Группа Брэда

— Нет! — жёстко ответил Фрезли. — Что, как, и с какими последствиями делать, решать будете сами.

— Не оглядываясь на «общественность»?

— Да! — прямо поглядел в глаза Фрезли. — И ни на кого вообще. А что касается противника, там всё по-честному: действовать в отношении вас будут примерно так же. Скажу больше: «примерно», это некое преувеличение. На самом деле, выпускать вас живыми никто не собирается. Мы пока не представляем, что и как там устроено, зато хорошо знаем, какое внимание уделяется сохранению тайны её работы. Так что иллюзии питать не стоит: вас «грохнут» при первой же возможности.

— Хорошая перспектива! — согласился Брэд. — Не добили там, добьют здесь.

— Добьют! — подтвердил Фрезли. — Если подставитесь. А не надо подставляться! Нигде, и никогда. Нас наказывают не за то, что делаем, а за то, что попадаемся. Не попадайтесь, ребята, и может быть, всё будет даже хорошо.

— О, господи! — не удержалась Ганка. — Как мне надоели эти постоянные страшилки! Можно подумать, до сих пор мы, простите, шеф, по парку аттракционов разгуливали.

— Это ясно! — не стал взвинчивать ситуацию Фрезли. — Но время от времени напоминать, чем могут закончиться ваши аттракционы, всё-таки стоит. Дабы чувство опасности не притуплялось.

— Кофе хотите? — резко меняя тему, спросила Ганка.

— Кофе? — не сразу переключился Фрезли. — Ах, да — кофе... Хочу! И у меня, кстати, есть секретная к нему добавка. — Он сунул руку за пазуху, и на свет появилась, хотя и сплюснутая, но очень приличных размеров, фляжка. — По многу нельзя, а по чуть-чуть, будет самое то!

И обстановка, вроде бы начинавшая слегка обостряться, сразу же стала иной. Откуда-то появился импровизированный стол, и, не совсем деликатесные, но вполне приличные сладости. Ганка сварила кофе, Фрезли плеснул в каждую кружку секретную формулу, подозрительно отдающую дорогим коньяком, и все тут же забыли о делах.

Энзо загнул парочку, свежих только для Фрезли, анекдотов. Тот ответил курьёзами из практики, не называя имён и фамилий, и все как-то очень быстро забыли, кто они, и зачем они. Зачем они здесь, ибо вот прямо сейчас, с лёгкой руки Фрезли, из загашников памяти на свет поползли такие истории... без имён, разумеется. Без имён. Но — с подробностями, от которых хохотом сводило челюсти, и слезами орошало тыльные стороны ладони.

Фрезли давно знал: настоящий экспромт, это хорошо подготовленный экспромт, и знал, откуда ребята явились. Поэтому фляжка за пазухой оказалась далеко не случайно, да и истории об олухах на государевой службе — тоже... не случайно.

«Им нужна хорошая разрядка, а нам, всем нам, нужны они! — хохоча над очередной историей, неулыбчиво думал Фрезли. — Очень нужны. Настолько, что даже представить себе не могут. У меня нет точных данных, но смутно неподтверждённая информация заставляет явно трепетать некоторые, очень чувствительные, органы тела. Не только моего».

— Ладно, господа Удавы! — отсмеявшись над очередной историей, проговорил он, наконец. — Моё время вышло. Спасибо за общение, компанию, и хороший настрой. Ваш настрой. Я не шучу — он важен сейчас, не представляете насколько. Скажу больше: в вашей успешной миссии заинтересованы не только вы — у меня в этом деле свой шкурный интерес. Имеются смутные данные, откуда — вам без разницы, что готовится серьёзная атака на моего работодателя. Если она пройдёт успешно, следующему работодателю я не буду нужен, ибо должность такова, что малодоверенных на ней не держат. А я в безработные не хочу. Намёк ясен?

— Мы что-нибудь придумаем! — понимающе усмехнулся Брэд.

