Хозяин антимагии

Начертил очередную окружность, включив в неё предыдущий рисунок.

— Ну, в принципе, и так далее, — добавил я, чувствуя, как класс начинает вникать в моё объяснение. — В каждом из этих миров мы имеем тоже один телепорт на вход и два на выход. Итого в третьем кольце колоний, или внешнем кольце, восемь миров.

Нарисовал ещё одну окружность, заключив в неё предыдущие. Затем обернулся к профессору, ожидая его реакции.

— Молодец, — сказал старичок, слегка улыбнувшись. — О каких закономерностях, связанных с мирами, ты нам можешь рассказать?

Кивнул, продолжая рассказ, чувствуя, как внимание класса всё больше приковывается ко мне. Даже Амат, который сидел впереди и в начале моего выступления демонстративно отвернулся, теперь внимательно слушал. Правда, он всё ещё старался делать вид, что ему всё равно.

— Всё просто, их тут несколько, и все давно изучены и доказаны, — начал я, чувствуя, как расхожусь. Ещё немного, и не удержусь от рассказа анекдота для переключения внимания аудитории.

В каждом последующем круге количество миров увеличивается на простую степень двойки, то есть: два, четыре, восемь, шестнадцать, тридцать два, шестьдесят четыре, сто двадцать восемь, двести пятьдесят шесть и так далее.

В каждом последующем круге количество враждебной среды увеличивается пропорционально. Это могут быть погодные условия, среда обитания, степень опасности фауны и так далее.

Сила магии, требуемая для создания телепортов, а также количество магических кристаллов для поддержания телепорта в рабочем состоянии с каждым последующим кругом миров уменьшается. Для создания первого телепорта в «Точку» потребовалось семь сильнейших магов и Император, для первого круга — пять и Император, для второго — три и Император, для четвёртого — один и Император.

Тут я сделал паузу, чтобы подчеркнуть важность следующего момента.

— И тут надо добавить, что маги нужны только для создания первого портала в новый мир. После этого требуется только Император. А после пятого круга…

— Достаточно! — прервал меня профессор. — Я вижу, что в этой теме ты разбираешься. Расскажи теперь о градации третьего кольца.

Это походило больше на форменный экзамен, чем на простой вызов к доске, но делать нечего. Надо было продолжать в том же духе, к тому же я думал, что ещё один вопрос от куратора — и всё закончится, но нет. Он продолжал спрашивать.

— Всё просто, — начал я, подойдя опять к доске. — Градация миров в третьем кольце становится ярко выраженной. Кольцо можно разделить на сектора, каждому из которых соответствуют определённые погодные и ландшафтные аномалии.

Я нарисовал на внешнем круге восемь кружков-миров, затем разделил окружность на четыре части, подписав их цифрами: один, два, три и четыре.

— В первом секторе, — я указал на цифру один, — мы наблюдаем аномальный холод, это арктические миры. В противоположность ему третий сектор с аномальной жарой. Второй и четвёртый сектора — это, соответственно, присутствие и отсутствие воды. Чем ближе мир к соседнему сектору, тем с большей долей вероятности можно встретить характеристики из другого сектора. Именно из-за этой особенности часть миров за внешним кольцом необитаема, так как там слишком экстремальные условия для человека.

Профессор кивнул, его лицо выражало одобрение, но он не собирался останавливаться.

— Почему наша академия располагается во внешнем кольце? — спросил он, довольно поглаживая бороду.

— Морская академия располагается в одном из восьми миров с преимущественным доминированием воды и тёплого климата. В этом мире три крупных города: Новоархангельск, Балтийск и Кабардинка — один в горах, два на побережье. Входы в следующие миры находятся в море, что делает это место наиболее перспективным для разведки новых миров и организации там колоний. Это наилучшее место для военно-морской академии.

Преподаватель не успокаивался. Он задавал всё новые и новые вопросы, иногда очень каверзные, но я с лёгкостью отвечал на них. Группа поняла, что я настоящий ботан, знающий практически всё.

Преподаватель был приятно удивлён. Когда занятие закончилось, я всё ещё стоял около доски, общаясь с ним на разные темы, студенты же собрали вещи, но сидели на своих местах.

— Ты действительно хорошо разбираешься в этом, — сказал профессор, снимая очки и протирая их платком. — Не часто встречаются студенты, которые так глубоко погружены в материал.

— Спасибо, — ответил я, возвращаясь на своё место.

Заметил студента с соседней парты, который до сих пор зажимал кровавый нос платком. Его взгляд был полон злобы, и я почувствовал, как атмосфера в аудитории резко изменилась. Некоторые злобно смотрели на меня, другие перешёптывались, бросая в мою сторону недобрые взгляды.

Что, блин, такое произошло?

Только что всё было хорошо.

Почему всё поменялось?

— Что случилось? — спросил я у Марии.

— Ты задержал нас на пятнадцать минут, — ответила она. — Следующая пара скоро начнётся, а она в здании на другом конце.

— И в чём же проблема? — спросил я, хотя уже догадывался.

— Проблема в том, что препод — злюка и не пускает опоздавших. Если у студента три опоздания или неявки на лекцию, то к сессии он не допустит. Ты должен понимать, тут у всех как минимум по одному пропуску есть, а у кого и по два.

— До свидания, студенты, — попрощался Пётр Степанович, и студенты буквально сорвались с мест.

Люди, проходящие сзади, пытались задеть меня плечом или толкнуть.

— Новенький, увидимся после занятий! — бросил Амат очередную угрозу.

Похоже, я только что настроил против себя не только пару отморозков, но и всю группу.

Жесть!

Глава 9

Быстро сложив тетрадку и остатки разобранной ручки в сумку, я выскочил из аудитории, стараясь догнать одногруппников.

Мысли были вовсе не о предстоящей паре. В голове крутился один вопрос: что за секрет может раскрыть артефакт, спрятанный в отцовской ручке? Если мои догадки верны, то амбарный журнал содержит не только финансовые отчёты, но и семейные разработки по материаловедению, за которыми так отчаянно гоняются люди Скрабеля. А может быть, даже какие-то магические чертежи.

Сказать, что мне не терпелось — ничего не сказать. Прямо тянуло увидеть, что там. Но это можно будет сделать только вечером, когда окажусь в своей комнате в общежитии. Нужно всё проделать без шума и посторонних глаз.

При выходе из здания я заметил Митю, который, вопреки ожиданиям, не бросился бежать вместе со всеми, а спокойно ждал меня. Он устроился на лавке перед входом в корпус, подставив солнцу лицо, словно наслаждался редкими лучами.

— Ты чего тут загораешь? — удивился я, подходя к нему. — Или пару отменили?