деятель и литератор, отец наполеоновского генерала А. Лебрена (1775—1859).

166

Двадцать одно (фр.).

167

Если проиграю, я погибну дважды (фр.).

168

Вот и все! (фр.).

169

Если выиграю, вернусь к своим ортоланам. — Пусть приготовят карты! (фр.).

Его светлость — весь настороженность и внимание. Его величество — воплощенная уверенность. При виде их зрителю вспомнились бы Франциск и Карл [170] . Его светлость думал об игре. Его величество не думал; он тасовал карты. Герцог снял.

Карты сданы. Открывают козыря — это — да, это король! нет, дама! Его величество проклял ее мужеподобное одеяние. Де л'Омлет приложил руку к сердцу.

Они играют. Герцог подсчитывает. Талья окончилась. Его величество медленно считает, улыбается и отпивает глоток вина. Герцог сбрасывает одну карту.

170

Франциск и Карл — имеется в виду соперничество и вражда французского короля Франциска I (1494—1547) и испанского короля Карла I (1500—1558), претендовавших в 1519 г. на императорскую корону Священной Римской империи. Был избран Карл, ставший императором Карлом V.

— C'est a vous a faire, [171] — говорит его величество, снимая. Его светлость кланяется, сдает и подымается из-за стола, en presentant le Roi. [172]

Его величество огорчен.

Если бы Александр не был Александром, он хотел бы быть Диогеном [173] ; герцог же на прощание заверил своего партнера, «que s'il n'eut pas ete De L'Omelette, il n'aurait point d'objection d'etre le Diable». [174]

171

Вам сдавать (фр.).

172

Предъявляя короля (фр.).

173

Если бы Александр не был Александром, он хотел бы быть Диогеном… — слова Александра Великого при встрече с философом Диогеном, который попросил его отойти в сторону и не загораживать лучи солнца (Плутарх. Сравнительные жизнеописания. Александр, XIV).

174

Что, если бы он не был де л'Омлетом, он не возражал бы против того, чтобы быть Дьяволом (фр.).

РУКОПИСЬ, НАЙДЕННАЯ В БУТЫЛКЕ [175] [176]

Тому, кому осталось жить

не более мгновенья,

Уж больше нечего терять.

Филипп Кино. Атис [177]

Об отечестве моем и семействе сказать мне почти нечего. Несправедливость изгнала меня на чужбину, а долгие годы разлуки отдалили от родных. Богатое наследство позволило мне получить изрядное для тогдашнего времени образование, а врожденная пытливость ума дала возможность привести в систему сведения, накопленные упорным трудом в ранней юности. Превыше всего любил я читать сочинения немецких философов-моралистов — не потому, что красноречивое безумие последних внушало мне неразумный восторг, а лишь за ту легкость, с какою привычка к логическому мышлению помогала обнаруживать ложность их построений. Меня часто упрекали в сухой рассудочности, недостаток фантазии вменялся мне в вину как некое преступление, и я всегда слыл последователем Пиррона [178] . Боюсь, что чрезмерная приверженность к натурфилософии и вправду сделала меня жертвою весьма распространенного заблуждения нашего века — я имею в виду привычку объяснять все явления, даже те, которые меньше всего поддаются подобному объяснению, принципами этой науки. Вообще говоря, казалось почти невероятным, чтобы ignes fatui [179] суеверия могли увлечь за суровые пределы истины человека моего склада. Я счел уместным предварить свой рассказ этим небольшим вступлением, дабы необыкновенные происшествия, которые я намереваюсь изложить, не были сочтены скорее плодом безумного воображения, нежели действительным опытом человеческого разума, совершенно исключившего игру фантазии как пустой звук и мертвую букву.

175

Перевод М. Беккер

176

Впервые опубликовано в журнале «Baltimore Saturday Visiter» 19 октября 1833 г. Рассказ неоднократно перерабатывался и переиздавался при жизни писателя. Последний раз в журнале «The Broadway Journal» 11 октября 1845 г. со значительными изменениями. На русском языке впервые в журнале «Сын отечества» 23 сентября 1856 г.

177

Кино Филипп (1635—1688) — французский поэт и драматург. «Атис» (1676) — либретто написанной им оперы.

178

Пиррон (ок. 365 — 275 до н. э.) — древнегреческий философ, основатель античного скептицизма.

179

Блуждающие огни (лат.).

Проведши много лет в заграничных путешествиях, я не имел причин ехать куда бы то ни было, однако же, снедаемый каким-то нервным беспокойством, — словно сам дьявол в меня вселился, — я в 18… году выехал из порта Батавия [180] , что на богатом и густо населенном острове Ява, в качестве пассажира корабля, совершавшего плаванье вдоль островов Зондского архипелага. Корабль наш, великолепный парусник водоизмещением около четырехсот тонн, построенный в Бомбее из малабарского тикового дерева и обшитый медью, имел на борту хлопок и хлопковое масло с Лаккадивских островов [181] , а также копру, пальмовый сахар, топленое масло из молока буйволиц, кокосовые орехи и несколько ящиков опиума. Погрузка была сделана кое-как, что сильно уменьшало остойчивость судна.

180

Батавия — голландское название города Джакарта в Индонезии.

181

Лаккадивские острова — группа низменных островов в Аравийском море у западного побережья полуострова Индостан.