Грязный свет. Браво Его Величества

– Я сегодня сменю тебя пораньше. У этого лиходея на тебя там опять какие-то планы.
– Цеса с притворным вздохом закатила глаза. Эта новость, конечно, принесла некоторое облегчение, но не стала тем решающим фактором, который подарил бы ведьме хотя бы иллюзорное спокойствие.

– Пойду, посмотрю, как чувствует себя наша кормилица.

Цеса тихонько поднялась вверх по лестнице, заглянула в полутемный холл и обнаружила двери во все комнаты закрытыми. Она неслышно подкралась к входу в спальню Кристианы, прислушалась, потом легонько приоткрыла дверь, чтобы в случае чего не нарушить спокойный сон подопечной. Девушка лежала с открытыми глазами, и Цеса, немного расслабившись, шагнула в невесомый полумрак спальни.

– Проснись и пой!
– шепотом проговорила ведьма. Кристиана слегка улыбнулась.

– Что-то мне нездоровится.

– Давай посмотрим, что с тобой не так.
– Цеса присела на край кровати, положила руку на голову девушки и начала тихонько прощупывать её благосостояние. Легкий жар сопровождался приступами тошноты и дикого голода одновременно. Ведьма почувствовала легкий дискомфорт в груди и покалывание внизу живота.
– Жить будешь.
– С улыбкой констатировала Цеса.
– Жди месячных со дня на день. Поводов для уныния нет никаких. Так что вставай и переставай себя жалеть.

– Так я и думала. От женщины сострадания не дождешься.
– Притворно возмутилась Кристиана и вылезла из-под одеяла.

– Ой, ли! Имею право. Я из твоего же племени.
– Цеса подала сонной девице платье и вышла из комнаты, дабы впустить утро в эту унылую обитель и поставить чайник на огонь.

– Цеса?
– Кристиана завязывала волосы лентой, выходя из комнаты и направляясь в ванную.

– Ммм?

– А если бы это было что-то другое, ты бы заметила?

Цеса на секунду замерла, настороженно глядя на надгрызенный батон, изъятый из верхней полки. Потом, поняв смысл вопроса, медленно повернула голову в сторону ванны, откуда доносились плеск воды и тихий напев. С интересом изогнув бровь, ведьма наблюдала за хрупкой фигуркой в легком платье цвета темного шоколада, следила за плавными движениями рук, умывающих лицо, смотрела на изгиб наклоненной спины и самый обычный выступающий женский животик. Ничего примечательного. Ничего лишнего. Никаких изменений в состоянии Кристианы Цеса не заметила и со вздохом облегчения продолжила поиски колбасы. Она точно помнила, что вчера оставалось еще ровно два кольца, а сегодня их и след простыл. В голове в компании нецензурных мыслей крутилось имя прожорливого браво, и таяли надежды на сытный завтрак.

– Заметила бы. Но не замечаю.
– Пробурчала Цеса.

– Колбасу ищешь?
– Кристиана подошла практически не слышно и, хитро улыбаясь, стояла позади ведьмы.

– Сожрал, собака?
– обе знали, о ком идет речь. Обе обреченно смотрели на краюху хлеба и понимали, что Джогу сегодня сильно попадет.

– Пытался.
– Хихикнула девушка, обошла Цесу стороной и залезла в шкафчик, где обычно хранила конфеты. С победным видом Кристиана извлекла из-под залежей шоколадных печений кольцо колбасы и виновато развела руками.
– Если бы я её не спрятала... Ну, ты сама понимаешь.

– Понимаю. Ой, как понимаю! Троглодит. Куда только у него все девается. Жрет, как большая лошадь и все равно жила ходячая. Джог! Иди сюда, засранец!
– крикнула Цеса, призывая браво подняться наверх и объяснить свое сверхчеловеческое обжорство.

– Ну, вот чего ты орешь, тупое животное?
– бубнил браво, поднимаясь по лестнице.
– Я же могу тебя наказать.

– Ты меня уже наказал! Вот скажи мне, убогий, у тебя там вместо желудка бездонная бочка что ли? Куда девается все съедобное, что попадает в поле твоего зрения?!

– Это ты можешь сидеть и вилочкой в виноградинку тыкать! А все почему? Потому что ты - тупорылая обезьяна! Этикет, воспитание...
– Джог скривился.
– Херня это все! А я мужик! Я должен есть!

– Слушай, мужик! Ты сейчас погонишь тогда своих двоих на рынок за продуктами! И только попробуй по дороге что-нибудь сожрать! Узнаю - прокляну!
– не осталась в долгу Цеса, потрясая перед носом браво кольцом последней и всеми желанной колбасы.

– Не устаю за вами наблюдать. Такие вы забавные, когда спорить начинаете.
– Подлила ложку меда Кристиана, с улыбкой наблюдая очередную сцену обмена любезностями между Джогом и Цесой. И, даже несмотря на то, что свидетелем этих перебранок она становилась с завидной периодичностью, девушка все еще не переставала удивляться, как им удается в таком хамоватом тоне рассказывать друг другу правду в лицо без перехода на личности, без злобы и оскорблений.

