Халтура

— Эй, есть там кто-нибудь? — возмутилась я. — Послушайте. Вы собираетесь перейти к делу, или я только попусту время трачу?

После другой паузы голос прошипел что-то на булькающем змеином наречии. В трубке зашуршало, как будто ее передали кому-то другому, и очень низкий мужской голос произнес:

— Двадцать тысяч. Каждый.

— Меньше чем за тридцать я женщину не продам.

— Значит, пятьдесят за всё, — прогрохотал новый голос. Этот уже казался вполне человеческим.

— Наличными, — потребовала я.

— Идет.

Я продолжала сканировать взглядом улицу, выискивая их шпиона, но никого не видела.

— Как будете принимать товар?

— На складе.

— Черта с два. Я туда заявлюсь, а вы меня попросту кокнете, и тело исчезнет вместе с этими выродками.

— Ваши предложения? — рявкнул голос.

— Парк «Баттеркап». Через тридцать минут. Один курьер. Курьер вручает мне половину наличных. Затем осматривает товар в кузове моего грузовика. Затем расплачивается со мной полностью. Я вручаю ему ключи от транспорта с товаром. И мы, довольные, расходимся.

Мужчина с низким голосом секунду поразмыслил и хмыкнул. Перевод: «Идет».

— Как вы меня узнаете? — спросил он.

Я фыркнула:

— Парк не так уж велик, крутой парень. И это вовсе не первое мое родео.

Я дала отбой, вернулась к своему мотоциклу и поехала в сторону парка «Баттеркап». Светящееся табло возле банка сообщило мне, что сейчас четверть десятого. К ночи машин на улицах стало намного меньше. Я добралась до места минут за пятнадцать, оставила свой «харлей» в гараже и направилась туда, где в том же строении ждал навороченный джип Джорджии. Я обошла машину и открыла заднюю дверцу. Уилл как раз заканчивал обматывать Марси несколькими слоями скотча, скрывающими ее тело от бедер до плеч и прижимавшего руки к бокам. На ней был простенький сарафанчик, а под ним — я полагаю — ничего. Когда вы перекидываетесь волком, вам не до изысканных нарядов — запутавшись в силках женского белья, созданного для другого биологического вида, вы можете проиграть сражение.

Уилл поднял глаза и быстро кивнул мне в знак приветствия.

— Все улажено?

— Пока что да. Вы уверены, что сумеете выпутаться без проблем? — спросила я.

Уилл фыркнул:

— Когти, клыки. Если скотч вырвет клок шерсти, будет чуточку больно. Ничего серьезного.

— Слова человека, который никогда не делал восковую эпиляцию, — сказала Марси нарочито веселым тоном. Она, может, и казалась с виду щепочкой, но мышцы у нее на ногах были эластичные и крепкие, как канат.

Уилл оторвал конец клейкой ленты и передал мне рулон. Он уселся на пол джипа, сиденья которого были сложены, чтобы освободить место для «пленников», и стянул с себя рубашку, оставшись только в широких спортивных трусах. Я начала его обматывать.

— Напрягите мышцы, — велела я. — Когда закончу, расслабьтесь. Так у вас останется достаточно места, чтобы не пережать основные кровеносные сосуды.

— Точно, — кивнул Уилл. — Гудини.

Он напряг мышцы торса, и скотч заскрипел. Вот черт, да этот малыш — атлет. Учитывая, что я почти прижималась к его голой спине, обходя его с рулоном скотча, не заметить это было невозможно.

У Дрездена таких крутых мускулов, как у Уилла, не было. Гарри имел сложение бегуна, весь покрыт тонкими, прочными, плотными мышцами…

Стиснув зубы, я продолжила накручивать ленту.

— Еще раз, — сказала я. — Я встречаюсь с их агентом и привожу его сюда. — Я подняла брелок сигнализации джипа. — Когда я отключу охранную систему, вы будете знать, что мы пришли. Если услышите, что я говорю слово «красный», значит, дела пошли не так. Высвобождайтесь и помогите мне захватить его. Мы его допросим и выясним, где эти сволочи хранят другие спецтовары. В противном случае — лежите тихо и ведите себя так, будто в вас выстрелили ампулой с транквилизатором. Я прослежу вас до их штаб-квартиры.

— А потом? — спросила Марси.

— Нам придется импровизировать, — ответила я. — Если их там окажется не так много, то мы их атакуем и выведем ваших людей. Если их будет много, я позвоню. Если нам удастся получить подкрепление, они сбегут без драки.

— Вы в этом уверены? — спросил Уилл.

— Дрезден говорил, что для сверхъестественного мира привлечь внимание смертных, властей равносильно ядерному удару. Никто не захочет стать тем, кто вызовет в том или ином виде новую Инквизицию. А стало быть, любая здравомыслящая группировка постарается не связываться с полицией и уйти с минимальными потерями.

— Примерно так, как они не стали связываться со штаб-квартирой ФБР? — уточнил Уилл.

У меня была крошечная надежда, что никто не заметит этого дефекта в моих рассуждениях.

— То были военные действия. А это — какая-то схема получения прибыли.

— Продолжайте, Кэррин, — попросил Уилл. — Вам ведь удалось узнать что-то еще.

— Это — профессиональная операция, — сказала я. — Кто бы за этим ни стоял, он, чтобы выйти сухим из воды, станет полагаться на отвлекающие маневры и быстроту. У них уже будет наготове свой план бегства. Если туда подъедет куча машин с мигалками, думаю, первым их побуждением будет не драться, а удирать.

— Да, — кивнула Марси. — Это имеет смысл. Уилл, ты ведь всегда говорил, что сверхъестественные хищники не станут драться, если можно этого избежать.

— Одиночки — да, — согласился Уилл, — но это — организация. И ты, возможно, заметила, как много сверхъестественных типов составляют прочные пары наподобие картофеля фри в «Хэппи Мил». И то, о чем я говорю, больше, чем здесьи сейчас.Больше, чем Джорджия и Энди. Больше, чем просто Чикаго.

Я нахмурилась:

— Что вы хотите сказать?

Уилл наклонился вперед, в глазах его сверкнула решимость.

— Я хочу сказать, что если Дрезден только что взорвал Красную Коллегию… это означает, что статус-кво больше не существует. Образовался вакуум власти, и каждая страшилка намерена попытаться его заполнить. Законы изменились. Мы не знаем, как собираются реагировать эти люди.

На нас обрушилась отрезвляющая тишина.

Я не провела ту цепочку рассуждений, которую составил Уилл. Или скорее — не провела ее столь далеко. Я думала об учиненном Дрезденом катаклизме лишь с точки зрения того, как это повлияло на мой город, на тех людей, что были частью моей жизни.

Но он был прав. Боже всемогущий, он был прав! По сравнению с внезапным исчезновением Красной Коллегии, с последствиями, которые охватят весь мир, крах Советского Союза мог показаться чем-то вроде мелкого организационного кризиса.

— Так что? — спросила я. — Мы отступаем?

— Вы шутите? — возмутился Уилл. — Они захватили мою жену. Мы идем вызволять ее и всех остальных, которых они похитили.

— Именно, — решительно заявила Марси, полулежавшая на сиденье.