Гроза Островского

Все эти мысли мелькают у меня в голове пока он смотрит на меня долгим внимательным взглядом. А затем отталкивается от раковины, выпуская из плена.

– Хорошо.

Одно единственное слово, а я вдруг начинаю ощущать пронзительное одиночество…

Островский, не говоря больше ни слова, скрывается за дверью ванной, а я с облегчением перевожу дух. Если он и заметил, какое воздействие оказывает на меня, по его лицу ничего нельзя было сказать. Нет, он скорее всего даже не подозревает, что ему удалось настолько меня взволновать.

Еще долго пялюсь в запотевшее зеркало ванной как идиотка. Потом натягиваю штаны, футболку, и семеню на поиски кухни. Быстро выдуть чай и скрыться в своей комнате – вот строгий план, которому сама себе торжественно клянусь следовать. Потому что иначе… Иначе все может вырваться из-под контроля и страшно представить, чем закончится. Потому что желание буквально захлестывает меня. Никогда не хотела так сильно мужчину. Буквально до головокружения. Стоит только взглянуть на него, плыву.

ГЛАВА 5

На кухне царит идеальный порядок и строгость, сам гарнитур современный, стального цвета, много пространства, длинный стол посредине, высокие барные стулья. Запрыгнув на один из них, беру предназначенную мне чашку чая с молоком. Островский весьма гостеприимен, даже бутерброды сделал. Но мне сейчас точно не до еды. И он не ест тоже. Интересно, кто прибирается в такой большой квартире? Не сам же он… Не могу представить его с веником или пылесосом в руках… Хотя даже с этими неромантичными предметами он бы выглядел сексуально…

– О чем ты так напряженно размышляешь? – вырывает меня из эротических грез голос Алекса. Мне нравится про себя называть его именно так. Это звучит более интимно. По фамилии – тоже ничего, но слишком походит на каламбур, если учесть, что я – Гроза.

– Я?

Теряюсь и не знаю что ответить. Не признаваться же, что последняя картинка в моем воображении – он, голый, с пылесосом в руках. В таком не признаюсь даже под пытками!

– Кто у тебя тут прибирается? Такая большая квартира… - выпаливаю невпопад.

– Ты правда думала об уборке? – усмехается Островский. – Потому что у тебя покраснели кончики ушей. Или ты ко мне в служанки набиваешься?

– Ни в коем случае! У меня есть работа.

– Интересно. И кем же ты работаешь?

– Скажу, если поделишься кто наводит у тебя чистоту. – Не позволяю увести разговор в другое русло.
– Неужели Эльза приезжает? Кстати, почему твоя невеста не ночует у тебя? Блюдете традиции? До свадьбы ни-ни? – Когда нервничаю сильно, у меня случается словесный понос. Обычно сама этого не замечаю… Но тут понимаю – перешла черту. Все это вырвалось сам собой, и мне тут же захотелось откусить себе язык. Островский в ответ долго держит паузу, не сводя с меня испытующего взгляда, его глаза прищуриваются, а подбородок словно каменеет.

– Блин, извини. Сама не знаю, что болтаю… можешь не отвечать. – Оправдываюсь запинаясь.

– Спасибо за разрешение!
– Теперь он смотрит на меня холодно, немного настороженно, его мысли невозможно прочитать. Как я могла быть настолько бестактной?

А с другой стороны, обдумав и взвесив все хорошенько, решаю, что даже к лучшему, что озвучила все это. И про Эльзу напомнила. Потому что напряжение между нами становится все более густым, обволакивающим, тревожным. Это странное приключение - слишком сильное искушение, особенно для сексуально неудовлетворенной женщины, у которой полный раздрай в личной жизни. Мне не под силу любоваться физическими данными этого мужчины и не пускать слюни. И бесполезно напоминать себе, что он слишком взрослый для меня. У нас наверняка большая разница в возрасте. Интересно, сколько?

– Я работаю в автомастерской, очень люблю мотоциклы, - признаюсь тихо.

Острый посмотрел на меня с прищуром, словно оценивая мою искренность.

– Серьезно? Девица в розовом любитель байков?

Я наморщила лоб.

– Не хочешь – не верь.

– Ты все интереснее с каждым часом, - неожиданно признается Алекс.

– Большое спасибо за чай, - произношу как воспитанная пай-девочка. – Мне ужасно хочется спать.

– Выпить не хочешь?

– Что?

– Виски… коньяк.

– Я не про напиток переспросила. Удивилась, что ты вообще это предложил.

– Так будешь?

– Нет конечно!

– Ты же еще не получила ответ на все вопросы, - слегка усмехается Островский. – Выпьешь со мной – расскажу про Эльзу.

– Серьезно? Будешь откровенничать с незнакомкой про невесту?

– Нет конечно. На один вопрос отвечу, заданный. Почему сегодня она не здесь.

– Извини, но мне не настолько интересно. Я – пас.

– Как знаешь.

Островский двинулся к холодильнику. При этом ему пришлось пройти очень близко от меня, почти вплотную. Замираю даже от такой сиюминутной близости.

– Может, шампанское? – продолжает уговаривать Алекс.

Продолжаю отрицательно мотать головой. Наверное, даже чересчур энергично.

– Спокойной ночи, - соскакиваю со стула и иду к двери. На пороге оборачиваюсь. – Спасибо за все…

Выражение лица Островского непроницаемо.

– Сколько тебе лет? – внезапно спрашивает он.

– Двадцать. А тебе?

– Совсем ребенок, - бормочет едва слышно.
– Сорок один. Нам и правда не стоит пить вместе. Спокойной ночи, Гроза. Сладких тебе снов…

***

Лежа под шелковистым одеялом, в кровати, по моему мнению, почти королевской, закрыв глаза я представила себя хозяйкой этой роскошной квартиры, в собственной спальне ожидающей возвращения домой мужа. Сон никак не забирал меня в свои объятия. Прям напасть какая-то. Я и овец посчитать успела, и изворочалась так, что простыня комком сбилась. Встала. Поправила. И снова это сводящее с ума чувство, что умираю как спать хочу... а сна ни в одно глазу. Наконец устаю от попыток вырубиться. Сажусь на постели и снова прокручиваю в уме происшествия сегодняшнего дня. Конечно, события из ряда вон. Каждый день такие американские горки никому не вынести.