Ход мамонтом

– Отставить панику, прапорщик! Залазь на броню!

Прапорщик Певник, судорожно цепляясь за скобы, залез на БТР. В них со всех сторон полетели камни. Первым по затылку получил спасенный прапорщик, что сразу же заорал самым жутким матом. Отъезжая, они видели, как из леса вновь высыпала толпа дикарей. Теперь они набросились на ближайший к ним бомбардировщик. Тот вроде даже покачнулся.

Усатый вскочил и заорал:

– Да что ж вы делаете, сукины дети, да я вас… Эй, поворачивай пулемет!

– Патроны кончились, – крикнули снизу.

Усатый в бессильной ярости выхватил из кобуры «макаров» и три раза пальнул в сторону негодяев. После чего затвор отбросило назад: патронов больше не было.

– Надо солдат прислать! – сказал один из летчиков.

– Убьют их почем зря, – пообещал Игорь. – Начнете стрелять в Покровителей – только разозлите. Они ничего не боятся. Просто завалят вас трупами…

– Так что делать?! – воскликнул усатый.

… АН-12 удалось снарядить довольно быстро. Кое-кто из прозорливых техников давно понял, что дело может кончится бегством, и потому транспортник был всегда наготове. Пожалуй, это вообще был единственный, еще способный летать, самолет на аэродроме.

Сейчас в него загоняли грузовик-цистерну с топливом – на обратную дорогу.

– Значит так, – сказал усатый. – Я вам верю. Верю только потому, что ничего больше не остается. Вас доставят, куда вы хотите. Но с одним условием: выясните, что нам делать, чтобы выжить. И отправите самолет обратно. Не дай бог, что с ним случится…

– А вы разве не полетите с нами? – спросил Игорь.

– Нет, – ответил усатый. – У наст тут, в гарнизоне, семьи, дети… Да и аэродром от этих сволочей должен кто-то охранять. С вами полетит Певник. Все равно от него здесь толку… Только мы на вас надеемся. Столько горючки истратим – хотелось бы, чтоб не зря…

– Так выхода другого все равно нет, – пожал плечами Игорь. – Спасибо вам огромное.

Из приоткрытого окна выглянул пилот. Он выглядел сосредоточенным профессионалом, однако не мог скрыть пробивающую эту маску радость предстоящего полета. Он поглаживал обшивку, ожидающе глядя на Игоря с Михой, которые прощались с усатым майором.

– Ну, с Богом, – сказал усатый и хлопнул друзей по плечам руками. – Вся надежда на вас. Не забудьте про радиостанцию.

– Пришлем, обязательно! – ответил Игорь и полез по решетчатой лесенке в самолет. – Только не забывайте кормить Терминатора!

– 6-

Их не стали убивать, как корректоров. Их плотно окружили и, покалывая острыми копьями, повели вглубь леса. Мельком Жека увидел изуродованное тело полковника Петрицкого. Как бы ни был при жизни неприятен особист, Жеке вдруг стало безмерно его жалко.

И тут Жека заметил, что Санька рядом с ними нет! Он исчез самым невероятным образом!

Первым порывом было покрыть его проклятьями, как предателя. Но с другой стороны – почему человек должен идти умирать просто так – за кампанию, если имел возможность спастись? Кроме того, Жека попытался уверить себя, что Санек обязательно придет к ним с Акирой на выручку…

Все представлялось Жеке в жутком и непонятном свете. Откуда тут могли взяться такие безумцы? Не в первый раз они встречаются с проявлением такой дикости. Взять хотя бы расправу у нефтебазы. Или вертолет – иначе, откуда там каменный топор?

Может, это какая-то секта?

– Кто вы? – спросил Жека у ближайшего конвоира.

Тот равнодушно посмотрел на Жеку и ничего не ответил.

– Акира, спроси ты, – сказал Санек.

«Правильно, – подумал Жека. – Ведь, благодаря Акире, мы еще живы. Странно, но им понравились его рисунки».

Акира оглядел товарищей и кивнул.

– Кто вы такие? – спросил он.

Конвоиры помотали головами. Очевидно, они не понимали слов Акиры. Один из них что-то громко крикнул, и с Акирой поравнялся тот, покрытый нарисованной чешуей, очевидно главный в этой жуткой банде.

– Чего тебе, браток? – гнусаво поинтересовался главарь, и Акира только сейчас заметил, что у того остро заточены зубы, как любят делать в некоторых африканских племенах. На щеках, скулах и на лбу вспухшими шрамами был выведен сложный рисунок.

Это было настоящее чудовище.

Ютаку не стали убивать. Потому, что он сделал единственное, чем можно было спасти жизнь перед лицом беспощадного врага.

Он сумел удивить его.

Удивив даже самое страшное чудовище, ты возвышаешься над статусом обыкновенной еды. Ведь даже монстрам недостаточно сожрать свою добычу. Иногда им хочется поиграть с ней.

И разве можно просто так сожрать УДИВИТЕЛЬНОЕ? Например, еду, которая заливисто хохочет прямо тебе в пасть, не обращая внимания на потоки голодной слюны… Хочешь – не хочешь – от этого всякий аппетит пропадет…

Ютаку не тронули. Пока. Покуда он интересен чудовищам. Теперь, чтобы выжить, надо научиться продлевать интерес к собственной личности.

Надо навсегда перестать быть для них едой.

– Кто вы? – повторил Акира.

– Мы – Иеху, – ответил главарь, и глянул на Акиру, видимо, ожидая определенной реакции на его слова. Не дождавшись никакой реакции, он охотно пояснил:

– Мы самое сильное племя. Мы быстрее и храбрее любого зверя. Все, кто становятся у нас на пути – наши враги. А врагов мы убиваем. Беспощадно. А потом мы отрезаем им головы. Чтобы все видели, что это сделали Иеху. И еще – мы едим своих врагов. Пусть жалкие Гыы. Вааху, Няньга презирают нас за это! Они лжецы. Они едят своих же – когда нет еды. Мы же едим лишь врагов.

– А мы – враги? – спросил Акира.

– Пусть это решит Ль, – ответил главарь. – У тебя удивительные картинки. Как в наших древних пещерах – их называют рисунки Р. Надо показать их Ль. Где ты их взял?

– Нарисовал…

– Что?! Ты врешь!

– Нет, это правда.

– В натуре, правда? Е-мое! Не может быть…

– Я покажу, если мне дадут такую возможность…

Казалось, главарь сейчас запрыгает от восторга.

– Я побегу, скажу Ль!

Он побежал вперед, подпрыгивая от восторга, словно семилетний мальчишка, а не кровожадный убийца и охотник за головами. Затем он замер на полушаге и вернулся.

– Но смотри, – прошипел он в лицо Акире. – Если ты солгал – я тебя на куски разорву!

Акира выдержал взгляд главаря и даже улыбнулся ему.

Как Ютака.

… Их вывели на большую поляну, поверхность которой была изрыта глубокими рубчатыми колеями, словно здесь танцевали бульдозеры.

По кругу сидело множество тех, кто называл себя Иеху, причем половину составляли дети и подростки. Они не обратили особого внимания на пленных, продолжая заниматься своими делами, а именно: едой, битьем камнем о камень и рисованием на телах друг друга. Очевидно, такая, человеческая, добыча была здесь нередка. Особенно, судя по многочисленным шестам с насаженными на них полуистлевшими головами.