Грязное белье

– Скажи: «Я собираюсь усвоить, что, находясь в твоей квартире, я кончаю как ракета.

– Я собираюсь усвоить, что, находясь в твоей квартире, я кончаю как ракета, сэр.

Денвер притянул его к себе и поцеловал в губы грубым, собственническим поцелуем, от которого остатки тревоги Адама растаяли.

Однако, когда они подошли к двери Денвера, она вернулась. Адам запнулся и начал дрожать, и Денвер успокоил его, положив руку ему на плечо.

– Что ты собираешься делать, когда я открою эту дверь?

Адам старался успокоить дыхание.

– Я собираюсь пройти в гостиную и встать на колени, заложив руки за спину, сэр.

– Хороший мальчик. Только сначала спусти джинсы и нижнее белье до щиколоток. Мне хочется увидеть твою голую задницу и покачивающийся член, пока ты стоишь передо мной на коленях.

Почему это успокоило Адама, он не мог сказать, но так оно и было. Может быть, это был образ Денвера, стоящего перед ним. Может быть, это было из-за того, что он будет голым, как бы это ни казалось парадоксальным. Может быть, это был переход к чему-то полусексуальному, что было забавно.

Что бы это ни было, Адам цеплялся за это так, словно это был его единственный спасательный круг из ада.

Когда дверь открылась, Адам не позволил себе оглянуться. Он направился в гостиную, спустил джинсы и трусы и упал на колени. Его дыхание стало тяжелым и частым, и, к его невероятному стыду, ему захотелось разрыдаться. Стыд затопил его. Это была квартира его парня, и он не мог находиться в ней ни минуты…

Шлепок!

Удар был сильным-сильным!
– по голой заднице Адама, и он повалился вперед.

– Убери руки за спину, мальчик, прямо сейчас, или я поставлю тебя в угол с членом в клетке.

Клетка для члена? Идея на мгновение заинтриговала его, но даже клетка для члена не могла отвлечь его от паники. Адам спрятал руки за спину, но слезы, которые он пытался сдержать, начали литься рекой.

– Простите, сэр.

– Ты плачешь, потому что боишься меня, или потому что тебе страшно находиться здесь, или потому что тебе стыдно за себя?

Адам хотел солгать, но не смог, не Голосу.

– Мне стыдно, сэр.

– Это против правил, Адам, и мне придется наказать тебя.
– Он погладил Адама по щеке. Затем он снял с Адама очки, положил их на полку позади себя и сильно ущипнул Адама за задницу.
– На четвереньки. Сейчас.

Адам почувствовал, как разные части его души собираются вместе, пытаясь понять, плохо это или нет, стоит ли ему - им? паниковать. Прежде чем он смог что-либо понять, Денвер присел на корточки и обхватил ладонями лицо Адама, глядя ему прямо в глаза.

– Я знаю, ты нервничаешь, но ты сказал, что тебе нравится уступать мне, и это приятно. Помни, наказание - это тоже часть игры, хотя это не значит, что это игра. Только я знаю, что для тебя это серьезно, что твое ОКР идет в комплекте с тобой. Ты прислушиваешься к своему грубому голосу, может быть, потому, что на каком-то уровне тебе нужно ему следовать. Ты чувствуешь себя лучше, когда делаешь это. Кивни, если я на правильном пути.

Адам так и сделал, но это было не столько заявление Денвера, сколько признание самого себя. Он любил правила. Ему нравилась структура научного сообщества. Он любил лабораторию. Он любил головоломки, задачи и законы физики.

Денвер продолжал говорить.

– Это тоже часть меня. Мне нравится указывать тебе, что делать, заставлять тебя слушаться. Мне приятно, когда ты слушаешься меня.
– Он погладил Адама по щеке большим пальцем.
– Мне нравится, как успокаиваются твои глаза, когда я говорю «слушайся». Когда ты называешь меня «сэр». Я горжусь тобой, и мне от этого так хорошо. Мне нравится, что тебе нравится доставлять мне удовольствие, что ты хочешь, чтобы я тобой гордился.

– Да, - ответил Адам, стараясь изобразить искренность.
– Я действительно хочу, чтобы ты гордился мной. Это заставляет меня чувствовать себя хорошо. В безопасности.

– И сильным, - добавил Денвер, и его губы растянулись в улыбке.

Это было так правдиво.

– И сильным, сэр.

– Хорошо.
– Денвер посерьезнел.
– Итак, вот в чем дело. Если тебя за что-то нужно наказать, если ты облажаешься, я хочу быть тем, кто накажет тебя. Не твое ОКР. Ты сказал, что оно доверяет мне. Значит, и здесь оно должно мне доверять.

Адам запнулся.

– Это никогда не сработает. Я каждый день терплю неудачу. Постоянно.

– Тогда, думаю, мне просто придется видеться с тобой каждый день. Мы составим список. Ты можешь писать мне о своих ошибках, за которые, по твоему мнению, тебя нужно наказать.

Ладно, Адаму пришлось отнекиваться, и упорно.

– Это похоже на терапию. Я не уверен, что нам следует это делать. Нам не следует смешивать мое ОКР и слишком много играть.

Денвер потер подбородок.

– Справедливое замечание. Ну, а как насчет наших с тобой отношений? Если ты считаешь, что тебя нужно наказать за что-то, что произошло между тобой и мной, позволь мне наказать тебя.

Это все еще была терапия? Адам не знал. Наверное, все выглядело нормально. Как, черт возьми, он собирался обсудить это со своим теперешним психотерапевтом, он понятия не имел. Он не думал, что сможет. Ему придется рассказать Луизе.

– Ладно. За исключением того, что, по-моему, я больше всего облажался в отношениях с тобой, потому что боюсь, что я слишком испорченный, и в любую секунду ты поймешь это и бросишь меня.

Он не был готов к тому, как разозлился Денвер на это заявление.

– О, так ты мне не доверяешь? Ты думаешь, я лгу тебе, когда говорю, что ты мне нравишься таким, какой есть?

– Одно дело сказать это, но посмотри на меня сейчас, посмотри на меня здесь! Я в полном дерьме!

Глаза Денвера сверкнули.

– Так ты хочешь сказать, что тебя нужно наказать за то, что ты был плохим бойфрендом?

Щеки Адама покраснели.

– Да. Да. Я жуткий. Я ужасен.

– И даже если я не считаю тебя ужасным, в глубине души ты ужасен, и это только вопрос времени, когда я узнаю об этом?

– Да.

– Хорошо.
– Денвер вскочил на ноги и снова шлепнул Адама по заднице.
– Итак, основные правила, Адам. Сейчас никаких «сэр». Как ты переносишь боль? Она тебя не пугает?

Адам поднял голову, чтобы посмотреть на Денвера, еще не уверенный, стоит ли ему беспокоиться.