Хрустальная пирамида

Даже если это была просто детская игрушка, мне стало жалко бросать его обратно в песок, и я, не снимая кольцо с пальца, поспешил к стоящему у края дороги такси. * * *

Отель «Мена Хаус Оберой» выглядел красиво. Мы въехали через ворота в ограде цвета слоновой кости и двинулись по дорожке, ведущей к центральному подъезду. Гостиница стояла на просторном участке с тропическими деревьями, растущими кое-где среди газона.

Мы зарегистрировались на стойке администратора, оформленной в национальном стиле. Идти к нашим номерам оказалось довольно далеко, через сад. Нас проводил служащий гостиницы, крупный негр в форменной темно-красной ливрее с желтой оторочкой на воротнике и рукавах. Похоже, это был именно чернокожий африканец, а не египтянин.

Мы вошли в вестибюль флигеля и сели в старомодный лифт, стенки которого изнутри целиком отливали золотом.

Лифт с трудом пополз вверх и очень долго добирался до третьего этажа, где остановился с металлическим стуком. Дверь как бы нехотя отворилась, и мы оказались в красивом коридоре. По обеим сторонам его выстроились покрытые белым лаком колонны, пол был выстлан красивым ковром с арабесками, поверх которого лежала еще и ярко-красная ковровая дорожка. В конце коридора виднелась дверь в арабском стиле, покрытая изящной резьбой, которую на таком расстоянии нельзя было разглядеть в деталях. Двери номеров прятались за белыми колоннами.

В каждом номере был балкон; за увитыми плющом перилами в прохладном ночном воздухе виднелась пирамида Хуфу, у которой мы только что побывали.

Гиза, Египет — 9

Ночью мне приснилась красивая смуглая девушка. Она стояла прямо перед пирамидой Хуфу — в белых одеждах, с шеи опускалось на грудь характерное египетское ожерелье, черные вьющиеся волосы покрывали плечи.

Ветер поднимал мелкую песчаную пыль. Он распахнул спереди тонкую белую ткань, под которой оказалось платье кирпичного цвета.

Вокруг пирамиды открывалась панорама красивого города с каменными домами. Стены домов были покрашены в разные цвета; тут жило много людей, которые весело пели и общались друг с другом.

Единственную пирамиду окружал широкий ров, а вдалеке, за зеленым лугом, плыло несколько кораблей под белыми парусами. Вокруг рва шла каменная стена, которую кое-где украшали рельефные изображения огромных животных. Рельефы были обрамлены прямоугольными бордюрами, окрашенными ярко-синей сияющей краской.

Я смотрел на это, восхищаясь красотой представшей моему взгляду картины. Прямо рай на земле.

Девушка, смеясь, пошла по песку. На ногах у нее были кожаные сандалии. Мне казалось, что я где-то видел эту горделивую, немного игривую походку. Ну а смеющееся лицо у нее было в точности как у Леоны…

Я попытался позвать ее по имени — и проснулся.

Взгляду предстал белый потолок. Я не сразу осознал, что со мной происходит и где я нахожусь. Пока неторопливо размышлял об этом, до меня вдруг дошло, что мы добрались до самых пирамид и поселились в гостинице в Гизе.

Я стал оглядываться и понял, что за цветастыми шторами ярко светит солнце. Через узкую щель между ними был виден сверкающий зеленью газон.

Я вскочил, восклицая про себя: «Гиза! Пирамиды!»

Вышел на балкон. Пирамида стояла, как и следовало ожидать, неподалеку. В контровых лучах солнца она выглядела черной. Да, мы действительно около пирамиды, снова порадовался я. До того, что так меня очаровало, было рукой подать. Я подтащил стоявшее у стены плетеное кресло и сел на него. Протирая заспанные глаза, я не мог оторвать от нее взгляда. Ее верхушка все так же казалась мне гораздо более острой, чем я представлял.

В голове моей царила абсолютная пустота, и вдруг мне вспомнился ночной сон. Подумалось, что снилась мне не эта местность. То, где я сейчас находился в действительности, слишком сильно отличалось от сновидения. Наверное, снился мне не Египет, а Междуречье. Какое-то красивое место на Древнем Востоке.

Говорят, людям не снятся цветные сны, но я думаю, что это неправда. Я не раз видел яркий цветной сон. В сегодняшнем сне тоже светило яркое солнце, и одежда девушки, и паруса кораблей были ослепительно-белыми. Больше всего меня впечатлили рельефы с изображением животных на каменной стене и яркий синий цвет обрамляющих их бордюров. Так выглядел райски красивый древний город. Откуда взялась в моем подсознании его столь реальная картина? Она была слишком подробна, чтобы оказаться просто плодом моего воображения…

Зазвонил телефон, резко прервав мои размышления. Они сменились испугом — ведь если заговорят по-английски, я не смогу ответить. Я с опаской поднял трубку, моля бога, чтобы это был Митараи, но из нее послышалась не понятная мне быстрая английская речь.

— Ай донт ноу, ай кант спик инглиш, — выдавил я из себя, покрываясь по2том.

— Исиока, что ты будешь делать, если, например, заблудишься? — последовало по-японски. — Ты, к тому же, услышав английский, даже голос друга не в состоянии узнать.

— Ну, Митараи, если я умру раньше срока, то только из-за тебя… Больше не устраивай со мной таких шуток, от которых сердце останавливается!

— Быстро завтракать, и поедем. Я тоже хочу поскорее увидеть пирамиду. Думаю, надо торопиться. Вчера наша своевольная девушка не позвонила. Я сам ей позвонил, но не застал дома. Вот поэтому я и не хочу заниматься актерской работой… Если ты до сих пор в холодном поту, быстро принимай душ и спускайся. Встречаемся через пятнадцать минут в вестибюле. Пока.

Он бросил трубку. Такие друзья, как Митараи, ждать не будут. То, находясь в депрессии, он заставляет о нем волноваться, то, выздоровев, обижает вот таким образом… Некогда дух перевести.

Накануне вечером я принял ванну, так что в душ не пошел — только умылся, оделся, собрал сумку и направился по дорожке через ярко-зеленый газон в вестибюль. Митараи еще не было. Приятный запах зелени наполнял помещение.

Я поставил сумку на пол и устроился, опершись на колонну. В этот момент, торопясь, появился Митараи.

— Что, Исиока, ждал меня?.. Давай быстро выписываться.

Он направился к стойке и о чем-то заговорил с администратором. Я подошел к ним и следил за действиями друга, рассчитывая научиться, чтобы при случае справиться с выпиской одному.

Вдруг администратор, спросив, он ли господин Митараи, протянул ему трубку телефона. Мой друг взял ее и приложил к уху.

— Привет, — разобрал я женский голос на том конце провода.

Леона. Митараи заговорил на понятном мне японском:

— Что, вчера куда-нибудь на дискотеку ходила? Похоже, забыла, сколько у нас еще дней в запасе?