Грозовой Форт

У дальней стены барахтался связанный мужичок, мыча сквозь кляп и пуча глаза. Рядом обвис второй товарищ, тихо истекая кровью. Судя по редким судорогам, он еще присутствовал на сцене. Чуть дальше у пристенки обмякли два изломанных трупа. Пятый выживший нашелся подвешенным к потолочной балке – медленно крутился, булькая красной слюней.

– Держи вход, - приказал Шесту и побрел к мычащему. В ноге нарастала боль. Рано, сука, рано.

Стоило освободить пленника и комнату наполнил захлебывающийся кашель. Мужичок перхал и дергался, дергался и перхал.

– Похлопать?
– спросил я сочувственно.

– Нахер, - выдавил болезный.

– Где Влас?

Я пожал плечами:

– Кто?

– Нахер. Влас, спрашиваю, где?

Товарищ вздрогнул, заметив ненароком сместившееся дуло автомата.

– Кто? – повторил я попытку.

– Не делай лихо, мужик, - сбавил обороты бывший пленник.
– Влас из залетных… Ну как тебе описать? Кряжистый такой, морда рябая, сука редкостная. Потрошит округу, а легиону похрен. Вчера нагрянул, может о сделке узнал…

– Мне нужен Хром, - признался я.

– Так вот, - обрадовался собеседник. Постучал кулачком в грудину. – Я это. А там партнеры…

Он осекся, поняв, что указывает на трупы. Затем перевел взгляд на подвешенного и чутка просветлел лицом:

– Живой, во живой он.

– Шест, помоги цивилам. И био не жми.

– А когда я жал, - буркнули ворчливо от двери. – Ваще не жал. Био же завались, прям хоть жопой…

– Тощий.

Щелкнули крепления рюкзака.

– А булькающий кто? – кивнул я на бессознательное тело.

– Так бригадир сборщиков. Влас прессанул за неподчинение.

– Остальная бригада где? И сколько их?

– Заперли вроде, хрен знает. Там 12 рыл оставалось, - задумался коммерсант.
– А вы груз доставили?

Теперь посчитаем – четверо торгашей, бригада строителей и шестеро бандитов. Чет не сходится дебет с кредитом. Не иначе, цивилов действительно надо беречь, как завещано кодексом. Но мне какое дело? Ответ известен, да.

– Хавильдар знал про Власа? – уточнил напоследок.

– Соси! Жопа! Не сломаешь!

От крика я слегка придавил спусковой. Сдержался чудом, медленно повернувшись к очнувшемуся бригадиру. Тот разевал рот в немом крике и скреб пальцами грязь. Тощий, сугубо из человеколюбия, придержал работягу ногой и пощелкал пальцами:

– Не поминай очко всуе, цивил.

Веско сказал, молодец. Хром поднялся на ноги, глянул хмуро:

– Все знали про Власа Чин-Чина. Старая заноза, понимаешь. Но к Фредерико не вяжись, он норм.

Короткая и емкая оценка. Все познается в сравнении, да. Хотя вопросы у меня остались – спрошу, не поленюсь. Но сперва завершим работу, а то Хром прям мозоль натер взглядом. Не терпится ему услышать хорошие новости.

Бригадир на корячках пополз к двери.

– Ты че, Виталя? – удивился коммерсант.

– Бригада, бригада…

– Шест, обеспечь, - махнул я рукой. Тощего перестало раскачивать, но привал нам необходим. Заодно и с представителями пролетариата познакомимся – наведем, так сказать, мосты за кружкой воды. Да и с трупов надо навар собрать.

Хром ощутимо напрягся под моим добродушным взглядом. Я улыбнулся:

– Товар пересчитывать будешь?

– Чет не хочется. – Торговец замотал головой.

Вот и славно. Делаем дело, цивилы, делаем дело.

Окончание главы 4)

Глава 5

Когда первый ажиотаж спал и стало понятно, что больше никто никого не убивает, Хром торопливо проковылял к жилому уголку и начал перетряхивать рюкзаки. Человече, заточенный на цель – отринул смерть за ненадобностью и сосредоточился на главном. Я с интересом присмотрелся, попутно наблюдая за тем, как снятый с крюка товарищ возвращается к реальности. Шло туго, но камрад не сдавался, ощупывая себя по частям. Добрался до паха и призадумался.

– Рюкзаки наши, - подал голос Хром, перехватив мой взгляд. Считай, оправдался.
– Первым делом суки сняли, а там же…

Он не договорил, наткнувшись рукой на нечто в поклаже, и довольно улыбнулся, чуть разбавив образ барыги с незавидной судьбой.

– Ящики по комнатам тоже ваши? – уточнил я равнодушно.

– Наши, - сглотнул коммерсант. И мы оба понимаем, что дальнейшее зависит от степени моей доброжелательности. Но смена делает имидж, сами понимаете – нашей порядочности только умиляться.

– А добыча с трупов?
– спросил ровно.

– Так я же с пониманием, - распрямился мужик, выставляя руки в отталкивающем жесте. – Я же благодарен, прям не знаю как кто. Добыча святое, разумение имею. И все подтвердят – Хром не беспредельщик. Хром правильный цивил. Да хватит уже улыбаться, обосраться можно!
– Он сорвался на повышенные тона, осекся и тяжело выдохнул. – Не убивай, а? Реально наш груз.

– Успокойся, - посоветовал я. Торговец послушно обмяк, теребя рюкзак. – И помоги партнеру, Хром.

– Да, да. – Он увидел определенность в будущем и чутка успокоился. Великая сила простых дел, что позволяет отодвинуть тревоги за скобки сознательного.

А я похромал на свежий воздух. Остановился на пороге, впитывая горечь воздуха. Почти свежесть, если не придираться и нюхать с оптимизмом. Навязчивые флюиды крови, порохового выхлопа и мяса средней прожарки – лишь привычные компоненты, оттеняющие аромат пустоты.

В плече от неловкого движения ощутимо кольнуло. Значит не функция постаралась. Я коснулся руки, посмотрел на багрянец, украсивший пальцы, и выдвинулся к телеге. В проулке, что уводил за здание по левому флангу, звучали хриплые голоса – вроде шумового фона без огонька, акустической накипи, утекавшей в щели меж обломков. Тощего не слышно, что сочту за плюс – боец обеспечивает сопровождение и никого не бьет. Случись иное, я бы услышал. Верю? Верю.

На втором шаге споткнулся о труп Чин-Чина. Кряжистому не свезло – словил пулю под челюсть и раскинул розоватым умишком на затылке. А я не помню, как попал – возможно, крутясь колобком в упреждающем маневре. Говорю же, не свезло упырю – фортуна переменчива, если в нее, конечно, веришь.

Достигнув Марты, распотрошил рюкзак на предмет перевязочного материала. Рука, бедро – пули оставили серьезные отметины, достойные усиленной порции био. И воды, сука, хочу – сильно хочу, чтобы убрать наждачный привкус из горла. Вот с хрена ли так сушит? Особенности местных развалов? Внятного ответа не дождаться, сам понимаю. Ну и хрен с ним. Затянул бинты, побулькал жадными глотками, чувствуя, как сознание расправляется под действием адхар, и вернулся к трупам. Хабар сам себя не соберет.