Грустная сказка

– И вам спокойной ночи.

Глава 6

Он вернулся к своим гостям. Те сидели тихо, с ещё несколько растерянными лицами. Одна Сью совершенно спокойно продолжала рассматривать кассеты. Артур взял с дивана свою рубашку и сказал:

– Ну, кто тут у вас главный спец по трубкам мира? Курить мы сегодня будем или может бутылку достать?

– Трубка лучше, – отозвался Дэвид. – Если хозяин не возражает, то я этим и займусь.

– Займись, займись, – Артур подошел к Сью и присел рядом с ней. – Насмотрела что-нибудь путевое? Или чистопородные англичане не смотрят то, что смотрят хохлы?

– Странно, но вкусы на сей раз у тех и у других сходные, – ответила Сью. – Ты один здесь обретаешься?

– Один. С котом. А что?

– Кот не в счет.

– Кот очень даже в счет.

– Просто я ожидала, если ты один, обнаружить сплошную порнуху. Коты порнуху не смотрят.

– Я не любитель. Её и так в жизни хватает, – Артур поморщился.

– Ах, ах, ах! Какие мы правильные! Зачем коту колокольчик повесил? Мышей пугать?

– В некотором роде. Только не пугать, а предупреждать, что он явился. И не мышей, а хозяина с гостями.

– Не поняла? – Сью удивленно посмотрела на него. – А при чем здесь гости? Колбасу спереть может?

– Напугать может в подходящий момент, – Артур улыбнулся. – Он на кровать любит прыгать.

– Да, однако же, котик у тебя! – Сью рассмеялась.

– Вы по поводу чего сегодня так оттягиваетесь?

– Сессию добили. Завтра практика начинается.

– Да, это повод. Мы когда-то тоже по такому поводу кутили. Только давно это всё было.

– И как давно? – Сью улыбнулась.

– Последний раз тринадцать лет назад. После диплома так надрались, что утром, глядя на себя в зеркало, думали: «Так вот ты какой, дипломированный инженер!».

– Это тебе сколько было?

– Двадцать шесть. А тебе сейчас сколько?

– Девятнадцать. Второй курс окончила.

– Да вы, леди, мне в дочки годитесь! – Артур рассмеялся.

– А вы, шановный, мне в папашки, особенно, если учесть, что я – Артуровна.

– Кстати, о папашках и мамашках. Они ещё в милицию не звонят по поводу того, что дочь их домой не появилась?

– Нет. У меня одна мамашка, да и той вечно некогда. Мэри сказала, что ночует у подруги, а остальные все из общаги. Сам понимаешь, туда сейчас идти уже поздновато, а переживать, что они не вернулись, дежурная сильно не станет.

– А папашку вы куда подевали?

– Понятия не имею. Я никогда в жизни его не видела. Должно быть, он аист – принес меня в клювике и улетел. У меня ещё отчим был, но, как это ни прискорбно, умер десять лет назад. А хороший, между прочим, мужик был. Слушай, а может ты и есть мой папашка? – Сью расхохоталась.

– Может быть. Отрицать не стану. Твою мамашку как зовут? – Артуру нравилась эта бесшабашная девчонка.

– Елена. И ей тоже тридцать девять лет.

– Ого! – Артур неожиданно стал серьезным. – Уж не Голубенко ли?

– Шергелашвили. Это она по отчиму. А девичья фамилия её – Овсиенко. Но тебе не повезло!

– Это почему же? – он слегка сощурился.

– Во-первых, не Голубенко, а, во-вторых, она уехала отсюда сразу же после окончания школы с родителями в Сургут. Училась она в Новосибирске, там же и папашка. Мы переехали в Чернигов, когда мне было пять лет. Мамашка уже вышла замуж за Гию. Сюда я приехала два года назад, когда в мед поступила, а она всего лишь семь месяцев. Ей от тетки дом в наследство остался, работа классная подвернулась. А твоя Лена где?

– Моя Лена уехала с родителями на Север, но куда именно я не знаю, через два года после твоей мамашки. С тех пор я о ней ничего не слышал.

– А что, хотелось бы?

– Не просто хотелось бы, – он тяжело вздохнул.

– Это что же выходит, она от тебя сбежала или её насильно увезли?

– По доброй воле уехала. Не сбежала, а просто решила, что не пара мы, не оправдал я её надежд.

– Она что такой красавицей была? Характер идеальный? Ума палата? Хозяйка обалдеть?

– Да нормальная она была. Может и не сильно красавица, но хорошенькая. Только вот для меня была самой-самой.

– Знаешь, шановный, что я тебе скажу, твоя Лена была просто самой-самой большой дурой! – презрительно фыркнула Сью. – Бросить такого мужика, как ты…

– Не смей о ней так! – Артур нахмурился. – Что ты вообще в этой жизни видела, и что ты знаешь о ней и обо мне, чтобы иметь право так говорить?

Может, кое-что и видела. А ты не злись. Тебя-то я насквозь вижу. Я бы от такого, как ты, на полшага ни отошла и другим бы уж никак не отдавала, чтобы ты ни вытворял. Правда, если бы face [2] мне чистил регулярно, тогда б по-другому поговорили. Но, такие, как ты, женщин не бьют.

2

Лицо. (англ.)

– Ну-ну, – Артур снова улыбнулся. – Что ты ещё обо мне скажешь?

– Умен, часто думаешь, прямолинеен, не ревнив, не злопамятен, упрям, не хитер, самолюбив, целоваться любитель, добродушный, довольно влюбчивый, музыку любишь…

– Всё, всё, хватит! – Артур рассмеялся. – И как ты это узнала?

– Да по лицу по твоему, шановный.

– Вот уж не думал, что на моем лице столько информации.

– А что, я неточно сказала? – Сью слегка вскинула бровки.

– Точно. Только давай оставим это между нами и ты, попутно, перестанешь пыхтеть на свою мать и женщину, которой вообще не знала. Ты будешь просто золотой девочкой.

– Хорошо, – Сью благонравно опустила глазки. – Перестану.

Глава 7

Дэвид закончил колдовать с косячком. Все устроились вокруг журнального столика и начали курить, передавая сигарету друг другу. В комнате повис легкий сладковатый дымок. Вскоре присутствующие значительно оживились, глаза их заблестели. В ход пошел второй косячок.

Артур притушил свет и, откинувшись в кресле, смотрел на своих гостей. Лекарство уже подействовало, боли он не чувствовал, настроение улучшилось. К нему подошел Дэвид и, склонившись, спросил:

– Извини, у тебя можно перебраться в какую-нибудь другую комнатку? У нас со Сью интимное дельце есть…

– На сладкое потянуло? – усмехнулся Артур. – Следующая дверь. Только желательно характерных пятен на обивке не оставить, белок плохо смывается, а велюр темный.

– Обижаешь, отец родной, – успокоил его Дэвид. – Я за собой не пачкаю.

– Ну, Бог в помощь… Только смотри, кот любитель прыгнуть вовремя.

Дэвид и Сью исчезли из гостиной. На это, кажется, никто внимания не обратил. В комнате царила обстановка легкого разврата: Долли целовалась с Ником, сидя у него на коленях и, снимая с него рубашку, а Мэри занялась то одновременно Майклом, то Стивом.