Грозовой Форт

А дальше случилось ожидаемое, но от того не менее стремное.

На улочке у соседнего здания прозвучала короткая команда. Басовитый мужской голос ровно объявил:

– Три – право. Блок.

Послышались топот и бряцанье, под чьим-то шагом хрустнула доска. Толпа, не толпа, но компании у смены прибавилось. Сильной агрессии пока не чувствуется – точнее, она расфокусирована в объеме улочки и соседствующих зданий. Патруль, если это кончено патруль, ведет не целевой поиск.

– Уверен, Барс?
– вновь обозначился командный голос.

– Было движение в секторе, ты же меня знаешь.

– Фиксирую след, - рявкнул третий голос. – Четыре -лево.

Прям приятно послушать - уставной обмен информацией, с толком, пониманием и расстановкой. Глазастые сволочи – я проверил подходы, команда наследила по минимуму, надо уметь смотреть, чтобы различить едва приметные метки. Хотя от полевой когорты другого ожидать трудно – вояки на передовой, где каждая щель может обернуться проблемой. Опять же подземка…

Я упреждающе вскинул руку – замерли, не дышим, ждем.

Развитие событий не заставило долго ждать. О стену здания – близ прохода в подъезд – смачно ударил приклад:

– Выходим, залетные! – Эмоции опять же ровные, без показной злости и от того неприятные. – Седьмая когорта хочет поздороваться. Ну и дознание провести, само собой.

На несколько секунд установилась тишина. Замес отрицательно помотал головой и провел большим пальцем по горлу. Тоже мне, капитан очевидность. С оперативным дознанием в поле, знаком не понаслышке – сам проводил и мне проводили. Было больно, сука.

– Выходим! – голос набрал властности.

– Может ушли? – вякнул голосок пожиже. И мекнул, принимая командирский удар.
– Да я так…

– Заткнулся, придурок! Блок Два, Три по флангам. Огневой контакт по возможности.

Вот картинка и прояснилась - никто с нами миндальничать не собирается. Не вскинули послушно лапки – значит вражины лютые и подлежим зачистке. Объяснимо и логично.

Но и впрямь хватит ждать – подземка ближе не становится. Я крутнул пальцем - собрались, черти, секундная готовность. Затем взял в руки по бутылке с горючкой. Шест расплылся в оскале и начал подтягивать Пугало. Рукоять скрежетнула о камень.

– Звук! – немедля гаркнули внизу.

Грохнули выстрелы и по лестничному пролету прокатился взвизг. Сработали на упреждение.

Пиро жадно пульсировало, давя желанием вырваться. А ты изрядный пироман, Джимми, прям конкретный такой. Затлели фитили, набираясь силы.

Шаг, уклонение и скользящий проход до внешней стены. Бутылки тускло блеснули и ушли вниз, растекшись коротким звоном по тротуару. Полыхнуло знатно – багрово-желтые шары лизнули камни, тела и обломки, начиная пиршество. Охренеть состав – это чего там намешано?

«Режим чистки»

Еще раз? – торкнулась мысль от неожиданности. Индикатор на наруче ритмично пульсировал желтым.

«Режим чистки»

Оператор не дурак, делать выводы приучен. И я выпустил пиро, потянувшись силой к огненному зареву.

Сильнее, сука! Больше, шире, страшнее!

Огонь распался на ленты, что бичами хлестнули по телам. 12 легионеров в подобии строя. Хорошая пища.

– Контакт! Контакт! – блажил голос.

Выстрел, второй. Треснула кладка, обдав мне щеку колючей болью. Выучка сипаев и рев командира позволили патрулю совладать с первой паникой и попытаться сманеврировать – уйти из-под жгучей боли, заныкаться в щели, закопаться в обломки. Вот только моя позиция выше и улочка внизу хорошо просматривается.

– Какого хрена?! – легионер замер, уставившись на изогнувшийся огненный бич. Не совсем по физике, согласен. А дальше противник только орал, захлебываясь от боли, пока шипела плоть.

– На выход! Стрелять по готовности!
– приказал я. К нам с выучкой, но и мы трохи можем.

Скатился по лесенке, соскребая неровности броней, и красиво вошел головой в живот врага. Да не простого рядового, а, судя по технологичности обвеса, что жестко саданул мне по макушке, старшого в патруле.

Через секунду враг технично ушел в сторону, влет извлекая меч и наводя шмалабой. Красавчик, что сказать. Я откинулся назад и надо мной провыла адская пуля Пугала.

Человека порвало – тупо располовинило, вышвырнув ошметки в серость дня. Пламя не побрезговало - приняло дар. А я нахрен оглох.

– Чего?! – заорал на разевающего рот тощего. Подоспела Ива и без вопросов закинула мне в рот био.

– Пугало! – вернулся звук. Тощий обоснованно гордился.

Мелкая скользнула вдоль стеночки, избегая пожарища, ушла влево и там немедленно заорали, потом забулькали.

И впрямь, у нас вроде как бой. Замес стрельнул в жирные клубы дыма, следом разрядились женщины. Вот только целей не видать. А значит что?

– Уходим! Живо! – Надо быть реалистом. Огненный щит прикроет маневр, пока мчим к площади.

Едва вырвались на открытое пространство, часа на два, со стороны неровной гряды обрушенных домов, на брусчатку высыпала новая группа легионеров. Опять же, ожидаемо. Многоцелевое прикрытие, плотный контроль за объектом. Я покосился на другую сторону площади и да – седьмая когорта присутствовала и там, срывая дистанцию под командирский рев.

Возьмут в клеши и прощай. Хотя, скорее всего, напичкают пулями по самое не балуйся – из соображений безопасности. А я бы, признаюсь, постарался взять «языка»…

Хватит мыслей, Джимми. Работай.

– Тощий, пошли привет, - выкашлял на бегу. Чет успел хапнуть дымка.

Во истину – Пугало. Едва над брусчаткой завыло, легионеры посыпались в упор лежа. Знакомы с последствиями? Замес уперся в напарника, не позволяя ему опрокинуться, и ошалело помотал головой.

Давай, АК, присоединись к боевому гимну – жадной до тел очередью, сея страх в сердцах и бередя инстинкты.

А седьмым насрать – залегли, огрызнулись и вновь сорвались в бег. Красиво исполняют черти – тренированно.

Но мы уже рядом – до черного провала подземки десяток метров.

– Ускорились!

Свист пуль как-то зачастил, отмечая траектории фонтанчиками попаданий. Лупят кучно, сжимая смертоносные объятия. Муэрте танцует, как же она танцует…

Еще одна очередь от Калашникова и финалочка от тощего, на плечевой броне которого искристо расписался заряд.

Попадание!

Толчком поторопил бойца, отправляя в рывок.

Еще метр, еще одно усилие.

Темнота отсекла дневной сумрак и нахлынула прохлада, отдающая гнильем. Надсадное дыхание заметалось меж оползших стен.