Грязное белье

Адам подтянул колени к груди и уткнулся в них лицом. Так вот что произошло? Правда? Он бы не так это описал, но откровенная речь Денвера словно приоткрыла завесу тайны. Неужели он в принципе терпел, пока Брэд трахал его, ожидая, когда тот уйдет?

Да. Да, так оно и было, жалкое соз дание. И именно поэтому ты стал настоящей шлюхой с Денвер ом , потому что , наконец-то, наконец-то , настала твоя очередь повеселиться.

Адам замкнулся в себе, охваченный стыдом.

Руки Денвера снова легли на него, но прежде чем он успел что-либо сказать, хлопнула дверца машины.

– Кто-нибудь заказывал пиццу?

Адам наслаждался минутным ощущением жалости, пока Денвер вставал, расплачивался с водителем и усаживался обратно. Когда он вернулся, то усадил Адама к себе на колени и обнял его так крепко, что тот почти полностью прижался к его телу.

– Ладно. Мне нужно многое сказать, но я должен убедиться, что ты закончил. Это все? Это то, что ты хотел мне рассказать, твой большой секрет? Что все, о чем ты думаешь, может оттолкнуть меня?

Адам почувствовал запах пиццы, и это заставило его еще острее осознать, насколько он голоден. В ожидании отказа Денвера, голодать казалось вполне уместным. Он был опустошен до предела. Он кивнул.

Денвер кивнул в ответ.

– Ладно. Прежде всего, я должен сказать тебе, малыш. Тебе придется приложить гораздо больше усилий, чтобы заставить меня поджать хвост.

Адам недоверчиво посмотрел на него.

– Я только что сказал тебе, что не могу находиться в твоем доме без приступа паники.

– Ну, да. Я не вижу в этом большой проблемы, пока не станет слишком холодно, чтобы трахать тебя в странных местах в окрестностях Такер Спрингс, но даже тогда я могу проявить изобретательность. Но я также заметил, что ты живешь не в том доме, в котором вырос, и это уже второе место, где ты живешь с тех пор, как приехал сюда. Держу пари, что мы найдем обходной путь, если поищем его.

– Ну, да, но…

– Но ничего. Я не собираюсь вести себя как та принцесса, с которой ты когда-то встречался. У меня много недостатков, и у меня есть свои секреты, которые я должен тебе рассказать, но быть придирчивым к проблемам других людей не входит в их число.

Адам с трудом нашелся, что сказать. После нескольких секунд сильного волнения он, наконец, выдавил с придыханием:

– О?

– Да.
– Денвер открыл коробку с пиццей, положил два больших куска на салфетку и передал ее Адаму.
– Вот. Ты съешь это, и пока ты будешь есть, я поделюсь с тобой некоторыми своими секретами, а когда у нас обоих все будет готово, мы все обдумаем и решим, хотим ли мы, чтобы это сработало, или нет. Если нет, то мы просто съедим пиццу, поцелуем друг друга на прощание и отправимся каждый своей дорогой.

Желудок Адама попытался вырваться наружу через горло.

– Я не хочу с тобой прощаться.

Денвер грустно погладил его по щеке.

– Я надеюсь, ты будешь также говорить, когда я закончу. Но если ты этого не сделаешь, ты же знаешь, что все в порядке, верно?

Адам хотел сказать ему, что он ни за что не попрощается, несмотря ни на что. Но, вместо этого, он кивнул, устроился на траве, чтобы послушать, и, поскольку он знал, что Денвер доберется до него, если он этого не сделает, он поел.

Глава 16

ДЕНВЕР, без сомнения, нервничал. По иронии судьбы, он был еще более встревожен, зная, что все колебания Адама были вызваны чем-то таким простым. Он никогда бы не пожелал никому плохого опыта, особенно Адаму, но он не мог не желать, чтобы в их прошлом было больше общего. Конечно, сама мысль о том, что кто-то отвергнет Адама из-за того, что у него было ОКР, выводила Денвера из себя, заставляла его тащить задницу в этот Сарай для насекомых, или как там называется этот дом, и заставлять этого Брэда вести себя лучше.

