Ход мамонтом
Шрифт:
И сейчас воплощенное невежество – в шкурах и с дубинами – окажется самым достойным обладателем такого приза, как Земля… Мы не уберегли ее от самих себя…
– Да погоди ты, Мишаня… Не может быть все так плохо… Ну, сколько их там, этих первобытных…
– Ими просто перенаселена эта планета. Они выбили здесь почти всю дичь, вытоптали пастбища для зверья, размножились, а теперь им не хватает жизненного пространства. И они перейдут на другую планету. Потом на следующую. Пока будет где охотиться, убивать и жрать…
– Постой… Как это – перейдут?
– Очень просто: через пещеры. Будут
– Значит, вот так – «через пещеры – к звездам»?
– Значит, так. Может, бросить к черту, эту науку, а? Дикари оказались более эффективной формой выживания, чем мы с Эйнштейном вместе…
– Не паникуй. Когда они собираются выступать?
– Выступать? Собираются? Не смеши. Это просто дикие люди. Странные, но все-таки, не сверхчеловеки и не такие уж умные, если говорить справедливо. Они ждут каких-то знаков. Я не успел выяснить толком, но чего-то они ждут. Некоторые из них уже побывали на Земле в качестве лазутчиков, или просто забрели, некоторые даже остались…
– Маугли?..
– Да. Дети – народ любопытный. А здесь все дети – как беспризорники. В пять лет уже самостоятельно борются за выживание. Но взрослым надо тащить с собой женщин и совсем-совсем малолетних…
– Так будет какой-то сигнал?
– Не думаю. Это же не какое-то организованное войско. Это тысячи разрозненных племен, родов, кланов… Некоторые даже враждуют между собой… Просто наступит время – и все это полезет на Землю. Медленно, но неотвратимо… О! Вспомнил! Ну-ка, пойдем со мной!
Мишаня дернул Игоря за рукав и потащил куда-то по опасной темной тропе, усеянной острыми камнями.
Они слезли с нагромождения булыжников, в которых, у подножия горы, прятался вход в пещеру. Пройдя метров двести, они остановились.
– Смотри, – сказал Мишаня.
Перед Игорем в свете двух лун, одна из которых, как оказалось, и не луна вовсе, предстали какие-то развалины. Сначала Игорю показалось – это нечто вроде полуразрушенного дворца культуры сталинских времен. Какие-то колонны, лепнина… Но, присмотревшись, он понял, что земной архитектурой здесь и не пахнет.
– Что это? – спросил Игорь.
– Откуда я знаю, – пожал плечами Мишаня. – Главное – не что это, а что оно означает.
– Ну, и что оно означает?
– Ты и вправду не понимаешь? Это значит, что на этой планете когда-то жила достаточно развитая цивилизация, хотя бы настолько, чтобы построить вот это . А потом пришли… Хм… Покровители. И все. Нет больше цивилизации.
– Они, что же – всех убили?
– Не думаю, что обязательно убили. Кого воспринимали, как врагов – тех, конечно, постигла незавидная участь. Особенно, если допустить, что это были не гуманоиды. Станут дикари разбираться – где разумный кальмар, а где – деликатесный! Но, скорее всего, местное население просто деградировало и смешалось с завоевателями. Это вскоре предстоит и землянам…
– Нет, этого не может быть! Этого просто не должно быть!
– И мне не
хотелось бы.– Надо как-то вернуться и подготовиться… Предупредить наших! Ведь там ждут каких-нибудь пришельцев из космоса, на антигравах и с лазерами, а тут… Если предупредить – может, все можно повернуть в нашу пользу…
– Как? Как подготовиться? Наше население уже не слишком отличается от этих самых Покровителей. Оно боится городов, боится любого шума. Сидит и покорно ждет, когда придет какой-нибудь убежденный в своей правоте убийца и расправится с ним согласно показаниям оранжевого индикатора на ладони…
– Тогда – спрятаться в Стоунхендже и переждать…
– Это вариант. Я думаю, лет через тысячу Земля им надоест, и они найдут новую жертву…
– Тысячу лет… Ты серьезно?
– Ну, две, три тысячи, если тебе мало… Мало ли, когда они все съедят? Ладно, я не думаю, что прямо сейчас надо ложиться и умирать. Я просто говорю о том, что мы имеем. И что нам надо учитывать.
– И что же делать?
– Узнать про них как можно больше. И вернуться домой.
– В Стоунхендж?
– Да…
– Эй, вы там, что бродите? Убежать хотите? – раздался хриплый насмешливый голос.
На огромном булыжнике над ними стоял Вааху Ваня и лениво обгладывал все ту же кость. В свете лун было видно, что в бороде его застряла целая коллекция каких-то веточек, листьев, остатков еды, а, судя по тому, как Ваня то и дело чесался – еще и насекомых.
– Смотрите, решите смыться – догоню и поломаю ноги, – спокойно сказал Ваня. Сомневаться в его словах не приходилось. Ваня, видимо, по местным меркам, был довольно добродушен. Поломать ногу – это ведь не убить и не отдать на съедение людоедам. Однако, учитывая отсутствие у Покровителей медицины, мера эта представлялась весьма печальной.
– Мы и не убегаем, – ответил Мишаня. – Вот, на развалины смотрим…
– А, это ты, шаман с новых земель? Чего тут смотреть? Мертвый камень, тьфу! Вот камень – подо мной – это да, он настоящий, смотреть приятно… Ладно, дело ваше – смотрите, куда хотите. Но утром поведу к нашему шаману. Не заставляйте вас искать. Я могу рассердиться. Вот такие печки-лавочки…
Ваня ушел.
– На смотрины нас поведут? – спросил Игорь.
– Лишь бы не на казнь, – отозвался Мишаня. – Понял, почему они такие, какие есть? Все созданное руками человека – для них неживое, мертвое. В этом суть их верований, и потому они не развиваются в нашем смысле слова. Только разрушают, насколько сил хватает…
– А Гиды? Как они их делают? А эти… индикаторы?
– Не знаю. Но уж точно, не каменными ножами…
Они молча полюбовались ночными светилами. Теперь Игорь уже ощущал отличие местной луны от земной. Она была меньше и имела более пестрый рисунок. А вот планета-гигант была куда крупнее и была покрыта слабовыраженным цветным узором.
Удивительно устроен мир. Это в школе кажется, что если будешь хорошо учиться и пятерки получать – то и жизнь удастся, и все дороги будут открыты. А когда взрослеешь, начинаешь понимать, что дороги открыты мускулистым и волосатым, тем, что в школе перекатывались с тройки на двойку и которых учительница приводила в пример в качестве потенциального неудачника.