Халявщик
Шрифт:
– Что! – едва не подскочил Утес. – Это верная информация?
– А ты сомневаешься в умении Гешефта купить почти все, что ему хочется?
– Ну, меня он до сих пор не купил, хотя пытался.
– Я же не сказал «все», я сказал «почти все», - напомнил Корнет.
– Так, - процедил Утес, обводя взглядом Куркуля с Корнетом и повторил, - так.
О его невысказанном предложении оба догадались сразу, и Куркуль напомнил:
– Мы не можем допрашивать человека такого уровня с помощью ментата.
– Из всякого правила бывают исключения. А сейчас налицо чрезвычайная ситуация,
– Знаем, проходили. В нашей прошлой жизни сколько угодно примеров, когда в качестве исключения прибегали к чрезвычайным мерам. Очень быстро чрезвычайные меры становились нормой, и лились реки крови, - напомнил Куркуль.
– Тебя хотели отправить на небеса в виде разделанной тушки. И после этого ты спасаешь убийцу! – возмутился Корнет.
– Во-первых, он никого не убил, а только покушался. Во-вторых, расколоть Омута можно и при обычном допросе. Просто это займет больше времени.
– Которого у нас нет, - вмешался Утес. – Сейчас речь идет даже не о наших жизнях, а о судьбе Елани. Ради сохранения города допустимо нарушить правила, которые мы же сами и установили.
Корнет промолчал, хотя ему было что возразить. Сомнительно, чтобы Гешефт посвящал Омута в свои планы. Он хотел поставить во главе города марионетку, чтобы добиться своей цели, не проливая рек крови. Все же Гешефт был барыгой, а не воином, и звон оружия был не тем звуком, который услаждал его слух. Но зачем тратить на Омута драгоценное время, если с помощью ментата они во всем разберутся меньше, чем за час?
Так думал Корнет. Так думал Утес. Но жизнь любит преподносить сюрпризы и, почему-то чаще всего неприятные.
– Я не могу понять, врет он или нет, когда его спрашивают о заказчике. Ему установили надежный ментальный блок, - констатировал Шаман.
– Хоть в установке взрывного устройства признался, и то хлеб, - вопреки словам, в голосе Утеса звучало сильнейшее разочарование.
– Сколько держатся такие блоки? – спросил, будучи в теме, Корнет.
– Обычно всего пару-тройку дней. Но здесь поработал специалист экстра-класса, можно смело увеличивать срок до недели, а то и двух.
– Две недели. Вопрос только в том, есть ли они у нас. Но если все обойдется, через две недели мы снова допросим его и установим заказчика. Хотя я уверен, что могу назвать его прямо сейчас, - Утес в упор посмотрел на Омута.
– Ну так назови, если очень хочется. Я-то здесь при чем?
– устало ответил тот.
– Посидишь в камере, может, освежишь свою память. А чтобы стимулировать тебя принять верное решение, скажу одну вещь. Если ты в течение суток надумаешь сдать заказчика, мы не станем выволакивать тебя живьем на прокорм зараженным, даже убивать побрезгуем, просто вышвырнем из города с черной меткой в менткарте.
Но у них не оказалось суток. Ближе к вечеру охранник услышал в камере подозрительную возню. Та быстро стихла, а Омута нашли лежащим на полу с перерезанным горлом. Кто-то, обладавший сильнейшим даром призрака, проник в камеру, зарезал пленника и тут же исчез.
Эльнура и Софт ужинали в лучшем ресторане города. Откровенно говоря, Софт пошел сюда только потому, что обещал. Настроение у
него было совсем не то, чтобы шастать по увеселительным заведениям. Сегодня его остановил на улице какой-то незнакомый тип и безапелляционно заявил:– Идем, с тобой хочет побеседовать один человек.
– Мало ли кто чего хочет… - начал было Софт, но тут его рука оказалась словно в железных тисках.
Тип явно обладал даром сверхсилы.
– От такого предложения нельзя отказываться, вредно для здоровья, - прошипел незнакомец, а сбоку нарисовался еще один человек, ухвативший Софта.
– Шевели булками, иначе останешься без них, - пригрозил он.
Софт затравленно оглянулся. Как обычно, в такое время на городских улицах было мало людей. А неизвестные действовали очень ловко. Со стороны могло показаться, что трое приятелей обсуждают, в какую из забегаловок им наведаться.
Силач, предугадывая возможные действия жертвы, поднес к лицу Софта свободную руку:
– Если собираешься вякнуть, попробуй. Я тебе так пасть заткну, что все до единого зубы вылетят, - пригрозил он.
Софту осталось только подчиниться грубому насилию. Вскоре его завели в роскошный дом, стоявший посреди чудного сада, обнесенного высоким забором. С учетом дефицита свободной земли в Елани, можно было смело утверждать, что здесь проживал один из олигархов Улья.
– Свободны! – приказал охранникам мужчина лет сорока ярко выраженной семитской наружности и окатил Софта цепким взглядом колючих глаз. – Будем знакомы. Меня зовут Гешефт.
– У вашего крестного своеобразное чувство юмора, - хотя в Улье было принято говорить «ты», Софт не сумел так обратиться к этому человеку.
– Возможно, хотя в отношении меня он явно перестарался. Но не будем больше о нем, ведь о покойниках либо ничего, либо только хорошее.
Каким же тоном это было сказано! Гешефт явно дал понять, какая печальная судьба ждет человека, который ему чем-то неугоден.
– Мне понравился ваш сад, но я не успел его толком рассмотреть. Неплохо было бы сейчас этим заняться, - проигнорировал Софт завуалированную угрозу.
– Тебе еще представиться такая возможность, если согласишься на мое предложение, - великодушно пообещал Гешефт.
Между строк звучало, что это из тех предложений, от которых невозможно отказаться.
– Хорошо, я готов выслушать все, что вы скажете.
– Только выслушать? – Гешефт снисходительно усмехнулся.
– Для начала. А там решу, судя по ситуации.
– Ситуация простая, я намерен взять тебя на работу.
– Но у меня есть работа. И я уверен, что вы об этом знаете.
– Работа есть, а письменного контракта нет. Не вижу препятствий, которые помешали бы тебе согласиться на более выгодную работу. Твои обязанности останутся теми же, хлопот меньше прежнего, а получать будешь тридцать горошин.
– Тридцать горошин, - Софт старательно изобразил восторженный экстаз зачуханного бомжа, нашедшего кейс с миллионом долларов. – Но если хлопот меньше прежнего, то нельзя ли совмещать обе работы?
– Нет! – отрезал Гешефт, и в его тоне явственно прорезалось беспокойство, даже страх при мысли, что Софт останется при Утесе.