Ход мамонтом

Игорю и Мишане довелось в своей жизни полетать на разных пассажирских самолетах, но этот полет не шел ни в какое сравнение с ними. Они сидели в маленьком отсеке перед кабиной экипажа, отделенные от грузового отсека герметичной дверью.

Через открытую дверь в пилотскую кабину было видно обильное остекление носовой части, по которой растекались капли разбивающихся о самолет облаков.

Сквозь обрывки белой дымки ползли потрясающие пейзажи, зеленели леса, сверкали реки и озера. Не верилось, что внизу уже вовсю хозяйничают первобытные племена, а этот полет – один из последних на многострадальной планете…

Штурман задумчиво катался в своем кресле, установленном на специальном кронштейне чуть ли не над головами пассажиров.

– Ну, что, – говорил он. – Уверены, что мы найдем аэродром?

– Конечно, – отвечал Игорь. – Большое трапецевидное поле, всегда аккуратно пострижено, плотность грунта годится для любой посадочной массы. Просеки четко ориентируют направление посадки. Когда выйдем в район – можно попытаться связаться, тогда, может, еще и наземные службы помогут. Если они есть там еще…

– Ну-ну, – скептически отзывался штурман. – Посмотрим. Если что не выйдет – в двухстах километрах есть аэропорт. Плюхнемся там…

– Там уже наверняка полно этих… Вааху…

– Тьфу, мерзость…

– Так я о том же…

Пилоты наслаждались полетом. Они так бережно и нежно вели машину, что, казалось, это был самый дорогой в истории лайнер.

На такой небольшой скорости и высоте самолет то и дело норовил плюхнуться в «воздушную яму». Если Игорю это доставляло несколько секунд удовольствия от ощущения свободного падения, то прапорщик Певник выкатывал глаза и бледнел. Казалось, его сейчас вырвет. Что, наконец, и случилось во время прохождения очередной турбулентности. Командир экипажа брезгливо обернулся и буркнул, чтобы навели порядок. Слышно его не было из-за шума двигателя, поэтому переводчиком был штурман, подъехавший поближе на своем кронштейне.

Чтобы развлечься, принялись играть в шашки, которые предусмотрительно были здесь заготовлены. В шашки Певник все время проигрывал, а потому предложил более интересную игру – «В Чапаева». Надлежало выстраивать шашки определенными фигурами – «солдатами», «матросами», «тачанками», «мотоциклетами» «простыми» и «с коляской», «танчиками» и т.д. Это было что-то из того радужного и безоблачного детства, когда все жили под ежедневной угрозой ядерного уничтожения, но всерьез этого никто не воспринимал, а будущее казалось светлым и безмятежным…

– Вышли в квадрат посадки, – сообщил командир. – Связи нет.

– Видишь просеки? – спросил штурман.

– Погоди.. Ага, теперь вижу.

– Держи на двойную по правому борту, касание на линии между круговыми полянами.

– Понял. А ну, держись!…

Самолет клюнул носом и закачал крыльями. Тряхнуло, и из-под брюха полезли шасси. Ухнули в продолжительную «воздушную яму».

Схватились, кто за что смог. Певника снова стошнило, на этот раз – в предусмотрительно приготовленный пакет.

Казалось, самолет замахал крыльями – так мелькала земля за иллюминаторами и в переднем остеклении. Наконец, машина выровнялась, и, как влитая, по струнке пошла к земле. Под крыльями мелькали деревья, все ближе, ближе, словно норовя пощекотать «транспортнику» толстое брюхо.

Наконец, из-за деревьев вынырнуло желтое поле, и сразу затрясло, словно съезжали они на пятой точке по замерзшим ступенькам…

… Открыли люк и спустили на землю складной трап. Вылезли на поле и принялись разминать ноги. Игорь нетерпеливо ждал, пока все соберутся, чтобы отвести их к замаскированному входу в святая святых – Стоунхендж..

– Красота, – сказал командир и потянулся.

В ту же секунду свистнуло и на фоне сладко потягивающегося командира кабину самолета вспучило и разорвало. После донесся грохот, словно кувалдой по голове стукнуло.

Никто не успел крикнуть «ложись», так как все и так уже лежали на земле, слыша, как вокруг сыплются на землю какие-то куски и обрывки.

– Это что, б…, твои, что ли? – крикнул командир.

– Нет, не может быть, – проорал Игорь. Себя он слышал с трудом, в ушах звенело. – Наши всегда маскируются. Зачем им это?

– Бежим отсюда, – закричал штурман. – Там еще бензовоз в брюхе…

Второй взрыв, куда более мощнй настиг их на бегу.

А после над головами засвистели пули. Обернувшись, Игорь увидел, что за ними несется целая орава на мотоциклах, паля в их сторону почем зря.

– Это «махновцы»! – воскликнул Игорь. – Бежим за мной, тут неподалеку шахта…

Они добежали до замаскированного входа в шахту. Найти его из этой компании мог только Игорь, и то, лишь по внешним ориентирам, так как снаружи все сливалось в одну сплошную поверхность летного поля.

Их должны были увидеть и опознать операторы, после чего открыть люки и эвакуировать вниз. Однако ничего не происходило.

– Да, что же вы там, спите?! – орал Игорь, колотя кулаками по жухлой траве.

Никакой реакции.

Наконец, стадо мотоциклистов подъехало ближе. Их было не менее пятидесяти. У некоторых Игорь с изумлением обнаружил зловещее оранжевое клеймо на лице.

«Махновцы», если это были они, злорадно ухмылялись, поддавая «газку» своим тяжелым мотоциклам. Они растягивали удовольствие. Наконец, первый достал из-за спины дробовик и передернул затвор.

В ту же секунду отчаявшихся путешественников отбросило в сторону. Дерн вспух и с треском лопнул. Вверх взмыл фонтан земли, а следом, словно ракета из шахты вверх устремился отсвечивающий металлом столб.

Под звонкий металлических лязг и электрическое жужжание от столба отщепились десятки разнокалиберных стволов и крутанулись вокруг своей оси на девяносто градусов.

Махновцы замерли от изумления: все произошло в течение полутора секунд.

Еще через доли секунды на нападавших обрушился поток огня.

Прошло еще секунды две, и все прекратилось. А металлический столб уполз назад под землю, будто змея в свою нору.

На месте нападавших остался только выжженный полукруг, присыпанный покореженным металлом. Пахло порохом и горелой резиной.

После этого дерн снова треснул, и под землю провалилась круглая площадка травы. Поднялась она уже с человеком на ее поверхности.

Это был Тим.

– Тим, мать твою! – заорал Игорь. – Ты нас убить хотел!

– Нет, пожал плечами Тим. – Просто на поверхности не должно было оставаться никаких свидетелей. Кто-то пронюхал о нашем приблизительном местоположении, и теперь тут постоянно рыщут целые армии. Некоторое время мы, конечно, можем держаться, и довольно успешно. Только если это не будет полномасштабная осада… В общем, здорово, Игорь, здорово, Мишаня, рад, что вы живы… А это кто?