Однако, сейчас был неподходящий момент для этого. Он был обязан Адаму своим собственным откровением. Денвер уставился на озеро, взял себя в руки и, образно говоря, вошел в него.

– Моя история начинается довольно скучно.
– Он рассеянно подергал пучки травы у себя под коленями.
– Парень с Юга выходит из шкафа, его выгоняют, у него неприятности. Мне было шестнадцать, и я жил на задворках Арканзаса, и было бы куда лучше подождать, пока я подрасту, чтобы уехать. Но я был не слишком умен.
– Его рука замерла на траве.
– Я был довольно несчастен. Моему отчиму нравилось избивать меня при любой возможности.

– Тебя?
– Адам с сомнением произнес это с набитым пиццей ртом. Он взглянул на тело Денвера и покачал головой.

Денвер не удержался от смеха.

– Ты думаешь, меня таким мама родила? Раньше я был коротышкой. В восемнадцать лет поздно вытянулся, и даже тогда я был тощим. У меня всегда было крепкое телосложение, но если ты мало ешь, ты все равно остаешься мешком с костями, не более чем телом, на которое можно наставить синяки.

Адам выглядел больным.

– Он причинил тебе боль?

– Он? Черт возьми, детка. Тогда все причиняли мне боль.
– Он легонько постучал Адама по виску.
– Я впустил их сюда. Позволил им издеваться надо мной, позволил им заставить меня чувствовать себя никчемным. Во многом это было из-за того, что я знал, что я гей, знал, что у них есть причины ненавидеть меня за то, что я урод. По крайней мере, так мне казалось в тот момент.
– Он откинулся на траву, чувствуя, как она щекочет ему локти.
– По сути, я становился все более и более испорченным, что бы я ни делал. Как только меня выгнали, я бросил учебу и начал спать с кем попало, меняя свое тело на жилье. Я считал, что это значит заводить парней, но никому из них не было дела ни до чего, кроме как заполучить частичку меня. Это были уловки. И вот однажды я встретил Сонни. Он был моим парнем. Хреновым парнем, но он не был уловкой. Он увез меня из Арканзаса аж в Оклахома-Сити.
– Денвер покачал головой. – Он за четыре года так заморочил мне голову, что иногда я сомневаюсь, смогу ли я когда-нибудь полностью прийти в себя.

Он помолчал, гадая, как отреагирует Адам. К его удивлению, Адам протянул ему пиццу.

– Тебе нужно что-нибудь съесть, - мягко сказал он.

Денвер не был голоден, не из-за всего этого дерьма, переполнявшего его, но ему понравилось выражение лица Адама, спокойное, решительное, немного раздраженное из-за Денвера, и он откусил кусочек.

– Что касается Сонни, - продолжил он, как только его рот освободился, - так это то, что он меня не бил. Хотя я бы хотел, чтобы он это сделал, потому что тогда я бы от него ушел. Но вместо этого он заморочил мне голову. Указал на все, что со мной не так. Дал понять, что без него я бы ничего не добился. Заставил меня вспомнить, как сильно я в нем нуждался. Мы играли, но позже я узнал, что он никому не нравился, никому, кто был бы настоящим в этой теме. Сонни был одним из тех парней, которые навлекли на БДСМ дурную славу, но я этого не знал. В любом случае. Мы играли в игры «хозяин и раб», где я был его рабом, но, думаю, в этом и были все наши отношения, и не в самом здоровом смысле. Ему нужно было, чтобы я нуждался в нем, иначе он был не в порядке. Я тоже был не в себе из-за этого, я хотел, чтобы он сказал мне, что делать, и, думаю, возможно, я хотел, чтобы он сказал мне, что я облажался.