Гроза Островского

Мне так понравилась комната, что я буквально бросаюсь на шею Островскому.

– Спасибо! Тут ужасно красиво!

И сама пугаюсь своего порыва. Тут же отскакиваю. А он смотрит до того внимательно, что становится неловко.

– Сейчас принесу тебе футболку, - бросает чуть хрипловатым голосом и исчезает за дверью.

Нервно покусывая ноготь, продолжаю осмотр комнаты. Алекс быстро возвращается со стопкой в руках.

– Тут полотенце, майка и штаны Эльзы, думаю, тебе подойдет. Гостевой душ дальше по коридору. А я пока тебе чай приготовлю.

– Ты невероятно заботлив!

– Знаю.

Больше не говоря ни слова уходит, и сразу становится грустно. И чего я привязалась к этому мужику? Он точно не в моем вкусе, стиле и прочее. Тогда почему так тянет к нему, буквально сжимается внутри стоит подумать, что завтра его не увижу…

Переодевшись и сунув подмышку полотенце отправляюсь на поиски ванной. К слову, шмотки Эльзы мне слегка велики, что отмечаю с долей злорадного удовольствия. По пути с интересом рассматриваю интерьер, пока не натыкаюсь взглядом на приоткрытую дверь спальни… похоже это логово Островского. С кровати королевских размеров наполовину сдернут плед, пиджак в клетку небрежно брошен на стоящее возле кровати огромное мягкое кресло.

И в этот момент вижу обнаженного Алекса в одном полотенце на бедрах! Вторым полотенцем он интенсивно вытирает влажные волосы, тряся головой. Боже, я такого секси ролика в жизни не видела… Это реально мужик, сошедший с рекламы дорогого парфюма! У меня пересыхает в горле.

Грудь с редкой порослью волос выглядит очень мужественно: широкая, слегка тронутая загаром. Руки с рельефными бицепсами кажутся сильными и цепкими. Островский абсолютно не подозревает о моей слежке, потому что скидывает полотенце и полностью обнаженный идет к шкафу, выдвигает ящик, достает трусы-плавки серого цвета… Мое лицо каменеет, а рот наполняется слюной. Точно знаю, что если сейчас заметит меня – я сразу умру на месте от стыда… Нужно отвернуться, убежать, но я не могу пошевелиться. Поэтому стою и разглядываю детородный орган Островского, весьма впечатляющих размеров, слегка возбужденный и надо признать – тоже очень красивый… однозначно с него скульптуры лепить можно! Ноги становятся ватными и мне приходится прислониться к стене. Алекс же тем временем спокойно натягивает трусы, а затем джинсы. Низко сидящие на бедрах, они делают его образ еще сексуальнее, хотя кажется дальше – просто некуда. У меня все горит внутри, изо всех сил кусаю губы чтобы прийти в себя и отлипнуть наконец от созерцания этого мужчины. Так и хочется со всей дури влепить себе пощечину. Но это будет громко и привлечет его внимание…

Но видимо все-таки Островский почувствовал мой взгляд – еще бы, им можно сейчас вместо электроподжига пользоваться! На минуту наши глаза пересекаются, впитываю в себя весь его небрежно-изысканный вид, точеное, волевое лицо, красивые черты.

А затем отступаю все дальше по коридору. Больше всего на свете мне хочется убежать, но я тогда я себя мышью трусливой чувствовать буду. Старательно делаю вид что пялиться в прикрытую не до конца дверь на чужих мужиков для меня плевое дело. Где-же все-таки чертова гостевая ванная?

К счастью, Островский хоть и заметил меня за неприличным занятием – подглядыванием за ним, но видимо для него в порядке вещей такой интерес. Не счел нужным сделать какие-то телодвижения в стиле: «Что это ты тут вынюхиваешь», отвернулся и продолжил одеваться. Ну а я, красная как рак, отыскала наконец ванную и с облегчением захлопнула за собой дверь. Все расплывается перед глазами. Да что ж такое-то! Мне не нравится эта реакция на мужика, которого почти не знаю! И которого вряд ли после сегодняшней ночи увижу. Но прямо-таки потряхивает от сцены, которая сейчас произошла между нами. Точнее, все происходит лишь со мной. А Островский, наверное, лишь посмеивается надо мной.

Снимаю с себя «театральный костюм» и залезаю под душ. Воду стараюсь сделать похолоднее, видимо подсознательно наказывая себя за ужасное поведение. Начинаю дрожать. Быстро вымыв голову, выключаю воду и с остервенением вытираю тело огромным пушистым полотенцем. Интересно, где мое розовое платье? Нико оно очень нравится, и вряд ли она будет довольна, если скажу что потеряла и в монашечьем облачении домой вернусь…

Нахожу фен и чуть подсушиваю волосы. В этот момент раздается стук в дверь, и от неожиданности подпрыгиваю.

Открываю дверь ванной буквально на щелочку. Наверное, стоило для начала одеться, а не открывать, будучи закутанной в полотенце, но какой-то чертенок внутри меня никак не может успокоиться. Этого чертенка разбудил Алекс Островский… вот и пусть пожинает…

– Чай готов, - хрипловатые нотки в мужском голосе посылают импульсы моим нервным окончаниям. Меня начинает потряхивать. Островский надел футболку, видно, что старую, домашнюю, надпись «Hard Rock» почти выцвела… но меньше сексуальности в нем от этого не стало. У меня так пересыхает в горле от пристального, жадного мужского взгляда, что даже не нахожу что ответить. Просто стою и прижимаю к себе полотенце…

Островский, не говоря ни слова, вступает в помещение, и оказывается почти вплотную ко мне. Делаю шаг назад, упираясь спиной в широкую прямоугольную раковину. Алекс усмехается едва заметно, уголками губ, и делает еще шаг ко мне. Кладет руки по обеим сторонам от моих бедер, на раковину.

Лихорадочно размышляю как высвободиться, но в тесном пространстве нет места для маневра, никаких вариантов. Сильное, мускулистое тело плотно прижимается все плотнее, и я чувствую, как слабеет мое тело.

– Может дашь мне одеться, или ты всем гостям чай в ванную приносишь? – спрашиваю едко. Непроизвольная физическая реакция на прикосновение мужчины тревожит, лишний раз напоминая о плачевном состоянии моей личной жизни. До каких же пределов сексуальной обделенности надо дойти, чтобы ощутить вожделение, прижимаясь к типу, которого знаешь всего сутки. Никогда не замечала за собой подобной распущенности! За кого он меня принимает, вламываясь вот так в ванную? За проститутку? Привык видимо общаться с такими у себя в клубе!

– Только таким симпатичным как ты, - отвечает Островский. Его голос такой ласкающий, бархатный, что снова начинаю таять, как мороженое.

– Мне вообще-то одеться не помешает. – Говорю хрипло. А у самой перед глазами картина, где наоборот, отпускаю полотенце, оно падает к моим ногам, а Островский заключает меня в объятия….

Но я слишком труслива для такого поступка. И хочется, и колется, что тут еще скажешь. Никогда не занималась подобным – спонтанный секс не для меня. Я потом себя уважать перестану. Да и для Алекса кем буду? Всего лишь одноразовой подстилкой.