— Да, и ещё, скажу по секрету: у вас действительно полный «карт-бланш», но ровно до того момента, когда закончите работу. Не важно, с каким результатом. Намёк ясен?

— Мы что-нибудь придумаем! — сказал Брэд, на этот раз достаточно жёстко. — Не знаю как остальные, я с самого начала понимал, что так и будет. Как всегда в подобных ситуациях... будет именно так.

— Думаю, для остальных это тоже не самый большой сюрприз! — под молчаливые кивки подытожил Фрезли. — Если утешит, знайте: как минимум два человека всегда на вашей стороне, при любом исходе операции, даже если будут не согласны с тем, что вы сделаете.

— Спасибо! — проговорил Брэд просто. — Мы что-нибудь придумаем, чтобы их не разочаровывать.

— Удачи, ребята! — обернулся Фрезли на выходе. — Она всем нам не помешает!

ГРУППА

Вокзальный перрон видел много разного народа, и поэтому инвалидная коляска с хорошо потёртым жизнью джентльменом, выкатившаяся из вечернего поезда, особого внимания к себе не привлекла. Чего нельзя было сказать о сопровождавшей дедушку, кукольного вида сиделке, без умолку щебетавшей милые глупости о природе, и замечательном горном воздухе

Наверное, поэтому служащие едва ли не наперегонки бросились помогать инвалидной паре с доставкой вещей к минивэну серьёзного отеля, ожидавшему неподалёку. Когда «операция» успешно завершилась, минивэн неторопливо отчалил, и важно покатился вдоль улицы: здесь было не принято суетиться, нарушая веками сложившийся размеренный образ жизни.

«Видно мы действительно кому-то очень нужны, раз они не пожалели финансирования на эту глупость! — Усмехнулся про себя Брэд, наблюдая, как засуетились теперь уже служки отеля. — Влетит наш отдых им в копеечку, ох — влетит! А и пусть, мне их копеечку не жалко, жалко на самом деле отдохнуть не удастся... а было бы неплохо, здесь действительно чудесные виды».

Отель встретил их с подобающим уважением, служащие перехватили инициативу у Ганки, и обеспечили беспрепятственный проезд кресла прямо к номеру, естественно расположенному на первом этаже. Ганка раздала чаевые, и попросила до ужина не беспокоить старичка, периодически впадавшего в зимнюю спячку, мило пояснив, что джентльмен с дороги очень устал.

Желание клиента для приличных заведений закон незыблемый, и на двери, словно по волшебству, появилась вежливая табличка, придающая номеру статус неприступной крепости.

Так и не вышедший из спячки джентльмен похрапывал в кресле, а сиделка, напевая какой-то мотивчик, принялась обустраивать номер, удобнее расставляя кресла, поправляя скатерти, салфетки, и прочую мелочь, обычно наполняющую любой гостиничный номер.

— Просыпайся! — разрешила она, наконец. — В этой конюшне работают приличные люди — ни одной камеры, ни одного микрофона. Такое ощущение, что у них нет службы безопасности.

— Есть! — не согласился Брэд, разминая затёкшие конечности. — Только она занята другим: охраняет клиентов от внешнего воздействия — бизнес, ничего личного. Эх, сейчас бы на тренажерчик, да размяться, как следует!

— Я тебе разомнусь! — вскинулась Ганка. — Если что, грим сам будешь восстанавливать — я отказываюсь.

— Да я так — чисто гипотетически.

— А я — серьёзно. Настолько, что чемоданчик всё-таки активирую: не люблю сюрпризы, рождающиеся на пустом месте.

— Устала?

— Не представляешь как! Оказывается, легче на самом деле быть дурой, чем вот это всё изображать.

— Тогда — отдохни. А я посижу, немного подумаю, немного заменю тебя в валянии дурака, немного его же поизображаю. Первый день он всегда самый неустойчивый — вдруг здешним с непривычки, какая дурь в голову придёт. А я подъеду к двери, и спрошу: какого надо?