Хозяйка аптечной лавки

— А что насчет высохшего?

Аллегра смотрит в сторону дома, где на ступенях крыльца сидит ведьмочка. Но верховная ее будто не видит, погрузившись в мысли.

Нас обнимает тишина.

Гэри грызет карандаш, поглядывая на всех по очереди, а я не свожу глаз с женщины.

— Аллегра?

Она поворачивается, глядит на лист, который я держу, как самое ценное, что у меня есть. И отстраненно произносит:

— Можешь сохранить его. Или выбросить. У меня пока ответа нет.

Глава 13

Дом болеет.

Я даже не представляю, как он сможет восстановиться без моей помощи и потому вливаю в стены столько энергии, сколько могу отдать. А потом хожу, как старушка, еле передвигая конечностями.

Фамильяр на это ругается.

— Смотри, не переусердствуй! Крыша может и неделю чиниться, ничего страшного ей не сделается. Да, потихонечку-помаленечку, но зато ты магическое истощение не словишь!

Я отмахиваюсь, нервируя кота еще больше. Но вступать в словесные перепалки банально нет сил.

Восстановление после побега дракона дается не просто, кровля возвращается в прежнее состояние медленно и неохотно. Но я все равно радуюсь, ведь происходит это без участия молотка и гвоздей.

Все это время кухня с гостиной находятся практически под открытым небом.

Первые сутки после случившегося я пребываю в каком-то ступоре. С одной стороны, хочется слетать к Селесте — банально пожаловаться. А с другой, понимаю, что объяснить подобные разрушения и одновременно с этим утаить правду, я никак не смогу.

Приходится довольствоваться компанией кота и радоваться, что ведьма на меня, похоже, обиделась. Я не явилась в назначенное время, а она даже не пыталась выяснить причину этого.

Уныние длится не долго.

Уже на третьи сутки, когда подземелья и проломленный пол окончательно восстанавливаются, я беру себя в руки. В эту ночь стаскиваю матрас с кровати, тащу в зал и ложусь прямо на пол. Любуюсь звездами через дыры в потолке и напеваю приходящие на ум песенки из прежнего мира. Огонек растягивается в ногах, кладет голову на мои колени. Так мы заканчиваем последний тяжелый день после побега дракона.

А утром я решаю лететь к верховной самостоятельно. Фамильяр знает, где живет каждая из ведьм ковена, в том числе и Аллегра. А страх перед ней я похоже весь переработала в переживания о полуразрушенном доме.

— Уверена, что это хорошая идея? — интересуется кот.

Я хмурюсь и останавливаюсь на пороге. Перехватываю метлу другой рукой, чувствуя, как она отзывается на прикосновение легкой вибрацией.

— В прошлый раз ты меня не отговаривал…

— В прошлый раз ты не была истощена и расстроена. Верховная вмиг поймет — что-то не в порядке.

Ведьма из ковена мертва, а ее тело заняла душа из чужого мира. Еще более «не в порядке» просто быть не может! Вздыхаю. Фамильяр, конечно, прав. Но Аллегра все равно рано или поздно меня раскусит. Если даже Селеста подозрительно щурится, чего о верховной говорить?

— Значит, поведаю ей правду.

Слова слетают с языка так быстро, что не успеваю толком их осознать. Огонек внимательно осмотрит на меня, сверкая глазами. А интуиция, вопившая при Селесте, почему-то отмалчивается.

Не дождавшись протестов от мохнатого, выхожу на поляну и седлаю метлу. Кот запрыгивает на пучок прутьев позади, деловито командуя:

— Вдоль кромки леса до столетнего дуба. Затем направо. Вниз с пригорка, пока не покажется большой белый валун у людской тропы.

Мой деревянный «конь» послушно несет нас по выбранному маршруту. Я стараюсь высоко не подниматься и скорость не набирать. Держусь обеими руками так крепко, что белеют костяшки пальцев. Когда взлетала дома, это было волнительно и чудесно, а вот так, в свободном полете — поджилки трясутся!

Ветер свистит в ушах, влетает в нос, не давая свободно дышать. И то и дело пытается скинуть меня с древка метлы. Я напрягаюсь всем телом, дабы не позволить ему этого. Предчувствую, как будут мышцы потом болеть, но радуюсь, что хоть веса своего не чувствую.

— Пешком было бы быстрее, — бурчит Огонек.

— Можешь спрыгнуть! — огрызаюсь через плечо.

Спустя какое-то время показывается тот самый дуб. Он растет в стороне от леса, будто намеренно кем-то здесь посаженный. Ствол — семерым не обхватить! И ветви раскидистые, закрывают собой приличный кусок земли. На таком пространстве можно целый дом построить.

Зависаю над ним, смотря вниз. Сквозь ярко-зеленую крону ничего не видно, но совершенно точно на таком исполине прижилось с десяток беличьих семейств.

Сворачиваю вправо, оставляю позади пригорок и нахожу глазами нужный валун. Он белеет далеко впереди, но видно его очень хорошо. Мимо бежит протоптанная дорожка. Она поднимается на новый холм, виляя меж огромных камней. Их словно раскидал по округе древний великан, в таком хаотичном порядке они разбросаны. А ведь каждый повыше меня будет! И откуда они взялись, если скал здесь не видно?

— Теперь над тропой лети, — пробивается сквозь ветер голос Огонька.

Снова подъем. Получается, мы живем с верховной на разных холмах, вдоль леса. А другие ведьмы? Наверное, их жилища еще дальше или в другой стороне, ведь никаких строений мне на пути не встретилось.

Очень скоро взгляд выхватывает крышу с флюгером в виде жестяного петуха. Птица вертится по кругу, как живая. Из трубы змейкой поднимается дым и пахнет вишневыми пирогами.

Сглатываю вмиг образовавшуюся во рту слюну и начинаю снижаться.

Еще будучи в воздухе, замечаю, как открывается дверь и на крыльцо выходит женщина с темно-рыжими волосами.

Сразу же хочется задержаться над землей подольше, чтобы отсрочить нашу встречу. Но понимаю, что выглядеть это будет странно. Потому, мягко планирую вниз и спрыгиваю с метлы. Та тут же теряет магические свойства, падая «хвостом» в высокую траву.

Огонек, деловито шествует прямиком к порогу, помахивая своим огненным «веером» из стороны в сторону. Проходит мимо Аллегры и без всяких угрызений совести скрывается за дверью. Бросив меня одну! Наглая предательская морда! А как же моральная поддержка?

Верховная улыбается, сходит со ступеней и движется прямиком ко мне. Я же стою, не шевелясь, и смотрю на нее, лихорадочно перебирая подходящее приветствие.

Ведьма выглядит моей ровесницей, но окружающая ее аура спокойствия, силы и чего-то еще, едва уловимого, дает знать о многих десятках прожитых лет. А еще, возраста прибавляет черное простое платье в пол, с длинными рукавами и высоким воротником.