– Ну, как, скажи мне, можно еще общаться с этим...
– Цеса осмотрела Джога с головы до ног, пытаясь найти наиболее яркое нарицательное для браво, но быстро сдалась.

– Вот с этим вот?!
– ведьма провела рукой снизу вверх, демонстрируя несговорчивый экземпляр и расписываясь в своем бессилии подобрать какое-либо подходящее объяснение этому явлению в своей жизни.

Кристиана снисходительно улыбнулась, снимая кипящий чайник с огня. Цеса начала резать колбасу и хлеб, а Джог неустанно крутился рядом, пытаясь ухватить какой-нибудь кусок вне очереди. Ведьма шипела, плевалась, озлобленно рычала и цыкала на прожорливого браво. Завтрак прошел в атмосфере дружеских перебранок, соревновательных упражнениях в остротах и сарказме и непоколебимой честности по отношению друг к другу. Досталось и Кристиане, чья наивность и неприкрытая искренность были высмеяны самым наглым образом с использованием лицедейских замашек и балаганных шуточек. Потом Цесе, чью ломку стереотипов Джог изобразил в самой яркой форме, в лицах и жестах, со смехотворными сожалениями и сомнительной верой в добро и справедливость. Добро умерло в первой же пытке, а справедливость родилась насильственным методом вспарывания глотки. Ведьма недвусмысленно пинала Джога ногой под столом, намекая на то, что её бесславное прошлое можно и не оглашать. Но браво упорно отказывался замечать эти прозрачные знаки внимания, продолжая лелеять свои воспоминания о былом ровно до тех пор, пока Цеса не воткнула вилку в его руку, которой он от избытка эмоций постукивал по столу во время очередного приступа смеха. Потом досталось и Джогу за все его провинности, начиная от оригинальной манеры разговора, которую Цеса с туповатым лицом пародировала на протяжении всего завтрака, и, заканчивая его уместной и неуместной улыбкой карточного шута, которая весьма уморительно смотрелась на лицах барышень, пытавшихся её изобразить.

В обед явился Аратим с запасом провизии. Со всей серьезностью специального поверенного, которая также незамедлительно была высмеяна, он исследовал Кристиану на предмет хронических и острых заболеваний и, не обнаружив ничего серьезного, посоветовал успокоительный чай. Цеса незаметно подмигнула подруге, с самым заинтересованным видом покивала в такт рассуждениям Аратима и направилась заваривать спасительный настой.

– Цеса.
– Ведьма вопросительно обернулась на голос поверенного.
– Сегодня Джог остается с вами, чтобы не гонять его туда - обратно. Ты нужна мне во дворце за два часа до ужина.

Джог подленько улыбнулся, а ведьма молча кивнула и не сочла нужным одаривать Аратима драгоценным ответом. Кристиана непонимающе оглядела собеседников, но, посчитав, что это не её дело, решила не задавать уточняющих вопросов. Память о Вороньем мысе была еще очень свежа, так же как и воспоминания о деятельности Цесы.

– Джоги, а ты будь душкой, кинь весточку своему брату. Мы определились с датой.
– Браво изумился такой потрясающей нежности, но быстро понял, что она наиграна и построена исключительно на контрастах общения с ведьмой, и сник.

– Будет сделано, Ваше Распорядительство!
– браво отвесил издевательский поклон.

– А я смотрю вы все тут занимательные личности.
– Протянула Кристиана, наблюдая за этим оригинальным составом и делая определенные выводы.

– Стараемся.
– Аратим перевел взгляд на невинного свидетеля разговора и попытался по собственному совету сыграть душку.
– Эти двое, надеюсь, Вас не слишком отягощают своими постоянными разборками?
– Цеса, заливая кипятком травы, то ли откашлялась, то ли хрюкнула, то ли посмеялась. Джог предусмотрительно скрыл свою знаменитую улыбку рукой. Не будут же они, в самом деле, рассказывать специальному поверенному, что уже который день нагло объедают добрую хозяйку, пользуются её гостеприимством, так еще и перешли на панибратское "ты" и через раз обзывают её "Крис".

– Нет, что Вы! Эти двое - милейшие люди! Они так выручают меня в моем вынужденном одиночестве!
– искренность, смешанная с догмами дворцового этикета и официальным обращением с братом собственного любовника выглядела настолько комично и несуразно, что Цеса предпочла удалиться, хрюкая в кулак. Джог, обладавший многолетней выдержкой опытного браво, продолжал изображать из себя великого мыслителя.

– Хорошо. Джоги, поколдуй с чаем. Я донесу до нашей подруги некоторые инструкции.
– С этим словами Аратим вышел из комнаты, дабы отыскать во дворе Цесу.