Хрустальное озеро

В эту ночь Бекки не спалось, впервые за все пребывание в Хрустальном озере. Сон у нее был на редкость крепким, и она никогда не жаловалась на бессонницу. Ни разу в жизни не принимала снотворного. Бекки спала как убитая до самого утра и разбудить ее обычно было нелегким делом. Но сегодня сна у нее было ни в одном глазу. Бекки впервые в жизни чувствовала себя одинокой и всеми покинутой. На нее все смотрели с неприязнью: Вайолет, Джерри, Хэйнворт и даже Кэрол. Даже доктор Масгрейвз, кажется, перестал прислушиваться к ее словам. Все обвиняют ее в предвзятости. Но это неверно. Она только хочет помочь Вайолет, спасти ее, вернуть к нормальной жизни. Чтобы она спокойно спала по ночам и ей не чудились ни шаги на лестнице, ни крики, ни стоны, ни прозрачные привидения.

Внезапно Бекки приподнялась на локте и прислушалась. Ей послышался какой-то звук в полной тишине.

Спустя минуту она вновь легла на полушку. Глупости. Из-за болезни Вайолет она скоро сама будет слышать всякие крики, вернее принимать за них обыкновенные звуки дома. Ведь дом очень старый. Удивительно, как он еще до сих пор не развалился.

Звук повторился. Бекки откинула одеяло и спустила ноги на пол. Нет, это ей не кажется. Она явственно слышала чей-то всхлип. Кто-то плакал в ночной тишине. Это Вайолет, либо Кэрол. Больше Бекки никого не могла заподозрить в столь постыдной слабости. Не Джерри же это, в самом деле.

Сперва Бекки хотела не обращать на это внимания. Пусть плачут, пусть они все плачут. Они виноваты, они не верили ей, отмахивались от нее. Пусть поплачут, это полезно.

Но через пять минут таких всхлипов Бекки не выдержала. Она нащупала ногами шлепанцы и всунула в них ступни. Нужно посмотреть, в чем дело.

Женщина вышла в коридор. Там было холодно, так холодно, что у нее застучали зубы. Нужно было накинуть что-нибудь на плечи. Но было поздно. Чей-то плач словно звал Бекки, манил к себе.

Она подошла к комнате Кэрол и заглянула внутрь. Там было темно, но при неверном свете луны женщина сумела разглядеть, что кровать девочки была пуста.

Заскочив в комнату, Бекки кинулась к постели, даже зачем-то пощупала рукой простыни, словно девочка могла спрятаться под ними. Потом заглянула под кровать. Никого.

— Кэрол, — позвала Бекки.

Напрасный труд. Никто не отозвался.

— Боже.

Бекки вылетела за дверь. Огляделась кругом и прислушалась. Всхлипы прекратились, но теперь она слышала шаги. Чьи-то осторожные шаги на лестнице, под ними скрипели ступеньки.

«Негодная девчонка», — сердито подумала про себя Бекки. Эта негодница пошла наверх, на третий этаж, искать приключений. Совсем от рук отбилась. А все Вайолет, она дает девчонке слишком много воли.

Бекки направилась к лестнице. Подняла голову и посмотрела наверх. Чей-то силуэт мелькнул в пролете.

— Кэрол! — позвала она, — немедленно спускайся. Как тебе не стыдно!

Снова скрип ступеней. Шаги удалялись.

— Ну погоди у меня, — пробормотала Бекки себе под нос и быстро побежала на звук.

Она преодолела почти пол пролета, когда отметила, что скрип прекратился. Ускорив шаг, женщина достигла лестничной площадки и остановилась.

— Иди сюда, Кэрол, иначе я все расскажу твоей матери!

Вряд ли, эта угроза могла испугать девочку и Бекки добавила:

— А прежде накажу тебя сама. Учти это.

Она посмотрела наверх и окаменела.

На площадке третьего этажа стояла высокая стройная женщина. Ее фигуру словно окутывал туман, но несмотря на это Бекки могла разглядеть мельчайшие детали ее лица и одежды. Особенно, лица. Это было лицо женщины с миниатюры, леди Гвендолин.

И Бекки закричала. Вернее, завопила на весь дом. Видение задрожало и исчезло.

А женщина продолжала кричать. Она кричала и кричала, не в силах ничего с собой поделать до тех пор, пока кто-то не подбежал к ней и с силой схватил за руку.

— Что ты вопишь на весь дом? — сурово спросила Вайолет, встряхивая ее за плечи, — в чем дело? Что происходит, Бек? Эй, ты меня слышишь?

Бекки провизжала что-то невнятное, но очень громкое.

— Черт, — выругалась Вайолет и несильно, но хлестко ударила ее по щеке, — хватит! Заткнись.

Подруга всхлипнула и замолчала.

— А теперь скажи, что случилось?

— Леди Гвендолин, — выдавила из себя Бекки, — кажется, я ее видела. Пойдем отсюда! — и она вцепилась в Вайолет.

— Леди Гвендолин? — та пожала плечами, — ты из-за нее так верещала? Да она же совершенно безобидна. Никого не трогает.

— Пошли, Вай! — и Бекки потащила ее за собой, — ты что, не понимаешь? Она исчезла! Она… оно… Боже мой!

— Ты бредишь, Бек, — усмехнулась Вайолет, — леди Гвендолин умерла сто лет назад и определенно не может разгуливать по коридорам. Привидений не существует. Придется позвонить доктору Масгрейвзу.

— Я не сумасшедшая! — взвизгнула Бекки, — я видела!

— У тебя появилась новая навязчивая идея, — Вайолет с трудом сдерживала смех, — но не переживай, Бек, годик-другой интенсивной терапии и все как рукой снимет.

— Да вот же она! — женщина вытянула руку вперед, — вот! Что ты теперь скажешь?

Леди Гвендолин стояла у основания лестницы и смотрела сквозь подруг невидящим взглядом.

— Эми, — сказала она, — Эми Квин. Найдите Эми. Я покажу вам, где она.

Бекки так вцепилась в Вайолет, что та поморщилась.

— Что еще за Эми? — пробормотала она, — да сколько же вас тут?

Джерри и Хэйнворт залегли в кустах у самого озера. Земля была холодная, трава мокрая, ветки царапали руки и лицо. Долго выдержать все это было трудно и первым сдался Джерри.

— Черт, — выругался он, — какого дьявола я сюда пришел? Лежал бы сейчас в своей тепленькой постельке, спал и видел десятый сон. Господи, какая красота! А тут лежи и мокни. Да еще и эти проклятые комары, — он хлопнул себя по шее, сгоняя целую стаю, рассевшуюся там с комфортом, — они сожрут меня раньше, чем я что-либо увижу.

— Вы всегда такой ворчливый? — с усмешкой осведомился Хэйнворт, — или только тогда, когда вас кто-то жалит?

— Долбанные кусты, — отозвался Джерри и обломал пару особенно настырных веток, все норовивших выколоть ему глаза, — долбанное озеро и вообще все долбанное. Не обращайте внимания.

Он достал из кармана сигарету и щелкнув зажигалкой, прикурил.

— Тсс, — прошипел Хэйнворт, толкая его в бок, — я что-то слышу.

— Что?

— Кто-то идет.

— Кто?

— Если ты заткнешься, я узнаю, кто.